Первая академия. Том 1 (СИ) - "Amazerak" (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗

— Как ты смеешь меня обвинять во лжи! — возмутилась Настя. — Я говорю чистейшую правду. Зачем мне врать? Какой мне в этом прок?

— Зачем? Ну например, затем, что моих родителей убили твои родственники.

Глаза Насти округлились:

— Что за околесица? Ради чего моим родственникам убивать твоих родителей? Ты говоришь какими-то загадками. Объясни уже, наконец, в чём дело?

— Пойдём присядем.

Мы расположились на скамейке у стены. Я рассказал всю историю противостояния Владимира, а потом Василия Дубровских и Святослава Шереметева. Рассказал, как тот давно хотел подмять под себя всю металлургическую промышленность в западной части Российской империи, как давил на нашу семью, чтобы выкупить предприятие или сделать частью собственного треста на кабальных условиях. Рассказал, как Святослав договорился с военным министерством, чтобы лишить нас оборонных заказов, и как завод после войны едва остался на плаву, да и то лишь благодаря крупным вложениям, ради которых Василию пришлось продать все доходные дома в Ярославле.

Рассказал я и о том, как Василия и его брата обвинили в государственной измене, и как Святослав Шереметев, воспользовавшись этим, устроил расправу над всей моей семьёй.

Я считал, Настя должна знать всё (если, конечно, ещё не знала), и хорошо, если информация поступит от меня, а не от её родственников, которые, естественно, наврут с три короба.

Настя, наверное, минуту молчала, обдумывая услышанное.

— Вот это драма у вас разыгралась, — произнесла она, наконец. — Мне жаль, что так получилось, но моя семья не имеет к твоей трагедии никакого отношения. У нас — отдельная ветвь.

— И как давно вы разделились?

— Ещё при Михаиле втором, лет двести назад.

— Но ведь кто-то из ваших родственников наверняка служит в дружине?

Лиза потупилась:

— Дядя служил, кажется, но это ещё до войны было. Он не убивал твоих родителей.

— Я тебя не обвиняю. Просто считаю, ты должна знать, что наши рода находятся в не самых хороших отношениях. Кстати, тут много Шереметевых учится?

— Лично я пятерых знаю. Кстати, ты так и не сказал, почему носил другую фамилию? — сменила тему Настя.

— Почему же? Я же говорил: ссора с отцом. Он захотел меня выгнать, и я не имел ничего против того, чтобы жить один.

— Странно. Я бы на твоём месте ни за что не согласилась взять другую фамилию. Почему ты не воспротивился?

— Просто не видел смысла.

— Я бы отстаивала своё право носить фамилию рода.

— Сказал же, были обстоятельства. Ладно, я тебе всё объяснил, пора за работу приниматься. Кстати, если поможешь и мы управимся быстро, можем ко мне пойти.

— Хочешь заставить меня это всё убирать? — Настя скептически поморщилась, оглядывая площадку.

Я ничего не ответил, только развёл руками.

— Ладно, помогу, — согласилась она. — Только быстрее давай.

Я сбегал в кладовку за разравнивателями, но Настя сказала, что справится и без него. Пока я скрёб песок в одной части зала, она ушла в другой конец и силой мысли стала направлять песчаные массы так, чтобы те ложились ровным слоем. Магия земли иногда была весьма полезна в быту.

Справились менее чем за час, хотя я думал, провозимся дольше.

— Ты молодец, — сказал. — Хорошо справилась. Работа как раз по тебе.

— А, издеваться опять вздумали, господин… Дубровский? — с шуточным негодованием проговорила Настя. — Полагаете, раз носите древнюю фамилию, так можете и за языком не следить?

— Ладно, не злись. Пошли лучше ко мне домой.

— А зачем?

— Чай попить, музыку послушать… Чем ещё можем заняться наедине? Я даже не знаю. Есть предложения?

Настя улыбнулась:

— Есть. Причём нам не обязательно куда-то ходить. Мы и так одни, — она подошла ко мне и провела пальцами по моей щеке и волосам, в глазах её сверкнул хищный огонёк.

— Прямо здесь? Не слишком обстановка располагает.

— Здесь есть раздевалки, тренерская… у нас в распоряжении весь зал. Неужели ты подумал, я предлагаю предаться любви прямо на песке?

— Да, давай найдём место поудобнее.

Мы отправились в тренерскую, но та оказалась заперта. Тогда пошли в одну из раздевалок, где и занялись тем, чем планировали, прямо на одной из скамеек.

Мы уже одевались, когда в зале раздались голоса.

— Слышишь? — я замер и прислушался. — Проклятье, дверь не заперли. Кто-то пришёл. Давай туда, на выход.

В раздевался было две двери: одна вела в зал, другая — в общий коридор. Мы могли спокойно покинуть комнату, не сталкиваясь с ночными посетителями.

— Что они тут делают так поздно? — прошептала Настя. — Кто это вообще?

— Какая разница? Одевайся быстрее, и уходим.

— Подожди, я хочу узнать. Они сюда не пойдут, тут женская раздевалка. И вообще, запрёмся давай и послушаем, о чём говорят.

— Глупости. Одевайся и уходим, — меня совсем не увлекла идея шпионить за незваными гостями. Надо было убираться, пока нас не застукали вдвоём. — Или оставайся, если так хочешь. Я пойду.

— Какой же ты вредный! Ну ладно, так и быть. Пошли.

Я оделся быстро, Насте пришлось повозиться. Я выглянул за дверь, но никого не обнаружил, лишь тёмный коридор, освещённый редкими тусклыми лампами.

Схватив пальто, мы выбежали из раздевалки и поспешили к лестнице, чтобы поскорее покинуть здание.

Вначале вышла Настя, а через пять минут я спустился на первый этаж и сдал ключи охраннику. На улице мы с Шереметевой попрощались и разошлись по домам в разные стороны.

Я находился в некотором замешательстве после разговора с Настей. Было похоже, она действительно не знала о конфликте наших родов. Совсем не факт, что Святослав именно её использовал в своих целях. У него могли быть причины этого не делать. Но не исключал я и то, что Шереметева просто очень умело притворялась, втираясь ко мне в доверие.

Если же она действительно была никак не связана со Святославом Шереметевым, значит, в академии на него работает кто-то другой, возможно, даже с иной фамилией, что, в целом, логично. Но кто? Да кто угодно мог оказаться — любой из трёх тысяч студентов.

Следующие два дня я приходил убираться в тот же зал, но никого не встречал, да и столь жуткого беспорядка, как в понедельник, там больше не было, а потому я работал недолго, а потом почти до самой полуночи тренировался.

Теперь я делал акцент не только на формах, которые помогали улучшать контроль над стихией и эфиром, но и на боевых заклинаниях. Шары, «стрелы» (быстрые мелкие сгустки пламени), «град», вспышка, вихрь, «волна», «взрыв». Их было достаточно много, и все требовалось совершенствовать.

В четверг я, как обычно, пришёл в зал, поработал минут пятнадцать, разровняв песок в двух самых проблемных местах, и снова занялся упражнениями. Половину времени посвятил развитию контроля и увеличению мощи заклинаний, что требовало медленных, вдумчивых действий, затем принялся тренировать скорость: как можно быстрее создавал в руках мелкие сгустки пламени и кидал в бетонную стену.

Такое чередование хорошо помогало комплексному развитию навыков, я постоянно применял это в своей преподавательской практике, тогда как другие мастера порой уделяли внимание лишь какому-то одному аспекту. Да и сам я под конец жизни перестал тренировать атакующие заклинания, поскольку для достижения наивысших ступеней мастерства нужно совсем другое. Но сейчас обстоятельства требовали развивать сугубо боевую специализацию.

Я кидал в стену «стрелы», когда дверь открылась, и в помещение вошли пятеро студентов в спортивных костюмах.

— Что вы тут делаете, сударь? — поинтересовался невысокий парень с острым носом и длинными светлыми волосами с пробором посередине. — В такое время не позволено здесь находиться.

— В таком случае, что вы тут делаете? — парировал я.

Все пятеро были достаточно сильными одарёнными: три мага воздуха (в том числе и тот, кто со мной разговаривал), один — огненный, один — земляной.

Парни переглянулись.

— Мы имеем разрешение тренера, — не растерялся светловолосый. — Поэтому вам придётся покинуть зал и идти заниматься на улицу.