Трон тени - Векслер Джанго (чтение книг .txt, .fb2) 📗
Среди наемников вновь пробежал шепоток, а Сесил надолго прикусил язык. Дожидаясь, пока к нему вернется дар речи, Орех непринужденно сгибал обеими руками свою здоровенную дубину, и дерево зловеще потрескивало.
— Думаю, — наконец сказал Сесил, — нам лучше сделать, как она говорит. Это все–таки известная и весьма опасная преступница. Я счита… ай!
— Хватит! — бросила Джейн. — Заткнись и помалкивай.
Наемники не преминули последовать совету Сесила. Одно дело — избивать беспомощных обывателей или даже ввязаться в драку с пьяными докерами, и совсем другое — стать на пути у вооруженной банды, не намеренной шутить. К тому же, как трезво заметил один из громил, они уж точно не получат платы, если их нанимателю перережут горло. Лучше смириться с неизбежным и унести ноги, пока целы. В считаные минуты толпа наемников растаяла, и на опустевшей улице остались стонать лишь несколько ранних жертв противостояния у баррикады.
С минуту ошеломленные Кожаны безмолвно переглядывались, не веря, что им так легко удалось одержать победу. Затем чей–то одинокий голос робко крикнул: «Ура!» За ним последовали другие, более бодрые возгласы, и вот уже над улицей взмыл ликующий рев. Винтер оказалась окружена шумной смеющейся толпой, и всяк норовил пожать ей руку или похлопать по плечу.
— Кто–то должен заняться пострадавшими, — сказала Винтер. — И наверное, стоит убедиться, что все эти наемники действительно ушли, а не затаились в укромном уголке.
Голос ее потонул во всеобщем гаме. Винтер попятилась, уходя от назойливых восторгов, но и позади тоже были взбудораженные победой Кожаны; они хватали ее за плечи и ликующе орали ей в ухо. Винтер до крови прикусила губу, комкая край блузки судорожно стиснутыми пальцами.
Спасла ее Джейн.
— Не знаю, как вам, — повысила она голос, перекрыв галдеж и шум, а мне до зарезу нужно выпить!
Один из Кожанов, по прозвищу Крапчатый — в честь лилового родимого пятна чуть ли не на пол–лица, — оказался владельцем ближайшего питейного заведения. Из кладовой выкатили бочонки с пивом и вином, откуда–то извлекли множество разнокалиберных кружек и стаканов и веселье развернулось вовсю.
К удивлению Винтер, девушки из отряда Джейн налегали на спиртное не менее рьяно, чем любой докер. Кое–кто несколько оторопел от такой удали одетых по–мужски девиц, но большинство, судя по всему, считало их поведение вполне нормальным. Крис, чье бледное лицо разрумянилось от выпитого, уже окружили поклонники, тщетно пытавшиеся ее перепить, а еще раньше Винтер заметила, как Винн увлекает краснеющего юнца из Кожанов к лестнице, ведущей наверх, в номера, — явно в поисках уединения. Бекка в углу залы развлекалась метанием ножей, и, судя по звону монет и разочарованным стонам зрителей, ей сопутствовала удача.
Правду говоря, Винтер и самой не помешало бы выпить. Ей пришлось не на шутку напрячься, чтобы вспомнить, когда она в последний раз напивалась допьяна — в Эш–Катарионе, с Бобби и Феор, в ночь перед тем, как в городе случился пожар. Она с радостью распила бы бутылочку вдвоем с Джейн, но здесь было слишком людно, и это мешало расслабиться. Поэтому она ограничилась глотком пива — по правде говоря, дрянного.
Джейн и сама едва прикоснулась к выпивке. Она сидела недалеко от двери, принимала поздравления и восторженные, с битьем по столу, заверения в вечной благодарности, но при этом все время посматривала то наружу, на улицу, то на дверь чулана. В чулан затолкали Ублюдка Сесила, связанного и с кляпом во рту. Что до улицы, она давно уже отправила одну из девушек к Мин, узнать, нет ли новостей про Абби. Та до сих пор не вернулась, и Джейн это явно беспокоило.
Винтер тоже получила свою долю поздравлений — по ее мнению, больше, чем заслуживала. Джейн утверждала, что именно она придумала весь план действий, хотя на самом деле Винтер предложила лишь устроить обманный ход с баррикадой и захватить самого Сесила, чтобы быстрей покончить с делом. И то нельзя сказать, что это была гениальная идея. Связать противника боем и нанести удар с тыла — чуть ли не древнейшая уловка в учебнике тактики. Будь тут Янус, он наверняка сумел бы одной прочувствованной речью убедить наемников не только сложить оружие, но и вывернуть карманы.
Несмотря на ее протесты, восхваления продолжались, становясь все менее связными. Летняя ночь выдалась теплой, и скоро в зале стало душно. Дым очага смешивался со свечным чадом и теплом взвинченной нетрезвой толпы. Запахи пролитого пива, немытых тел, копоти и мочи пропитали воздух, сгустившись в почти видимые глазу испарения. Странное оцепенение охватило Винтер; недавнее возбуждение схлынуло, оставив ее опустошенной и вялой. Она бездумно пожимала протянутые руки, равнодушно принимала фамильярные похлопывания по плечу, кивала, улыбалась и притворялась, будто не слышит вопросов о том, откуда она взялась или откуда знает Джейн.
Краем глаза она уловила движение у двери и встрепенулась, отгоняя сонную одурь. Народу в зале поубавилось, одни нетвердой походкой отправились по домам, другие поднялись в комнаты наверху. Самые стойкие выпивохи сдвинули вместе несколько столов, и вскоре дело дошло до кабацких песен. Винн и Крис, тоже в этой компании, горланили непотребные строчки так же беззастенчиво, как их собутыльники. В углу залы пристроился Орех, он жадно целовался с девицей, восседавшей у него на коленях, и огромной лапищей шарил у нее под блузкой. Рядом с этим великаном девица казалась маленькой, точно кукла.
Наконец Джейн, сидевшая у самой двери, поднялась с места и направилась к чулану. Минуту спустя она вышла, таща Сесила с кляпом во рту за связанные руки, и решительно поволокла его к выходу. Кое–кто из гуляк, приметив это, одобрительно заулюлюкал вслед. Никто, кроме Винтер, не видел, что на лице Джейн нет ни малейших признаков веселья — только ярость и ледяная, недобрая решимость. Когда Джейн направилась к двери, Винтер не без труда поднялась на ноги и двинулась за ней.
Ночной воздух пах бодрящей свежестью, вдвойне живительной после душного зловония таверны. Джейн задержалась, чтобы поудобнее перехватить пленника за ворот камзола, и быстро оглянулась через плечо — в тот самый миг, когда Винтер вышла из таверны. Глаза Джейн сузились, но она ничего не сказала. Толкнула откупщика, и тот поплелся вперед. Винтер последовала за ними.
Несколько минут они шли в полной тишине, лишь Сесил время от времени поскуливал и стонал. Джейн отвечала ему безжалостными пинками, и в конце концов он притих, приноровился идти ровно, не сбиваясь с шага. Вскоре они вышли к широкой, изрытой копытами и колесами полосе Речного тракта. Здесь уже пришлось держать ухо востро, лавируя между глубокими лужами и кучками навоза.
По другую сторону тракта безмятежно простирались вдаль темные воды реки Вор. Прямо перед ними виднелась западная оконечность Острова, залитая сиянием ночных огней, которое струилось высоко к темному небу. В россыпи огней Винтер не сразу различила угрюмый абрис, но, распознав его, внутренне содрогнулась: то был обветшалый шпиль Вендра, где нынче ночью, во исполнение какой–то зловещей цели Последнего Герцога, горел яркий свет.
Вверх по течению от больших пирсов, где разгружали товарные баржи, тянулись десятки причалов поменьше, наскоро сколоченных из разномастных досок. Обычно здесь стояли пассажирские ялики, небольшие рыбацкие суденышки и прочая речная мелочь, и именно сюда Джейн тычком направила Сесила. Кое–как спустившись по вязкому глинистому берегу, они выбрались на один из таких причалов. В дальнем конце его были пришвартованы три гребных бота. Здесь Джейн наконец остановилась и заставила Сесила опуститься на колени.
До сих пор Винтер молча наблюдала за происходящим, но, когда в руке подруги из ниоткуда возник знакомый нож, она порывисто шагнула вперед.
— Джейн…
Тихо! — бросила та. Таким ее голос Винтер еще никогда не слышала. Больше всего он походил на рычание. Нагнувшись, Джейн срезала у Сесила кляп, но руки развязывать не стала.
