Gamemaster (СИ) - Собинин Николай (читать онлайн полную книгу txt) 📗

За их плечами начала скапливаться толпа посадских зевак, почуявшие зрелище. Им ведь что, только повод дай. Хлеба и зрелищ голодным прохожим, угу.

- Ты осквернил МОЮ женщину, слизняк. И я заставлю тебя об этом пожалеть! – голос у воина с волчьей головой на шлеметакой, что можно воду замораживать в июльский полдень.

Понятно, моя недальновидность и опрометчивость в поступках уже принесла свои плоды. Оперативненько, однако!

- Ты кто таков будешь? - я пытаюсь собраться с мыслями и настроиться на драку, которая, судя по всему, неизбежна.

- Я тот, кто убьет тебя сегодня. Хольмганг! Здесь! Сейчас! Принимай вызов, червь! – острие клинка направлено прямо мне в грудь.

- Она твоя жена или невеста?! – в ответ лишь отрицательный кивок.

- Нет, но она ею станет! – в голосе его ни малейшего намека на сомнения.

- Раз не жена она тебе, и не невеста, то у меня для тебя печальные новости. Это, скорее, моя женщина, чем твоя! – я в открытую смеюсь ему в лицо. Чертов «Уд», который отсчитывает пятнадцатиминутный обратный отсчет, полностью отключает мой инстинкт самосохранения, и дает мне ощущение, будто я сейчас семерых, таких, как этот хмырь вместе с его дружками, голыми руками на тот свет отправлю. Угу, безо всяких шуток, круче меня только Кавказские горы да вареные яйца. Подноси вражин по одному.

Мой насмешливый тон подстегивает рыжего, будто хлыст, лицо под волчьей мордой кривит гримаса бешенства, белки глаз наливаются краснотой.

- Я, Варгар Трюгенссон, разрублю тебя надвое. Вот этим самым мечом. Дерись, трусливый трэль! – судя по тону, которым это было произнесено, он специально хочет меня уязвить и спровоцировать на бой. Наивный дурак.

Внимание, Вас вызвали на дуэль, режим «бой до смерти»!

Принять?!

ДаНет

Тут справа на меня налетает запыхавшийся стражник в полной сбруе. Я скашиваю глаза и признаю Данко. Он тяжело дышит и шепчет мне на ухо:

- Олег не дерись с ним. Он же тебя убьет!

- А может, я его? – его удивленное лицо только веселит меня еще больше.

- Это же волкоголовый, нурман! Ты что, совсем не боишься, что ли!? – изумление его нужно видеть.

В моей памяти на долю секунду всплывает что-то знакомое при слове «волкоголовый», но я никак не могу ухватить мысль за хвост. Да и черт с ней, с мыслью. У меня тут некислая разборка назревает.

- Он вызвал меня, друг! А я никогда не отказываю тому, кто оскорбляет меня, да еще и грозит убить.

Я отодвигаю доброжелателя рукой со своего пути, экипирую свою пельту, вынимаю из поясного кольца топор и утапливаю пальцем клавишу «Да». Отличный повод дать отведать крови моему новенькому Крушителю. Меня охватывает кураж. Его десятка против моего пятого уровня. Расклад не выгодный, но мне плевать.

Скандинав (и откуда он тут только взялся, кто бы сказал?) довольно осклабившись, произносит:

- Молись своим богам, варяг!

Практически невидимым глазу, стремительным рывком он сокращает дистанцию и налетает на меня рассерженным псом. И волчья морда на его голове лишь усиливает эту ассоциацию. Его клинок порхает вокруг, словно живя своей собственной жизнью. В глаза непрерывно падают вспышки солнечного света, отраженные на совесть отполированным лезвием. Черт, откуда у него такая скорость, я не успеваю следить за его выпадами. Всего за десять секунд, я пропустил не меньше трех уколов. Не глубоких, но очень болезненных. До серьезных ран пока не дошло, но моей скорости парирования явно недостаточно. Мои контратаки и блоки не поспевают за ним, хоть и не позволяют ему нанести мне фатальную рану, которая поставит крест на моей жизни и точку в поединке. Саднит взрезаная щека, порез на бедре и рана на предплечье. Я еще не отошел от шока после первой серии ударов, а он уже начинает следующую. Выпады сыплются градом, а я чувствую себя черепахой. Даже видя удар, я не всегда успеваю его заблокировать. Что за читерская скорость атаки?! Он играется со мной, как кот с мышонком, специально не нанося глубоких ран. Забавляется моей беспомощностью, гад.

В следующие секунды я заработал еще несколько ранений, особенно чувствительной оказалась рана от удара, что прошел по ушному щитку шлема, едва не вспоров мне шейные артерии. Урон несерьезный, но здоровье понемногу опускается ниже девяноста процентов и наконец, слава моей Стойкости, боль уходит на задний план. Ее, словно морскую пену, смывает и уносит куда-то далеко. Теперь моя очередь идти в контратаку. До моего противника доходит, что дело нечисто. По его мнению, я уже должен исходить кровью и верещать, словно свинья на бойне. А я, живой и здоровый, начинаю обрабатывать его щит своим Крушителем. Противник ловко блокирует удары, но меня это ничуть не обескураживает. Я внутренне благодарю Возгаря за его руну. «Уд» полностью закрывает все кровотечения и будит во мне такую концентрированную злобу, что у меня сводит скулы. От нурманского меча на теле остаются лишь не слишком серьезные, не кровоточащие порезы. В обычном состоянии, я бы уже превратился в визжащий, окровавленный кусок мяса, но сейчас мне сам черт не брат. Его глаза расширяются от удивления. Варгар пытается контратаковать, но запал его атаки уже прогорел. Я вновь пускаю в дело чекан. От деревянного блина вражеского щита летит щепа, еще немного, и он рассыплется в труху. Нужно отдать должное рыжебородому, несмотря на секундную растерянность, он грамотно парирует мои нападки. Но контратак нет, и я вижу, что скорость его заметно снизилась. Мой черед, и я пинаю в центр щита ногой. Молодец, успел отклониться назад, иначе поймал бы зубами окованный железом край щита. И тут же следом мой вертикальный выпад. Топор ласточкой ныряет сверху вниз, грозя разрубить ключицу врага. Но тот снова не сплоховал, приподняв щит, и встретил кромкой топорище, остановив его полет. Носок моего орудия лишь слабо звякнул по металлическим вставкам наплечника. А я, легким движением, прижимаю плашмя лезвие моего Крушителя к скуле врага. Движение выглядит настолько глупым и неопасным, что тот даже не делает попытки его остановить. За что немедленно наступает расплата. Раскаленное добела лезвие с шипением и чадом прижигает его щеку. Я отрываю лезвие от его лица, и цепляю зацепом край его щита. Рывок, и топор, на котором все еще шипят обрывки пригоревшей кожи, вырывает защиту скандинава из рук. А на егощеке остается уродливый ожог, в форме полумесяца. В воздухе резко запахло жареным мясом, и я демонстративно втягиваю воздух ноздрями, показывая, как мне нравится этот запах. Но, судя по выражению лица врага, того мало заботят такие мелочи. И даже потеря щита его не обескуражила. Он лишь дергает недовольно обожжённой щекой. Его выдержке стоит позавидовать. Я шагаю вперед и делаю ложный выпад в нижний уровень. Дезориентированный и лишившийся щита скандинав, пытается увернуться, и тут же получает нисходящий удар локтем в переносицу. Следом, не дав ему прийти в себя, я провожу мощный толчковый удар щитом с плечевым упором, который отбрасывает его, не смогшего сгруппироваться, назад, словно он ничего не весил. Он оступается, и, чтобы не упасть, неуклюже опирается рукой о землю. Где вся та грация, с которой он только что порхал вокруг меня, заставляя клинок танцевать в воздухе? Это выглядит так, словно его удвоенная скорость в начале поединка сейчас обернулась для него неслабым «откатом», который играет против него. Сверкнув на солнце, мой Крушитель обрушивается на него вновь, рассекая руку, оставшуюся без щита, вместе с костью. Снова чадный дым, и обрубленная кисть валиться наземь. Кровь бьет фонтаном, а я наслаждаюсь зрелищем поверженного врага, секунду назад считавшего себя хозяином положения. Кошка с мышкой поменялась местами.

И тут реальность вновь напоминает мне обоснованность поговорки «не говори гоп, пока не перепрыгнешь!» Нурман и не думает умирать или сдаваться. Я смотрю в его глаза и вновь вижу, как белки его глаз наливаются зловещей краснотой, а зрачки непомерно расширяются. И за секунду до его новой атаки, я вспомнил. Вспомнил, что значило данково слово «волкоголовый», и что символизируют волчья шкура на голове. Я дерусь с представителем касты лучших воинов Скандинавии – зверовоинов. Впоследствии во многих языках прижился только термин «берсерк». Дословно слово «берсерк» с древнескандинавского языка переводится как «медвежья шкура». А назывались они так, потому что шли в бой без доспехов, прикрывшись одной лишь медвежьей шкурой, ибо верили, что тотемный зверь защитит их тело от любых ран. Но фактически зверовоинов было два вида – берсерки и ульфхэднары. Медведешкурые и волкоголовые. Эти мифические бойцы во время битвы впускали в свое тело дух дикого зверя. Как несложно догадаться, медведя и волка. И Дух-оберег давал им на время боя боевое безумие, а с ним и сказочную силу, невероятную скорость и точность, нечувствительность к боли от ран, бесстрашие и многое другое. Дух даровал им такую мощь, что даже их собственные соратники их боялись. Берсерки в иерархии зверовоинов занимали верхнюю ступень, потому что совладать с духом Черного Медведя, не подчинившись ему и не поехав чердаком, было намного сложнее, чем с духом Белого Волка. Может, именно поэтому именно название «берсерк» и приобрело столь широкую огласку. Волкоголовые были слабее, но и они в состоянии боевого транса значительно превосходили обычных бойцов. И прямо сейчас напротив меня стоял ульфхеднар, уже впустивший в себя священную ярость Волка, чтоб порубить меня в капусту. Он, окрыленным своим Зверем, наверное, даже не заметил, что лишился одной из своих конечностей. Под ложечкой мучительно засосало. Торжествующее ощущение близкой победы опадало осенней листвой, оголяя страх поражения.