Альвийский лес (СИ) - Пасценди Доминик Григорьевич (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Но не всегда всё идет у него гладко, как показал нынче случай с похищением примеса Йорре. Перехитрили его Аттоу.
В Марке они из местной столицы отправили шесть отрядов, и в каком из них был примес — узнать не удалось. Шесть одинаковых карет с занавешенными плотно окнами, шесть одинаковых групп всадников, шесть комесов из дома Аттоу — по одному во главе каждого отряда.
Мигло Аррасу пришлось тоже отправить шесть отрядов: четыре из своих людей, да два наёмных, из местных шустрых дворян, на которых было чем ему надавить. Своих в столице было у него немного, притом случилось зачем и до этого разогнать большинство по городам Марки. Аттоу воду мутить начали заблаговременно, и только потом стало ясно, почему в разных концах Марки в одночасье стали происходить случаи, требовавшие быстрого вмешательства службы Светлейшего.
По счастью, недели три назад один из наёмных, каваллиер Дорант, прислал из Куамота птицу с запиской, в которой говорилось: "Иду по следу. След верный". Мигло с облегчением отозвал остальных; почти все его люди уже вернулись в Акебар и уже взялись за другие дела.
Чиновник с кряхтением уселся в кресло перед громадным письменным столом, заваленным бумагами так, что только в самой середине было расчищенное место для одного-единственного документа, с которым Мигло работал в данную минуту. Он брякнул колокольцем, вызывая слугу. Тот, не спрашивая, принес кувшин с дымящейся хайвой, тяжёлую глиняную кружку и стакан рома. Осторожно положил рядом свежую веточку каллуары. Посмотрел вопросительно в глаза, дождался отрицательного жеста и безмолвно удалился.
Кентан, старина — как он всё понимает! Тридцать лет вместе, подумал Мигло. Единственный человек, на которого я могу положиться безоговорочно. Остальных приходится держать либо деньгами, либо страхом — за себя, за родных, за благополучие. Есть ещё честолюбцы, с теми проще — знаешь, чего они хотят, и постепенно им это даёшь. Но никогда нельзя быть уверенным до конца: дать-то можешь не только ты…
Люди, люди… коркордил ваш родитель…
Полчаса спустя и пальцы, и рукава халата, и манжеты ночной рубашки Мигло Арраса были уже привычно вымазаны чернилами. Сам он отвлёкся от зубной боли — хоть она и не отпустила совсем, а лишь притупилась от каллуары и рома.
И тут в кабинет, не стуча и не ожидая разрешения, смахнув со своего пути верного Кентана, влетел бледный как призрак Нисогар, таможенник из порта, которого Мигло лет десять еще назад поставил на хлебное место, чтобы контролировать всё, что происходит в порту:
— Ваша милость, пришёл курьер из столицы — "Слава Подателя". С траурным вымпелом! — Выпалил он, даже не успев перевести дыхание.
— Письма были?
— Не ведаю, ваша милость! Его еще в гавань вводят, я как траур увидел — сразу к вам!
— Правильно сделал. Беги в порт, дальше приглядывай! Да будь осторожен!
Гильдмайстер Ронде, всякий раз, как глядел на свою жену, думал, что ему повезло как никому из тех, кого он знал.
Люди его круга женились обычно на деньгах или титуле. Как выглядела и как относилась к мужу женщина, которую они брали в жёны — их, вообще говоря, не интересовало: были общепринятые правила приличия, были общепринятые умолчания — и пока жена выполняла эти правила и не нарушала умолчания, можно было считать детей своими законными. Что до эмоционального единения с женой — это никого не интересовало: для эмоций всегда можно найти подходящую женщину на стороне.
Нет, конечно, и среди аристократии, и среди людей его сословия были, причем в количествах, те, кто, будучи сосватаны родителями или необходимостью, находили друг в друге поддержку и привычку, а кто и любовь. Но так, как повезло ему — везло мало кому.
Жена его была не просто красива и знатна, она видела в нём не просто друга и соратника — он был для неё желанным и привлекательным мужчиной, что и она показывала всегда, когда было уместно, и он чувствовал всегда, когда встречался с нею взглядами.
Про постель и говорить нечего.
А уж дочки…
Гильдмайстер очень и очень понимал старую шутку про то, что если у мужчины рождается сын — то мужчина становится отцом. А если дочка — то папулечкой!
Обе дочери вили из него верёвки, в разумных, естественно пределах.
И вот сейчас гильдмайстер с женой обсуждали, что им делать со старшей дочерью. Маисси, естественно, всё рассказала матери про свои чувства к чёрствому и вероломному каваллиеру, которому она готова была всё отдать, и который ею посмел пренебречь.
Родители, давно уже в мыслях выдавшие её замуж за Харрана из Кармонского Гронта — ещё поискать лучшую партию, в их-то захолустье: у юноши в аренде и управлении едва ли не весь Гронт, за вычетом разве самого Кармона и не слишком больших парселов в окрестностях — были, мягко говоря, не рады тому, как повернулось дело. Мало, что дочка после бала довольно резко отказалась принимать Харрана, передав ему через служанку, чтобы он не появлялся к ней на глаза, она ещё, как выяснилось, повела себя со столичным каваллиером так, как не подобает девице из приличной семьи.
Благо, каваллиер поступил как человек благородный и ничем далее не подавал вида, что между ним и Маисси что-то произошло. Более того, он деликатно уходил от общения с представителями семьи Ронде — то ли сознательно, то ли на самом деле оттого, что был чем-то срочным и важным занят.
— Ты бы, Ини, с ней поговорила ещё. Может, всё-таки удастся выдать её за Харрана.
— Она и слышать не хочет. Говорит: мама, мы всю жизнь знакомы, он мне как брат-близнец, разве за братьев выходят?
— Может быть, со временем?
— Ну ты же её знаешь: упрямая как ты.
Оба одновременно вздохнули. Инира, склонив в задумчивости голову, водила пальцем по скатерти; гильдмайстер, поджав губы, напряженно размышлял.
— Придётся везти её куда-то. Не знаю, как и когда. Гильдейские дела надолго не оставишь, да и не на кого.
— Да, — подтвердила Инира, покивав головой так, как будто перебирала имена — да, собственно, почему "как будто"? Она знала почти все дела Флоана так же, как он сам. Ну, разумеется, кроме тех, которые были не по части Гильдии. — И куда везти?
— Вот и я думаю: если уж ехать с ней куда, так в столицу. Там все-таки связи есть.
— Ну ты же знаешь, Флоан, как родня ко мне относится.
— Так там не одна твоя родня, там и у меня друзья есть. И партнёры, которые мне обязаны.
Инира подняла голову. Мысль съездить в столицу — и явно не на пару недель — ей понравилась.
— А когда?
— Не могу пока сказать. Буду готовить поездку, думаю, что до конца года сможем отправиться.
Он и не подозревал, что будет в Акебаре намного раньше, но один, без жены и детей, и по делам, вовсе не связанным с устройством брака Маисси, а куда более серьёзным — и рискованным.
Дела эти как раз сейчас входили в его жизнь с легким стуком в дверь:
— Да, кто там?
Служанка с извиняющимися интонациями ответила:
— Ваша милость, там пришёл Коггор и спрашивает вас. Вы велели его тут же пропускать.
— Извини, дорогая, боюсь, что это срочно.
— Да-да, Флоан, конечно, мы вечером поговорим ещё.
— Проведи Коггора в малый кабинет, принеси чего-нибудь горячего попить и пирожные. Я сейчас буду.
Коггор был управляющим в одной из факторий Гильдии, той, что находилась в самом Кармоне. Для гильдмайстера он собирал разные сплетни и сведения, которые могли пригодиться в торговле. В основном о местных дворянах и состоятельных людях, для чего у Коггора был бюджет на подкуп их прислуги. Прислуга же практически всех домов регулярно бегала в лавку при фактории, где были самые лучшие сорта хайвы, самые свежие плоды, отличного качества крупы и мука, и любая дичь из окрестных лесов и полей — коей Красный Зарьял был основным поставщиком, между прочим.
Обычно Коггор приходил раз в неделю, по вечерам. Если он прибежал днём, да днём неурочным — значит, что-то узнал важное.
