Ведьмак (большой сборник) - Сапковский Анджей (книги хорошего качества TXT) 📗
— Несколько дней назад Шилярд предложил, — напомнила Францеска Финдабаир, — провести демаркационную линию, разделив Цинтру на сферы влияния, на Северную и Южную зоны…
— Глупости и ребячество, — возмутилась Маргарита Ло–Антиль. — В таких разделах нет ни крупицы смысла, одни лишь зародыши конфликтов.
— Я думаю, — сказала Шеала, — что Цинтру следует превратить в кондоминиум с совместным управлением Северными королевствами и империей Нильфгаард. Город и порт Цинтра получат статус вольного города… Вы хотели что–то сказать, дорогая госпожа Ассирэ? Прошу. Признаться, я предпочитаю диспуты, складывающиеся из полных, завершенных высказываний, а не отдельные реплики, но извольте. Мы слушаем…
Магички, не исключая и бледной как привидение Фрингильи Виго, впились глазами в Ассирэ вар Анагыд. Нильфгаардская чародейка не торопилась.
— Я предлагаю, — проговорила она приятным и мягким голосом, — обратиться к другим проблемам. А Цинтру оставить в покое. Мне совсем недавно кое–что сообщили, но я еще не успела вас, милые дамы, проинформировать. Проблема Цинтры, уважаемые единомышленницы, уже разрешена, и с нею покончено.
— Да? — прищурилась Филиппа. — И что же это, позвольте спросить, означает?
Трисс Меригольд вздохнула. Она уже догадалась, уже знала, что это могло означать.
Ваттье де Ридо пребывал в тоске и печали. Его прелестная, его неповторимая в телесном общении любовница, златоволосая Кантарелла, покинула его вдруг и внезапно, не приведя обоснования и объяснений. Для Ваттье это был удар. Удар страшный, после которого он ходил как пришибленный, нервничал, был рассеянным и словно одуревшим. Теперь ему следовало быть очень осторожным, особо внимательным, чтобы не попасться, не ляпнуть какой–нибудь глупости в разговоре с императором. Времена больших перемен не любят людей нервных и некомпетентных.
— Купеческую гильдию, — начал, морща лоб, Эмгыр вар Эмрейс, — мы уже вознаградили за неоценимую помощь. Мы предоставили купцам достаточно привилегий. Гораздо больше, чем они получили от предыдущих трех императоров вместе взятых. Что касается Беренгара Леуваардена, то мы обязаны ему за неоценимую помощь в раскрытии заговора. Он получил высокую и прибыльную должность. Однако если выявится его некомпетентность, то независимо от заслуг он вылетит как из пращи. Желательно, чтобы он это знал.
— Я позабочусь, ваше величество. А как с Дийкстрой? И его таинственным информатором?
— Дийкстра скорее умрет, чем выдаст своего человека. Его же самого действительно следовало бы отблагодарить за совершенно неожиданную весть… Но как? Дийкстра от меня ничего не примет.
— Если ваше величество позволит…
— Говори.
— Дийкстра примет информацию. О том, чего не знает, а знать бы хотел. Ваше величество может отблагодарить его информацией.
— Браво, Ваттье.
Ваттье де Ридо облегченно вздохнул. Чтобы вздохнуть, он, согласно этикету, отвернулся. Поэтому первым заметил приближение дам. Графиню Лиддерталь — Стеллу Конгрев — и ее подопечную, светловолосую девушку.
— Они идут, — указал он движением бровей. — Ваше императорское величество, позволю себе напомнить… Благо государства… Интересы империи…
— Перестань, — недовольно прервал Эмгыр вар Эмрейс. — Я же сказал — подумаю. Обдумаю проблему и приму решение. А потом сообщу тебе, каковым оно будет.
— Слушаюсь, ваше императорское величество.
— Что еще? — Белое Пламя Нильфгаарда нетерпеливо хлыстнул перчаткой по бедру мраморной нереиды, украшающей цоколь фонтана. — Почему ты не удаляешься, Ваттье?
— Проблема Стефана Скеллена…
— Не помилую. Смерть предателю. Но после честного и детального разбирательства.
— Слушаюсь, ваше императорское величество.
Эмгыр даже не взглянул на кланяющегося и пятящегося Ваттье. Он смотрел на Стеллу Конгрев. И на светловолосую девушку. «Вот он приближается — интерес империи, — подумал он. — Лжепринцесса, лжекоролева Цинтры, лжевладелица устья реки Ярры, которое так необходимо империи. Вот она приближается, опустив глаза, испуганная, в белом шелковом платье с зелеными рукавами и перидотовом колье на хрупкой шейке. Тогда, в Дарн Роване, я похвалил это платьице, похвалил подбор украшений. Стелла знает мой вкус. Вот и нарядила куколку опять так, чтобы угодить мне. Но что мне с этой куколкой делать? Поставить на камин?»
— Благородные дамы, — поклонился он первым. Вне пределов тронного зала уважительность и вежливость в общении с женщинами были обязательны даже для императора.
Дамы ответили глубокими реверансами и наклоном головы. Перед ними был вежливый, но все же император.
Эмгыру надоел протокол.
— Останься здесь, Стелла, — сухо приказал он. — А ты, девушка, будешь сопровождать меня на прогулке. Вот моя рука. Выше голову. Хватит, хватит мне твоих реверансов. Это всего лишь прогулка. Не более того.
Они пошли по аллейке, извивающейся меж едва зазеленевшими кустами и живыми изгородями. Императорская охрана, солдаты из элитной гвардейской бригады «Импера», знаменитые Саламандры, держались поодаль, но всегда наготове. Они знали, когда не следует императору мешать.
Миновали садок, пустой и грустный. Столетний карп, запущенный императором Торресом, издох два дня назад. «Они запустили нового. Молодого, сильного зеркального красавца, — подумал Эмгыр вар Эмрейс. — Прикажу приклепать ему медаль с моим изображением и датой. Va’esse deireadh aep eigean. Что–то закончилось, что–то начинается. Новая эпоха. Новые времена. Новая жизнь. Так пусть же, черт побери, будет и новый карп. Зеркальный».
Задумавшись, он почти забыл о девушке, которую держал под руку. О ней ему напомнило тепло, аромат ландыша, интересы империи. Именно в такой, а не иной последовательности.
Остановились около садка, посреди которого высился над водой искусственный островок с каменным садиком, фонтаном и мраморной фигурой.
— Знаешь, что это?
— Да, ваше императорское величество, — не сразу ответила она. — Это пеликан, раздирающий клювом собственную грудь, чтобы кровью выкормить детей. Аллегория благородного самопожертвования. А также…
— Я внимательно слушаю.
— А также неизбывной любви.
— Ты думаешь, — повернул он ее к себе, стиснув зубы, — что раздираемая грудь от этого болит меньше?
— Не знаю… — не сразу ответила она. — Ваше императорское величество, я…
Он взял ее за руку. Почувствовал, как она вздрогнула, дрожь прошла по его ладони, запястью, предплечью, плечу…
— Мой отец, — сказал он, — был великим владыкой, но никогда не прислушивался к легендам и мифам, у него никогда не было на это времени. И он вечно их путал. Всегда, помню как сейчас, каждый раз, когда он водил меня сюда, в парк, он говорил, что скульптура изображает пеликана, возникающего из пепла. Ну, девочка, улыбнись хотя бы, когда император рассказывает байки. Благодарю. Так гораздо лучше. Мне было бы неприятно думать, что тебя не радует общение со мной. Взгляни мне в глаза.
— Я рада… имея возможность… быть здесь… с вашим императорским величеством. Это честь для меня… я знаю… Но и огромная радость… Я счастлива…
— Серьезно? Или, может быть, это всего лишь придворная лесть? Этикет? Хорошая школа Стеллы Конгрев? Слова, которые Стелла приказала тебе заучить наизусть? Признайся, девушка.
Она молчала, потупившись.
— Твой император спросил тебя, — повторил Эмгыр вар Эмрейс. — А когда император спрашивает, никто не осмеливается молчать. Лгать, разумеется, тоже никто не осмеливается.
— Действительно, — мелодично ответила она. — Я действительно рада, ваше императорское величество.
— Я тебе верю, — сказал, помолчав, Эмгыр. — Верю. Хоть и удивляюсь.
— Я тоже… — прошептала она. — Я тоже удивляюсь.
— Не понял. Пожалуйста, смелее.
— Я хотела бы чаще… прогуливаться. И беседовать. Но я понимаю… Понимаю, что это невозможно.
— Ты правильно понимаешь. — Он закусил губу. — Императоры владеют империями, но двумя вещами владеть не могут: своим сердцем и своим временем. И то, и другое принадлежит империи.
