Мануловы путешествия - Фадеев Александр (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Радостное возбуждение Традорна я уничтожил одним словом:
— Время!
Главком погрустнел. За оставшиеся один или два месяца физически невозможно наладить крупное производство. Максимум чего мы сможем добиться — это пара-тройка опытных образцов, собранных вручную. Полноценного перевооружения войск не получится. А один «Манулий батальон», который, конечно же, первым получит новое стрелковое оружие, войну не выиграет…
— В любом случаем, наши боевые пловцы поднимут с затонувшей яхты все, кроме самого корпуса, — отрезал Традорн. Подумав, добавил. — Хотя корпус тоже может представлять интерес для наших кораблестроителей. Все поднимем.
Ого! У нас уже и боевые пловцы есть! Хм, а военная мысль Норэлтира и без моего участия движется вперед. Если бы только они узнали о нависшей угрозе со стороны Вилянги раньше! Тогда бы не стали тратить время и силы на глупый конфликт в Зарундии, а готовились бы совсем к другой войне.
— Могли и раньше узнать! — язвительно заметил внутренний голос, — если бы шпионов не проспали. Друг за другом, поди, во все глаза бдели, а то, что обе страны наводнены желтолицыми чужеземцами, прохлопали!
— Фу, что за ксенофобия, дружище?! — с отвращением укорил я невидимого собеседника. — По соображениям политкорректности надо говорить…, — а вот это проблема. Какое придумать слово, чтобы потом не коверкать язык?
Думал, что после «афроамериканца» меня сложно удивить, но страны развитой демократии пошли дальше: уже всерьез обсуждают проблему слов «папа» и «мама». По их мнению, они унижают достоинство человека, намекая на его половую принадлежность. Скоро, очевидно, примут единое обращение, например, — «существо». Так и вижу несчастного младенца, который пытается старательно выговорить свое первое в жизни слово, а его родители яростно спорят, кого же из них он имел в виду.
Так что не стоит умножать сущности, но будем уважать противника — пусть будут вилянгцы, как и были до этого. Не думаю, что замполитам стоит заострять внимание на цвете кожи наших врагов. Норэлтир — страна монокультурная, зачем нести в этот мир ужас национализма? Кстати, на соседнем континенте я ни разу не слышал слов «бледнолицые», «светлоголовые» или чего-либо подобного. Или тамошнее население, как сейчас принято говорить, толерантно, или агрессоры не считают необходимым подводить под захват чужих территорий религиозную или националистическую базу.
— Замполиты? — эхом повторил внутренний голос. — Откуда они здесь?
— Куда же без них? — удивился я. — Времена, когда полководец лично выступал перед войском с зажигательной речью перед боем, канули в лету. Армии гигантские, театр военных действий огромен, да и некогда офицерам выступать перед солдатами — командовать надо. Этим должны заниматься специально подготовленные люди. Идеологическая накачка — это важнейший элемент боевой подготовки.
— Чего же мы упустили его во время войны с Советом? — хитро спросил невидимый собеседник.
— Какой был в этом смысл? — ответил я. — Наша армия и так превосходила республиканскую по всем статьям, кроме численности. Сидела в глубокой обороне за стенами бастионов. Снабжение налажено — боец сыт, одет, обут и доволен жизнью. Армия и так пребывала в полной уверенности в нашей победе. Сейчас ситуация иная.
— Какая?
— А такая! — рявкнул я. — Сейчас нам придется убеждать не только солдат, но и себя в том, что наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Конечно, о замполитах пошутил, но институт офицеров по работе с личным составом жизненно необходим. До каждого солдата надо донести четкое осознание того, что грядущая война будет радикально отличатся от предыдущей. Отсидеться за высокими стенами не удастся — враг придет в каждый дом. Вилянгцы идут сюда жить — нет у них другого выхода из-за сильного демографического давления. Будут потери, будет кровь, но мы не собираемся сдаваться!
— С броневика слезь, — кротко попросил внутренний голос. — Побереги силы для митинга. Меня-то зачем агитировать?
И, правда, чего это я так разошелся?
— А это ты перед встречей с Раскуном волнуешься, — все так же спокойно пояснил мой собеседник.
В точку попал! Мысли о толерантности, политкорректности и замполитах вертелись в моей голове по дороге в министерство внутренних дел. Мы распрощались с Традорном, и я отправился к бывшему президенту ДРН. Внешнее спокойствие не соответствовало тревоге, терзавшей душу. Будет ли Раскун, ставший нашим союзником под давлением обстоятельств, служить Империи с полной отдачей?
— Это ты себя назвал обстоятельствами? — ехидно спросил внутренний голос, — ты ж его давил.
Оставил этот выпад без ответа.
Министр внутренних дел обижен, расстроен, взбешен, растерян — нужное подчеркнуть. Это сегодня он, ошеломленный нашим напором, оставил пост президента и включился в работу, а что будет завтра? На следующей неделе? Прожженный авантюрист, амбициозный карьерист, властолюбец — эти слова в равной мере характеризуют бывшего чекиста. Он интриговал при Совете Народного Спасения, затем поддержал Ролану ради своих, далеко идущих целей, достиг вершины власти и снова отступил назад. Какой путь он выберет? Смирится и будет ждать мифического губернаторства в Вилянге? Или перейдет на сторону врага и будет работать против нас? Такой вариант тоже возможен — соседним континентом правит далеко не глупый человек. Если через посредников Раскун предложит ему свою помощь на посту министра внутренних дел Империи, то тот с радостью согласится. Может быть, даже сдержит свое слово о награде — дарует, например, после победы изменнику власть над одной из завоеванных областей Норэлтира, сделав ее условно-независимым государством.
Предателей не любят. Скорее всего, монарх Вилянги после победы просто казнит человека, который помог ему завоевать свою страну — чтобы остальные боялись предавать.
Надеюсь, Раскун это может просчитать и без моей подсказки.
— Судя по твоим рассуждениям, — глубокомысленно заметил внутренний голос, — ты уже записал старого чекиста в изменники Родины, не так ли?
— Империя его сильно обидела, — задумчиво сказал я, — потребовала вернуть то, что он взял на время, рассчитывая прибрать насовсем. Тяжело спрогнозировать поведение человека в такой ситуации. Надеюсь, ему хватит здравого смысла сделать правильный выбор.
— А ты уверен, что встать сейчас на сторону Норэлтира — это правильный выбор? Только вот не надо сразу вскидываться и обвинять меня в предательстве, малодушии и трусости! Примени строго объективный подход постороннего человека. Оцени силы противостоящих армий, готовность стран к войне и выскажи независимое мнение — на кого ты поставишь? То-то и оно!
Сказать мне было нечего — душой ответ ясен, а вот разумом…
Глава 13
Здание министерства внутренних дел нависало серой громадой. Конечно, большим оно выглядело только с высоты манульего роста, а так это все то же здание КОС. В свое время Раскун отказался переезжать на новое место, мотивируя тем, что привык к этой площади, да и от дома недалеко. Единственное изменение, которое он себе позволил — занял соседний дом под нужды госбезопасности. Для этого Империя выкупила дом у его владельца, а строители соединили оба здания воздушной галереей. Получилось некрасиво, но функционально.
Теперь я стоял перед этой архитектурной нелепицей и предавался воспоминаниям, максимально оттягивая момент встречи с бывшим президентом ДРН. Примерно два года назад (по моему личному времени) на этом самом месте состоялось знакомство начальника управления Комитета Общественного Спасения и Генерального секретаря партии «Светлого будущего». Прохожие же наблюдали иную картину — главный чекист области сошел с ума и разговаривал с крупным бродячим котом. Любопытство сгубило кошку, а любознательность Раскуна привела к падению Совета Народного Спасения. Если бы он тогда не поддержал начатый мной разговор, то я бы в жизни не решился на игру с местной госбезопасностью.
