Война племен. Проклятые земли - Хайц Маркус (чтение книг txt) 📗
Даже если гномы ее и не услышали, они заметили блеск лезвия в ее руках.
— Тот, кому это принадлежало, мертв!
И действительно, атака гномов захлебнулась еще до того, как первые ряды подземышей сошлись с орками.
— Ну что, будешь нападать? — спросила Ужноца Ондори. — Они опешили, и сейчас твоим воинам легко будет с ними справиться. Воспользуйся возможностью!
— Но они могут заманить нас в очередную ловушку… — неуверенно протянул князь.
Альвийка ударила столь стремительно, что Ужноц даже не успел поднять руку с мечом. Лезвие топора просвистело в воздухе и перерубило орку шею. Голова вместе со шлемом покатилась вниз по склону, но тело еще стояло на ногах, будто не хотело принять факт смерти. Ондори пнула его, и труп свалился.
Затем она ткнула окровавленным топором в сторону Руншака, который изумленно наблюдал за происходящим.
— Ты! Теперь ты будешь князем! — крикнула Ондори. — Скажи, чтобы шли в атаку, иначе я покажу им, как неприятно умирать медленно.
Руншак, не теряя ни мгновения, принялся отдавать приказы, и орки устремились вперед.
Спрыгнув с камня, Ондори оказалась прямо перед гномами. Те отпрянули, не сводя глаз с Огненного Клинка. Ими овладел ужас.
— Я убила его, этого вашего Тунгдила Златорукого, — с отвращением прошипела альвийка. — Я настигла его и его спутников в безлюдных лесах Лезинтеиля. — Она подняла топор. — А вам суждено умереть от оружия, которое вы же и создали.
Четверо гномов сбросили с себя оцепенение и двинулись на Ондори, но в воздухе просвистели стрелы, и храбрецы упали на руки стоявших сзади гномов. Из их груди торчали черные древки. Друзья альвийки атаковали гномов из укрытия, а в искусстве владения луком им не было равных.
Чтобы усилить страх гномов, Ондори замахнулась и ударила ближайшего подземыша. Лезвие разрубило и щит, которым гном пытался парировать удар, и руку. Подземыш в ужасе уставился на обрубок. Из-за шока он даже не мог шевелиться.
— Как прекрасно Огненный Клинок режет плоть подземышей, — злорадно рассмеялась альвийка. — Действительно настоящее произведение искусства.
Она замахнулась вновь, и пятеро гномов упали замертво.
Руншак отдал очередной приказ, и орки побежали вперед. Былое мужество вернулось к ним.
Ондори отошла на край перехода, чтобы пропустить орду, не испытывая ни малейшего желания оказаться зажатой между гномами и орками. Она уже выполнила свою задачу. Теперь ее народ сможет закрепиться в Серых горах.
Девушка с удовольствием наблюдала за тем, как сбывается предсказание Бессмертных. Защитники ворот, только что решительно вступившие в бой с противником, превосходящим их численностью во много раз, теперь испуганно отступали. Весть о смерти их героя Тунгдила ранила гномов сильнее, чем сталь орчьих клинков. Если сломить их волю и разрушить веру в победу, гномам не выстоять против орков.
Все больше чудовищ поднимались на плато и мчались к воротам. Теперь, когда их враги были напуганы, орков уже ничто не могло остановить.
Альвийка запрыгнула за валун, где укрылись ее спутники, расстреливавшие гномов. Все они мастерски владели оружием, и нередко им удавалось сразить одной стрелой двух противников.
Гномов все больше теснили к воротам, и наконец они выстроились в десяти шагах перед створами в полукруг. За их спинами показались подземыши с арбалетами.
Ондори увидела, что гномы пытаются закрыть проход.
— Видите тех вонючих кротов у врат? — позвала она своих лучников. — Задайте им жару. Не хочу, чтобы они нам помешали.
Альвы развернулись и, натянув тетивы, выпустили стрелы поверх голов сражавшихся. Гномы за воротами упали на землю.
— Пока что ворота открыты. Скажи своим оркам, чтобы они поторапливались! — крикнула Руншаку альвийка.
Она знала, что им не преодолеть запертые ворота, ведь материалов для постройки осадных сооружений у орков не было. Чтобы завоевать королевство гномов, требовалось проникнуть внутрь.
И тут Ондори кое-что заметила. Гномы сражались как-то необычно: вместо того чтобы просто отрубать оркам ноги, как они всегда поступали, подземыши пытались раздробить им головы.
А те чудовища, которых гномам не удавалось обезглавить, поднимались вновь, сколь бы тяжелы ни были их ранения.
«Как же это возможно? Что делает этих тупиц бессмертными? — Она покосилась на труп Ужноца. — Неужели Мертвые Земли вернулись?»
Вновь послышался звук горна.
В проходе у водопада показалась небольшая группа гномов, и Ондори тут же узнала их предводителя.
«Что еще за чудеса? Он же утонул у меня на глазах!»
— Вот он я, альвийка, и хочу вернуть мой топор! — воскликнул Тунгдил, перекрикивая шум боя. — Ты заплатишь за смерть моих друзей, даже если этот бой станет последним в моей жизни!
Гномы увидели Златорукого и преисполнились решимости. Отвага вновь вселилась в их сердца. Орки еще ожесточеннее бросились в бой, понимая, что настал решающий момент.
— Последним в твоей жизни станет бой со мной! — в ярости крикнула альвийка. — Ты умрешь от моей руки! Я убью тебя твоим же топором.
Попросив друзей прикрыть ее, Ондори прыгнула в гущу боя, устремившись к Тунгдилу.
Нармора опустилась на колени, цепляясь правой рукой за рыхлую землю.
— Я потеряла тебя еще до твоего рождения, — прошептала она. По щекам девушки струились слезы. — Вас было двое, осталась одна. Но она узнает о тебе и всегда будет помнить…
Отерев лицо, она открыла глаза и положила тяжелые камни на могилу.
Она похоронила сына в лесу неподалеку от Пористы, вознеся молитву Самузину. Через год Нармора вернется и разроет могилу, чтобы сжечь останки и развеять их по ветру. Этому обряду погребения ее научила мать.
Полуальвийка все сделала сама. Сейчас она никого не хотела видеть, а Фургас, который мог бы ее утешить, лежал без сознания.
«Как страшно ему будет просыпаться. Первым, что он услышит, будет весть о смерти сына».
Нармора выложила второй слой камней, чтобы ни один зверь не добрался до тела. Мальчик был совсем крошечным, но уже сформировавшимся, с ручками, ножками и очень красивым лицом. Но судьба распорядилась так, что ему уже не превратиться в прекрасного юношу.
Сгустились сумерки. Деревья отбрасывали на землю длинные тени.
Наконец Нармора завершила обряд погребения и направилась в Пористу, даже не глядя на краны и строительные леса, говорившие о возрождении города. Не замечала она и дворец волшебницы с его башнями.
Нармора, пройдя городские ворота, поплелась вперед. Вокруг по своим делам сновали какие-то люди. Лоточники на рынке уже собирали товары и пересчитывали заработанные за день деньги, кто-то возвращался домой или направлялся в таверну, откуда доносились аппетитные запахи, часть горожан собиралась на площадях, чтобы обсудить последние новости.
Но полуальвийка не обращала на все это внимания, и только один раз обрывок разговора отвлек ее от печальных мыслей. Прохожие с облегчением говорили о том, что последние сторонники Нод’онна наконец-то уничтожены, о героизме Родарио и об успехах в восстановлении города.
Нармора презрительно фыркнула. «А о смерти моего ребенка никто даже и не подумает».
Волшебница тогда спаслась от верной смерти, применив заклинание левитации, удержавшее в воздухе каменный обломок потолка весом в тонну, и отделалась вывихом лодыжки.
Полуальвийке же пришлось заплатить страшную цену за свою ошибку в обращении с магией.
Подойдя к воротам дворца, Нармора с удивлением заметила, что ее ждет Родарио. Не говоря ни слова, он обнял ее, и девушка почувствовала, что на глаза ей опять наворачиваются слезы.
— Я узнал обо всем от Андокай, — сказал Родарио, отстраняясь.
Он старался не смотреть на ее живот, такой же плоский, как до беременности. Плоский и пустой.
— Не нужно ничего говорить, — остановила его Нармора. — Магия пощадила меня и сохранила мою дочь, хотя это и слабое утешение. Она никогда не увидит брата, но узнает о нем.
