Прости меня - Дружков Юрий (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
В двенадцать часов тридцать три минуты полиция врывается в дом; в двенадцать часов тридцать пять минут она выпускает убийцу, не найдя в нем ничего подозрительного; в двенадцать часов тридцать шесть минут...
- А как поясняет полиция все это?
- Смехотворно, мистер Магнитолог... Власти города лепетали, что приказ был передан после того, как по их просьбе заведующий складом сумел собрать всех своих служащих, более чем девяносто человек, проверил и не обнаружил среди них одного... Как он это сделал, когда большинство работников склада смешалось в панике с толпои на улице? Когда он успел это сделать? Между тридцать пятой и тридцать шестой минутами?
Значит, кто-то издал приказ об аресте, когда еще не было никаких улик. Значит, этот кто-то знал, какую роль играет в преступлении разыскиваемый человек. Знать это можно было при одном условии, когда вы сами участник преступления, сами участник заговора.
- Вы все-таки обвиняете полицию?
- Да, мистер Магнитолог, среди убийц может оказаться человек, одетый в полицейскую форму...
На перекрестке полицейский-регулировщик в белых перчатках плавно и лихо повернул движение в другую сторону. Смуглый, приветливый, огромный парень. Я подмигнул ему, и тот неожиданно для меня тоже подмигнул мне и таким же лихим поворотом плавно затормозил одно стадо машин и пустил в ход наше стадо, в котором ехали мы.
- Я поверну сюда, - сказал Американец. - По его следам. Он спокойно дошел вот сюда, взгляните, к автобусной остановке... Вот он едет, как мы... Одна остановка... другая... здесь он вышел и в двенадцать часов сорок пять минут пересел в такси. Автобус его не устраивает. Шоферу такси он говорит не свой адрес, а другой, в пяти кварталах от своего дома.
- Он темнит? Он все-таки виноват?
- Я не отрицаю. Он был соучастником с определенной ролью, средним исполнителем, но никак не единственным и не главным.
- Вот он, его дом. Бекли-стрит, 1026. - Американец выключил мотор, достал сигареты, не спеша закурил.
- Сюда, в эту коричневую дверь, вошел Предполагаемый. Он сменил пиджак, снял его и надел куртку, взял для чего-то пистолет и сразу вышел... Если тут постоять, можно увидеть кое-что веселенькое. Перед вами новыхй "музей" Лахомы, памятник, приманка для туристов, - он усмехнулся иронически. А вот и веселенькое... Спасайся кто может.
Американец мгновенно включил мотор. К нам, улыбаясь, подходил невысокий тид с расставленными, как бы извиняющимися руками. Он что-то хотел сказать, но Американец увел машину.
- Это хозяин дома. Он собирает с наивных туристов деньги за фотографирование. Бедняга целый день торчит па улице. А как быть ночью?.. Сенсация - деньги. А что с него спрашивать? Мать убийцы продает его письма от одной до пяти тысяч долларов за штуку!.. Жена убийцы пишет мемуары, делает кино. Хозяин дома взимает пошлину с объектива. Кассир кинотеатра... Да мы увидим этот кинотеатр. Сначала посмотрим, что случилось дальше...
Он остановил машину.
- Выходите, я расскажу вам второе действие спектакля.
Мы стояли на углу той же Бекли-стрит. Американец поднял глаза к высоким окнам домов, посмотрел вокруг.
- Если мы с вами, - сказал он, - возьмем и подеремся, десятки этих окон откроются. Они будут смотреть на драку, на миленькое для них развлечение. Будет по меньшей мере сотня свидетелей... Там, где стоит моя машина, двадцать второго ноября в тринадцать часов шестнадцать минут стоял патрульный полицейский автомобиль. В нем, в нарушение принятых в полиции правил, сидели не два патрульных, а лишь один. От магазинчика, там, левее, к нему подошел, как уверяют власти, Предполагаемый, спокойно поговорил с ним, отошел, а потом застрелил. Опять среди бела дня, вторая смерть за какой-нибудь час. А полиция не могла найти свидетелей. Один, правда, был... Этот свидетель недавно погиб... Он упрямо доказывал, что видел не Предполагаемого... Но едем дальше. У нас на пути будет кинотеатр.
Мы снова ехали чужой дорогой, по следам уже не существующего человека, по следам прошлых событий.
- В этом кино разбитная дамочка рассказывает всем, кто пожелает, за деньги конечно, как она продала билет преступнику, а потом заявила полиции. В тринадцать часов тридцать шесть минут здесь он был арестован, избит полицейскими, обозленными за гибель товарища, и доставлен в управление полиции... Вы не устали?
- Нет, нет, это все не может не волновать. Я слушаю вас внимательно.
- Тогда едем к полицейскому управлению... Там его допрашивали два дня. Он отрицал свою вину. Он требовал адвоката, он все время напоминал о своем праве на юриста, но ему отказали... Почему? Наверное, потому, что готовилась для него иная судьба... Его допрашивали двенадцать часов, но никаких записей, ни магнитных, ни протоколов не сохранилось. А двадцать четвертого ноября в одиннадцать часов двадцать одну минуту он был убит в полицейском управлении... Как это случилось?.. А вот приедем к зданию, расскажу... Надо что-нибудь выпить, у меня пересохло в глотке.
Он вел машину, словно забыв о ней, привычно и легко, мимо стеклянных витрин магазинов, нарядных и ярких от солнца. Нагретая полированная мостовая слепила, почти как витрины. Бензиновый душный воздух не могли колыхнуть вереницы плавных машин.
Он остановил авто рядом с газетным киоском у тротуара, и мы пили с ним коричневую мятную влагу в картонных стаканчиках, не выходя из машины. Стоило только протянуть монету к тумбочке-автомату.
Я видел много других таких автоматов на улицах, и телефоны специально для тех, кто сидит в машинах.
- Пока мы с вами едем в главную полицию штата, хочу показать вам один интересный магазин. Давайте взглянем, он рядом. Все так близко: дом преступника, место гибели патрульного, дом, где жил этот патрульный, магазин. Вас не удивляет близость пунктов, связанных с участниками трагедии? Они как бы случайно сведены в одну игру... Но сначала магазин...
Витрина была как витрина. Стеклянная, большая, светлая, всем глазам открытая. Там очень элегантно были расположены, подвешены, поставлены, пришпилены, воткнуты мерцающие вороненые пистолеты, автоматические винтовки с блестящими детальками. На полу витрины как ни в чем не бывало спокойно расположился пулемет. И цена - 750 долларов. И на каждом пистолете вежливые бирки с ценой, как на манекенах в соседнем универмаге, как на шляпах и зонтиках.
Это удивительное зрелище. Нормальная городская улица, нормальные люди, прохожие, веселые, деловые, торопливые, неторопливые. Рядом продавец мороженого, магазин колбас, аптека - и пулеметы по сходным ценам.
Симпатичная молодая женщина в магазине встретила нас радушно и спокойно, любезно пригласила сесть в мягкие кресла рядом с блестящей нормальной гастрономической, галантерейной, бакалейной кассой. Мы любезно отклонили предложение. Симпатичная женщина, оказывается, владелица магазина. Торгует не шляпками. Разрывными, бронебойными, обычными пулями. Если мистеры пожелают, им все принесут и покажут, объяснят, упакуют и доставят на квартиру...
В машине Американец сказал:
- Говорят, здесь Предполагаемый покупал оптический прицел для винтовки. Он пришел покупать его с женой и двумя детьми... Странное поведение: конспирации никакой...
- Двадцать четвертого ноября в одиннадцать часов двадцать одну минуту его застрелили в главном полицейском управлении штата. Он все время сидел на четвертом этаже... Вон там его окно с решетками... Начальник полиции сам ходил к нему для допроса. В коридорах, у лифтов и лестниц были часовые. Каждый, кто входил, подвергался тщательной проверке, обыску. В комнате на первом этаже нам, репортерам, выдавали пропуска на четвертый этаж...
Американец показал мне дверь с надписью: "Для прессы".
- И вот, - сказал он торжественным голосом, - пришел день двадцать четвертого ноября, воскресенье. В десять часов утра преступника должны были перевести в тюрьму. В девять полиция освободила весь первый этаж от посторонних. У входных дверей, у всех пяти выездов для полицейских машин стояли стражи. Весь дом обыскали, все углы, все шкафы, даже люки вентиляции, все машины, багажники машин в гараже. Все двери были закрыты... Но вместо десяти часов перевод преступника начался в одиннадцать часов двадцать минут. Ровно через минуту он был убит. Это сделал человек, приехавший всего на три минуты раньше... Никто не мог объяснить, как он попал сюда. Но, получается, его ждали! Если бы перевод состоялся в десять, что тогда? Почему его ждали? Кто его послал? И зачем?
