Тиэль: изгнанная и невыносимая - Фирсанова Юлия Алексеевна (лучшие книги онлайн .txt) 📗
На физиономии оборотня после откровений эльфийки отразилось сильнейшее облегчение с примесью хмурого недовольства. Кажется, стражу приходилось по работе общаться с нагами женского пола и даже следовать старому ритуальному «облизыванию» без смертельно-катастрофических последствий для организма.
— Что, лейдас, какая-нибудь юркая змейка из наших тебя несварением желудка наградила? — угадал наблюдательный дядюшка.
— Это было давно, — закрыл тему Миграв.
— Тогда поведайте старику, чем обязан я удовольствию видеть вас? — посерьезнев, осведомился наг.
— Я услышала от лейдаса Миграва о болезни Кифсы. Потому зашла уточнить, не нужна ли помощь. Помимо того, у лейдаса стража осталась пара вопросов к твоей племяннице, — проинформировала лавочника Тиэль.
— Ай, лейдин, не стоит тревожиться, Кифса-негодница всего лишь вазу разбила, щеку поранила да порезала ладони глубоко, когда осколки собрать пыталась. О чем только думала, глупая? И мне теперь не помощница, такие раны быстро не врачуются, нужен срок новой коже нарасти, а мясцу — воедино сплавиться. Знал бы, что она с ночи так устала, сам бы веником из лавки выгнал! А теперь сидит дома, слезы горючие льет, а мать ее на меня шипит не хуже Прародительницы Змей, дескать, загубил ее крошку, непосильной работой сгнобил, красу испортил! А что с той работы ее крошка в ушках сережки с изумрудами носит да шелка надевает, о том и не заикается! Ох, что-то меня, старого, разобрало, прости, Тиэль, не хотел жаловаться. Сами слова, как из худого мешка черви, посыпались. — Дядюшка всплеснул руками.
— Ничего, дядюшка, я все же схожу к твоей племяшке, у меня мазь есть отличная. Она раны лечит отменно, а лейдас Миграв несколько вопросов девушке задаст, если не возражаешь.
— Я уж все рассказал. Ну да спрашивайте, чего пожелаете, коль она голос себе еще от рыданий не сорвала. Всего-то порезы! Не думал, что так переживать будет. Не терпите вы, девушки, боли и урона своей красе ни малейшего. Хотя, если твои мази столь же чудодейственны для нагов, как смеси лекарственные для растений, то будет толк, — почти успокоился и дал разрешение на беседу с младшим членом семьи ее глава.
Оборотень и эльфийка покинули кабинет Нифса. Через лавку Миграв и вовсе промчался едва ли не бегом, задержав дыхание. В носу по-прежнему невыносимо свербело от цветочной пыльцы. Все-таки чувствительное обоняние не всегда оказывалось полезным!
— У тебя в самом деле мазь такая есть? — уточнил Миграв уже на улице.
— Есть, хорошее средство получилось, я его впрок недавно наготовила. Ингредиенты простейшие, я лишь несколько изменила очередность добавления златоцвета и вместо корня хириза взяла его ягоды, а… — начала пояснять Тиэль, оседлавшая любимого конька.
— Я понял, понял, действует, а самому мне все равно такого не приготовить, — торопливо заверил спутницу оборотень под смешок травницы, приостановившей ненужную лекцию.
Тем более что путь, едва начавшись, уже кончился. Попасть в обиталище сестры дядюшки Нифса было проще простого. Наг занимал апартаменты над собственной лавкой, а сестру поселил в доме напротив, и, чтобы взойти на крыльцо двухэтажного дома вдовой лейдин Шихсы, достаточно было обогнуть лавку справа.
Колокольчик — очень похожий на тот, который звенел в «Цветочном королевстве», возвестил хозяевам о приходе настойчивых гостей. Звонил Миграв не стесняясь, несколько раз, чтобы уж открыли наверняка. И не важно, сердита лейдин Шихса или нет, бьется в истерике или уже успокоилась юная Кифса.
Привратника в доме не держали, отперла дверь сама хозяйка. Нахмурилась было при виде мрачноватой физиономии оборотня, но узнала Тиэль и сменила гнев на милость, просияла, как Алор — дневное светило.
— Прости, если не вовремя, Нифс сказал — Кифса щеку и руки порезала. У меня мазь подходящая есть. Я бы дочь твою полечила, а лейдас Миграв пару вопросов бы задал, — попросила эльфийка раньше, чем стражник начал требовать официального допроса пострадавшей девицы.
— Проходите, только не знаю, сможете ли из нее хоть полслова выжать. Как с порезанными руками и лицом замотанным пришла, так все ревет без остановки. Я уж в нее и настойку вилирисы едва ль не силком вливала, без толку, воет и воет, ничего есть не хочет. Еще с час-другой послушаю и сама из дому побегу, — устало качнула головой Шихса, отползая от двери.
Ступеней в помещении, разумеется, не было, но подниматься по пологому склону, застеленному серо-зеленой ковровой дорожкой-чешуей, оказалось удобно. Для теряющих равновесие на ровном месте сбоку от «лестницы» имелись обычные перила.
Дверь в комнату Кифсы была закрыта не до конца. Мать, поймав вопросительный взгляд оборотня, пояснила:
— Сама-то она с руками забинтованными ничего сделать не может, а я прикрывать хорошенько не стала, чтоб спутников-теней Илтовых ненароком не накликать. Голова у девки дурная, не знаю уж, что на ум прийти может.
— Разумно, — одобрил меры предосторожности стражник.
Постучав по дверному полотну, Шихса позвала:
— Кифса, девочка, к тебе лейдин Тиэль с лекарством!
— Ни-нич-чего-о-о не на-а-адо-о-о, — взвыли изнутри, но вопль был проигнорирован, и трое вошли в комнату, где на широкой кровати ничком лежала пострадавшая девица с опухшим от слез лицом. Что оно именно такое, гости убедились, когда мать приподняла и развернула дочь к визитерам. Милые зеленые глазки Кифсы стали щелочками, вздернутый носик распух в картофелину, волосы растрепались. Повязка, прикрывающая порез на щеке, сбилась. Девица хмуро уставилась в пространство, отказываясь общаться с незваными гостями и матерью.
— Повязки снимайте, — попросила Тиэль Шихсу.
С помощью Миграва девицу, снова переставшую реагировать на внешние раздражители, освободили от повязок, по просьбе Тиэль промыли длинные и глубокие порезы водой, освобождая их от остатков средства, ранее использованного для лечения. Раны выглядели не сказать чтобы скверно, но и радоваться было нечему. Воспаления или грязи не было, но глубокие и длинные порезы затягиваться не спешили.
Эльфийка достала из кармашка плаща баночку, которую с недавних пор предпочитала таскать с собой на случай экстренной помощи для сбора статистического материала о качестве заживления ран разной свежести. Тонким слоем Тиэль аккуратно нанесла мазь на ладони и длинный порез через всю щеку внешне безучастной девушки. Через несколько секунд ладошки покрылись корочкой, и их снова закрыли повязками. На щеку накладывать повязку не стали.
— Чешется, — растерянно, частично выныривая из безразличного состояния, сообщила Кифса в ответ на вопрос матери о самочувствии.
— Так и должно быть. К вечеру можно будет снять, шрамов не останется, — пообещала Тиэль.
— Какая полезная мазь, — вполголоса прокомментировал Миграв, пока мамаша шумно хлопотала над дочерью. Та пока не до конца еще верила в свое исцеление, но из состояния безграничной скорби о безвозвратно утраченной девичьей красе мало-помалу выбиралась. — Нам бы такую в стражницкую лечебню.
— Два золотых — баночка. Без работы травника, только на ингредиенты, — столь же тихо отозвалась Тиэль, а оборотень крякнул:
— М-да, начальству на такие деньги будет проще нас всех похоронить, а на остаток — новых нанять.
Тиэль только бровь иронически выгнула, но скидку делать не спешила. Увы, не начавшуюся толком дискуссию об относительной ценности кадров пришлось оставить. Обрадованная Шихса перестала тормошить немного пришедшую в себя дочь и переключилась на сбивчивые благодарности целительнице.
— А теперь мы бы хотели задать Кифсе вопрос, если можно, наедине. Ручаюсь, чести ее ничто и никто не угрожает, — пользуясь случаем, попросила Тиэль.
Конечно, признательная мать поспешно выползла за дверь, а эльфийка тихо обратилась к племяннице дядюшки Нифса:
— Кифса, скажи, пожалуйста, зачем ты отослала стрелолист в посольство?
— Он такой… — Юная нагиня вспыхнула разом вся от корней темных волос до низа шеи. — Он светлый, чистый, изящный, в темно-зеленом, как стрелолист. Они много всего заказали, а про этот цветок, наверное, забыли. Я за него сама дядюшке в кассу монеты внесла. Всю ночь потом не спала. Представляла, как он войдет, искать будет ту, которая цветок прислала, а когда задумалась на работе, то ваза случайно… и я вот уродина со шрамами, а зачем ему уродина… А теперь я не уродина и он ищет? Он вас послал? — на парочку гостей обрушился истинный водопад беспорядочных вопросов.
