Ветер полыни - Пехов Алексей Юрьевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Йуола неожиданно метнула в меня стопку карт. Они, подхваченные внезапным, отдающим горечью вихрем, разлетелись по всей комнате. Одна оказалась у моих ног. Я поднял ее и увидел, что это «Вор». Нарисованное на картонке лицо было точь-в-точь таким же, как у Гаррета.
— Это не та карта! — с сожалением произнесла летунья, мир, словно огромное зеркало, раскололся на тысячу осколков и…
Я долго-долго брел в тумане. Он пожирал звуки и висел перед глазами непроницаемой завесой. Когда мне удалось вырваться из него, вокруг уже властвовала ночь. Было холодно. Небо казалось глубоким, ясным и по-осеннему звездным. Полная луна освещала древние, заросшие чахлым вереском холмы, оплывшие неухоженные могилы и растрескавшуюся тропинку. Огромное кладбище завершалось возле мрачного, похожего на терновый частокол, леса.
Погост не понравился мне сразу. Опасное и неприятное место. Следовало как можно быстрее уходить. Но куда бы я ни повернулся — везде был один и тот же вид — тропинка, могилы и темнеющий на горизонте лес. Пришлось идти туда, куда мне предоставили возможность.
Первый шаг дался с большим трудом, будто я продирался через вязкое болото. Но затем стало легче, словно чьи-то руки подталкивали меня в спину. Поглядывая на опрокинутые памятники, расколотые гранитные плиты и развороченные могилы, я жалел, что не имею при себе оружия. С ним было бы гораздо спокойнее.
Когда я проходил мимо склепа с разбитой горгульей у входа, за спиной почудилось движение. Я резко обернулся и… не увидел никого. Пустая тропа в лунном свете. Ни души. Ни движения. Все тихо и мирно, если не считать того, что ветви давно растерявшего часть своей листвы куста едва заметно покачивались. Словно всего лишь уну назад их кто-то задел.
Я оставался неподвижен, хотя внутри меня все кипело, и готовился взорваться бегом при малейшем намеке на опасность. Сражаться голыми руками против тех, кто давно уже умер — по меньшей мере, безумие.
Да. Не исключаю. Возможно, шиповник потревожил ветер. А может, и не он. Время тянулось бесконечно медленно. Сердце неслось галопом, кровь гудела в ушах.
Никого. Ни живого. Ни мертвого. Но это не вселяло в меня уверенности. Я кожей чувствовал затаившуюся опасность. Да и туман опять появился. Он лазутчиком выбрался из-за холмов, затопил их, пожрав до верхушек, и оказался у начала кладбища, вот-вот готовясь скрыть и его.
Плохо. Если я не обгоню туман, придется бродить по недружелюбному месту в густом мареве, ничего не видя дальше собственного носа. Я буду беспомощным, точно неоперившийся птенчик. И тогда стану легкой добычей.
Первые, пока еще робкие струйки серебристой мглы заскользили среди могильных плит, и я бросился бежать к лесу, выжав из себя все, что можно. Приходилось быть осторожным. Мало радости свалиться в открытую могилу и переломать собственные кости. Когда я достиг спящих деревьев, почти весь погост оказался скрыт в белом тумане.
Следовало, не останавливаясь, как можно быстрее выйти на открытое пространство, а еще лучше — на возвышенность. Тропка, вопреки моим ожиданиям, и не думала никуда исчезать. Стала еще тоньше, превратилась в ниточку, но ее без труда можно было видеть. Среди сонных грабов, мимо ленивого, засыпанного гнилыми листьями ручья, она вывела меня на опушку. Всего лишь миг назад я был в лесу и вот уже вступил на неширокие, мощенные растрескавшимся камнем улицы города.
Даббская плешь.
Город, похоже, давно стоял мертвым и покинутым. Я не встретил ни души. В окнах не горело ни одного огонька. Во дворах не было слышно собак. Двери в домах оказались выломаны, ставни раскурочены. И снова я пожалел, что нет оружия…
Я вышел на площадь, где раньше находился местный рынок. Его торговые ряды алчно пожирало багровое пламя, выросшее до высоты двухэтажных домов. Но жара от огня не чувствовалось. Было так холодно, что у меня зуб на зуб не попадал.
Земля под ногами смерзлась, а редкая щеточка выбивающейся из-под камней травы, превратилась в хрупкое стекло. Стоило мне задеть несколько травинок, и они с нежным звоном рассыпались на множество льдинок.
Теперь слева и справа от меня высились огненные стены. Я шел вдоль них до первого перекрестка. Тут какое-то время поломал голову, прежде чем решил — сворачивать не стоит, и двинулся в том же направлении, что и раньше. Судя по всему, я очутился в лабиринте. По-прежнему игнорируя перекрестки, через четверть нара оказался в тупике. Пришлось возвращаться до ближайшей развилки и на ней сворачивать налево. Ориентироваться по звездам оказалось без толку. Они, как и весь мир, обезумели. Отплясывали на небосводе нечто несусветное и вертелись в пьяном хороводе, затащив в него ленивую полную луну.
Ледяное пламя продолжало бушевать вокруг, и, в конце концов, я заблудился. Вряд ли теперь можно было надеяться найти дорогу обратно. Мне оставалось только идти и уповать, что рано или поздно куда-нибудь приду…
И вот огонь расступился в стороны. Передо мной вырос небольшой пригорок… Старый каштан… Бугристый ствол был растрескавшимся, многие ветви оказались высохшими. Немногочисленные листья приковали мой взгляд, ибо ничего подобного раньше я никогда не видел. Широкие, мерцающие, льдисто-огненные, волшебные, они трепетали и звенели на ветру, словно маленькие серебряные колокольчики в волосах Высокородных.
Старуха, в которой я узнал Проказу, неподвижно сидела, прислонившись к дереву. Лицо у Проклятой было обрюзгшим, пожелтевшим и жалким. Мертвую держал за руку плачущий Шен.
Из-за дерева появился вооруженный арбалетом человек. И я узнал самого себя.
— Прости, малыш, — произнес тот, другой, и оружие звонко щелкнуло.
Болт ударил Ходящего в грудь, тот вскрикнул и…
Я стоял на продуваемой всеми ветрами черной, выжженной равнине. В воздухе висели тяжелые хлопья едко пахнущего пепла. От него першило в горле и щипало глаза. Небо было затянуто грязно-рыжими тучами, внутри которых то и дело мелькали багровые всполохи.
Недалеко от меня ползал на карачках человек в испачканной одежде. Острой палочкой он рисовал на толстом слое жирной золы. Внезапно незнакомец оторвался от работы и посмотрел на меня покрасневшими, слезящимися глазами. Я узнал Гиса.
— Почему ты не с Проклятой? Ведь мы договорились! — нахмурился заклинатель. — Уходи отсюда немедленно!
Земля мелко задрожала, а затем за спиной ухнуло так, что я от неожиданности упал на колени и закрыл голову руками. В ушах звенело, кругом все грохотало, как будто в мир открылись ворота Бездны. По долине разнесся всесокрушающий, ликующий, яростный вопль, я начал оборачиваться и…
Всем телом прижался к поверхности холодной, шершавой скалы. Чтобы удержаться и не гробануться в пропасть, приходилось руками и ногами цепляться за неглубокие выемки. Тут их было множество — нечто вроде ступеней для безумцев, желающих сократить дорогу и вместо перевала отправиться напрямик. В пропасть. Далеко внизу лежала земля, а на западе и востоке в небо вздымались сияющие снегом пики Самшитовых гор.
Услышав шорох, я задрал голову.
Выше и чуть справа от того места, где я находился, по стене осторожно спускался Высокородный. Он был невысок, золотоволос и зеленоглаз. Потное, уставшее, осунувшееся лицо, безжалостно искусанные губы. Керэ из Дома Лотоса, с которым свела меня судьба в последние дни Сандонской войны. Мы хорошо попили крови друг у друга и расстались почти что «добрыми друзьями». Тем удивительнее встретиться лицом к лицу с тем, кто уже больше десяти лет должен обитать в Бездне.
Рука остроухого соскользнула с каменного выступа, и он, не сумев удержаться, без единого звука рухнул в пропасть. Я не сделал попытки его поймать. Эльф непременно утянул бы меня за собой.
Золотоволосый падал ужасно медленно, словно невесомое лебединое перышко. Я наблюдал за ним до тех пор, пока глаза не заволокло странным туманом, а когда он рассеялся, вместо Керэ в пропасть падала Лаэн. Я закричал и…
