Рапсодия: Дитя крови - Хэйдон Элизабет (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Да, но все Дающие Имя обладают даром предвидения — до определенной степени. Мы можем настроиться на какую-нибудь ноту, которая подхватывает вибрации. По крайней мере, время от времени. Это искусство.
— Однако это не объясняет того, что происходит с огнем, — улыбнулся Акмед.
Рапсодия бросила на него удивленный взгляд:
— А что происходит с огнем?
— Ты не заметила?
— Конечно же, заметила, — сердито заявила Рапсодия. — Я его разожгла, болван!
Акмед встал и протянул ей руку:
— Иди сюда.
Девушка неохотно позволила поднять себя на ноги. Акмед отвел ее в сторону и показал на большой плоский камень, торчащий из снега.
— Сними ножны и положи их, — сказал он.
Рапсодия сняла тонкие каменные ножны, в которых находился Звездный Горн, и осторожно положила их на камень. Затем повернулась к дракианину, изо всех сил стараясь сдержать охватившее ее раздражение.
— Ну, и что дальше?
— Посмотри на костер.
— Я его вижу, — заявила Рапсодия.
Дерево прекрасно разгорелось, пламя весело трещало, когда время от времени в него попадала сырая ветка.
— Хорошо. А теперь медленно иди к нему. Раздражение уступило место любопытству, и Рапсодия двинулась в сторону костра, наблюдая за тем, как разгорается огонь, поднимаясь к небу, словно в попытке приветствовать ее. Изумрудные глаза Рапсодии загорелись от изумления: пламя с диким ревом рванулось вверх. Девушка отшатнулась, и огонь снова успокоился.
— Боги, — прошептала она, чувствуя, как отчаянно забилось сердце в груди, — что происходит?
— Дело в тебе, мисси, — сказал Грунтор.
Его слова повергли Рапсодию в панику, и огонь тут же вырвался из костра, взвился вверх, едва не добравшись до веток, которые находились примерно в десяти футах над ними. Те, что Рапсодия бросила в костер несколько мгновений назад, тут же превратились в горячий пепел.
— Вот видишь? — весело рассмеявшись, заметил великан. — Успокойся, не то спалишь мое уютное логово. Да и весь лес заодно.
Рапсодия взглянула на него, а затем перевела глаза на полыхавший перед нею громадный костер.
— Тихо! — приказала она, но огонь, чувствуя ее возбуждение, разгорался все сильнее.
Тогда она сделала глубокий вдох и сосредоточилась, как делала это раньше, когда начинала играть какую-нибудь мелодию. Грозный пламень мгновенно угомонился, превратившись в весело потрескивающий уютный костерок.
Рапсодия закрыла глаза и заставила себя успокоиться. Спустя мгновение, открыв их снова, она обнаружила, что костер стал совсем крошечным, размером с пламя свечи. Она расслабилась и выпустила огонь на свободу, наблюдая за тем, как он снова превратился в нормальный костер, вроде тех, что обычно разводят путники на привале. Затем подбросила еще веток вместо тех, что сожгла несколько секунд назад, и повернулась к Акмеду.
— Ты думаешь, дело в мече? — спросила она.
— Нет, но, возможно, именно по этой причине меч засветился, когда ты к нему прикоснулась.
— Меч сиял до того, как я к нему прикоснулась. Он чуть не ослепил Грунтора.
Грунтор погладил ее по спине:
— Может, это он тебя звал, мисси. Он узнал в тебе родную стихию.
Рапсодия вдруг отчаянно задрожала.
— И вы считаете, что меч связал меня со стихией огня?
— Я не знаю, — ответил Акмед. — Я вообще мало знаю про этот меч. И по-прежнему не понимаю, что он делает здесь, на этой стороне мира. И мне неизвестно, почему он так сияет. В тех рассказах, что я слышал, он сверкал светом звезд, а не пламенем. Я совершенно уверен в том, что твоя связь с огнем возникла в тот момент, когда ты при помощи песни провела нас через огненную стену в центре земли. Именно тогда каждый из нас изменился. А уж наши тела — определенно.
— Может быть, огонь подготовил нас к переменам, — предположила Рапсодия. — Или дело в том, что мы питались Корнем. Я часто задавала себе вопрос, разумно ли употреблять в пищу нечто, обладающее таким могуществом. Вполне возможно, Корень нас изменил, сделал восприимчивыми к стихиям. Ты получил свой дар находить и видеть путь, пока мы бродили под землей. А Грунтор связал себя со стихией земли, когда пробивал для нас дорогу в скале. Я же — когда взяла в руки меч.
— Нет, — настаивал Акмед. — Ты изменилась, когда прошла через огненную стену. Это было заметно. С тобой произошли ФИЗИЧЕСКИЕ перемены.
— Чистая правда, мисси, — подтвердил Грунтор. — Ты совсем иначе выглядела, когда мы с тобой встретились.
От этого разговора у Рапсодии разболелась голова. Девушка огляделась по сторонам и вдохнула резкий запах горящего дерева. К убежищу, которое соорудил для них Грунтор, подбиралась ночь.
— Ну, я уже целую вечность не мылась, только и делала, что валялась в грязи… вряд ли кто-нибудь из нас сейчас выглядит привлекательным. Поверьте мне, вам тоже не стоит в ближайшее время показываться при дворе.
— Вот в этом все и дело, — нетерпеливо проговорил Акмед. — Ты стала привлекательнее… нет, неверно! Ты потрясающе красива. На тебя невозможно не смотреть, ты испускаешь сияние, которое притягивает внимание. — Он повернулся к своему приятелю. — Ты еще не потерял сигнальное зеркало?
Грунтор выпрямился, потянул к себе свой мешок и принялся рыться в нем.
— Ясное дело, сэр, только ты все перепутал. Ой носит его не для того, чтобы сигналить. Ой любит причесываться.
Рапсодия рассмеялась. Акмед взял из рук Грунтора маленький кусок серебристого металла и протянул Рапсодии.
— Вот, сказал он. — Посмотри.
Рапсодия осторожно приняла от него металлическое зеркало. Его края были заточены так старательно, что оно вполне могло сойти за бритву.
В тускнеющем свете Рапсодия разглядела свое смутное отражение — лицо, перепачканное засохшей грязью, клочья грязных волос, слегка потемневших, как это обычно с ними происходило зимой. Губы потрескались и обветрились на морозе. Она с отвращением протянула зеркало его владельцу:
— Очень смешно!..
Акмед не стал забирать у нее зеркало.
Я не шучу, Рапсодия. Посмотри еще раз.
Она тяжело вздохнула и снова поднесла зеркало к лицу. Но в грубом куске металла, да еще в наступающих сумерках, рассмотреть хоть что-нибудь было практически невозможно. Она видела розовые щеки — и больше ничего. Рапсодия пожала плечами, вернула зеркало Грунтору и улыбнулась. Ей показалось — она наконец сообразила, что они имеют в виду.
— Неудивительно, что вы считаете меня привлекательной, — весело проговорила она. — Ведь я стала похожа на фирболга.
Акмед и Грунтор переглянулись, подумав об одном и том же.
«ОНА НЕ ПОНИМАЕТ — ЭТОГО ЕЙ НЕ ДАНО».
Грунтор пожал плечами.
Рапсодия соскребла ногтем пятнышко грязи со щеки.
— Пожалуй, я завтра растоплю немного снега и попытаюсь отмыть лицо. Может быть, мне удастся избавиться от нескольких слоев грязи.
— Поспи, — посоветовал ей Акмед.
Когда она принялась устраиваться на ночь в крошечном убежище, едва заметная улыбка коснулась губ дракианина. Будет так же, как с огнем, — она сама увидит результат своего превращения. А произойдет это обязательно — рано или поздно.
На следующее утро они остались в своей норе, наблюдая за жителями деревни. Для зимы день выдался неожиданно теплым. Возможно, должна была начаться оттепель. Жизнь в деревне кипела — крестьяне собирались группами, что-то обсуждали, обменивались мешками с зерном и какими-то кореньями. Рапсодия вспомнила, что теплая погода зимой обычно выманивала крестьян из домов и они отправлялись в Истон — больше чтобы пообщаться друг с другом, чем совершить какие-нибудь сделки.
Путники обнаружили в их речи много слов, схожих с теми же понятиями в их родном языке: «зерно», «дерево», «женитьба»… Рапсодии, казалось, удалось уловить ритм языка, и чем больше она слушала, тем большее волнение ее охватывало. К полудню Акмед и Грунтор убедили девушку забраться поглубже в лес, чтобы обсудить ситуацию; они начали опасаться, что она выдаст их убежище.
