Воины Хаоса наводят порядок (книга I) (СИ) - Семёнов Дмитрий "Дики" (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Батлер Броки тащил круглый щит из обитой железом фанеры и клювастый молоток с длинной ручкой, который Кэррот считал чеканом, Костик клевцом, а сам гном с пеной в бороде доказывал, что это боевая кирка с молоточным обухом. В любом случае штука удобная – он спускался, используя её как клюку. Ещё Батлер сделал в клюве кирки специальную прорезь, чтоб выдёргивать гвозди, и с тех пор дёргал гвозди повсюду, где только видел. Это стало фактически манией, и товарищам иногда приходилось за ноги оттаскивать его от дощатых домов и заборов. Гном ступал, бородою цепляя подлесок, и с растущим негодованием думал об ужасах, скрывающихся впереди.
Гудж шагал за ним следом. С собою он взял копьецо – боевую рогатину, также служившую посохом, а на поясе нёс кривой нож для снятия шкур и окованную железом дубинку. Он пока что не знал, что из этого может понадобиться, но с присущим ему фатализмом был готов сражаться с кем угодно и чем угодно в любое удобное время.
Наумбия не любила оружие, но в рукаве её комбинезона таился изящный кинжал, зачарованный славным прадедом, именитым волшебником Скорлатином Шноррелом. Тот совсем молодым, наспех обученным, сто тридцать лет назад мерился магией с чернокнижниками Роггарда, и теперь ей казалось весьма символичным, что оружие почтенного предка побывает на руинах его противников. Впрочем, это было не тем, о чём стоило думать.
Они пробирались по лесу до темноты, а потом, перейдя ручей и найдя лог поукромнее, устроились на ночлег. В карауле стояли по очереди; в основном часовые следили за тем, чтоб никто не храпел. Аномалий не встретилось, только несколько раз издали доносились зловещие крики и под утро в долине раздался подземный гул. Во сне Констансу мерещилось, будто кто-то тихонечко бродит вокруг. Он включался, вскидывал голову и вглядывался в темноту. Но никто их не тронул.
– А насколько вообще здесь опасно торчать? – спросил Батлер, подозрительно озираясь по сторонам. В лесу было свежее утро. Пели птицы, таял туман. Всю ночь гному снились дурацкие сны, в которых он волей хаоса превращался в лягушку, и теперь, давясь сухим пайком, он пытался развеять свои опасения.
Костик встретился взглядом с Наумбией. Волшебница наклонила голову, прислушиваясь к птичьим голосам и шелесту крон на ветру.
– Не опасней, чем в центре Варгола. Я не знаю, как возле руин, но здесь хаос давно уже выровнялся. Растворился в природе. Даже с хаос-отрицательными людьми ничего в этом лесу не случится. Голова поболит, мысли перемешаются, да и всё. Это век назад тут легко можно было, чихнув, разлететься на атомы. А сейчас уже так, постэффекты.
– А как хаос выравнивается? – спросил Кэррот, прочищая нос пальцем. – Мне всё время все говорят, «энтропия растёт»…
– Так система незамкнутая, – объяснила Наумбия. – Концентрация хаоса падает, потому что со временем он по миру размазывается! Вот как дети с песочком играют… Сухой песок можно сгрести в высокую кучу, но она всё равно понемногу рассыплется.
– Ага, познавательно! Спасибо.
– Меня смущает другое, – сказала волшебница после непродолжительной паузы. – Наш заказчик изрядно лукавит в этой истории с нестареющим оборотнем.
– Ой, все врут! – Олясин вытер руки о штаны и сладко потянулся. – Ну, поведай, что знаешь о Вармазее? Он из вашей магической братии…
Наумбия поджала губы.
– Точно не из моей! Я, конечно, о нём слышала, всё же ведущий волшебник соседнего региона. Помню, что у него были трения с Академией лет десять назад… Что-то он самовольно присваивал из наследия Роггарда. Губернатор его покрывал. Типичное поведение без меры амбициозного чародея.
– А как это связано с оборотнем?
– Может быть, ему нужно избавиться от опасного жителя здешних мест, чтоб без лишнего риска иметь доступ к развалинам. Там могло оставаться ещё много роггардских штучек, и Вармазея интересуют именно они.
Костик кивнул. Он и сам бы хотел посмотреть, что там скрыто в руинах.
– Слишком сложно, – не согласился Кэррот. – Для чего тогда вся эта ловля живьём и кудрявые басни про сыворотку бессмертия? У него аж глаза сверкали, когда он об этом рассказывал! Проще было сказать: «прикончите шкуропляса», и дело с концом.
– Может, это придумано для отвода глаз. Никто всё равно не проверит.
– Ложный след, – ввернул Костик, вспомнив демонов Спады.
Где-то в скалах на краю долины гулко каркнул ворон. И снова.
– Вот вы умные все, – начал гном, недовольный, что о нём позабыли. – Но скажите, ежели тут безопасно, почему тогда эти руины ещё не разграбили?
– Так немногие знают, что тут уже безопасно, – объяснил Изваров спокойно. – Это ж гиблое место, отравленная территория… лучше пусть так и думают. А то скоро здесь тесно станет от всяких мерзавцев, которых хлебом не корми, а дай с чернокнижными фокусами поиграться.
– Вечно вы, люди, тянетесь ко всяким гадостям! Нет, чтоб технику развивать…
– Да, вот ещё, – перебила гнома волшебница. – Не забывайте, вы одни из первых. Врождённая невосприимчивость к хаосу открыта недавно. Раньше о ней и не ведали… Люди всё здесь разграбят, они просто ещё не успели! А нам медлить не нужно.
Они споро собрались и двинулись лесом в южном направлении.
Поначалу их встретила непролазная чаща; скопления вычурно искривлённых растений, густо переплетённых вьюном. Здесь деревья как будто врастали друг в друга. Продвигаться мешали опутанные лишайниками стволы, скользкие камни и неровные россыпи преющих листьев. Ругаясь вполголоса, стряхивая с себя приставучих клещей и давя комаров, они продирались сквозь заросли, пока наконец не нашли в них проход. Кто-то протоптал, а возможно, проел в дебрях узкие тропы. Батлер с Кэрротом спорили, кто это был, и тут Костик кое-что вспомнил.
– Ох, забыл рассказать! По дороге сюда я подслушал занятное. Парни, которые нас везли, говорили между собою о ком-то трёхглазом.
– В каком это смысле? – изумился гном.
– В прямом. Один другому сказал, что Трёхглазый в долине и за всем приглядит.
– Вот гадай теперь, что это значит, – вздохнул Кэррот. – Все посматривайте по сторонам, вдруг где третий глаз из-за древа выглядывает.
– То есть тут и мутанты, обвал их засыпь, и оборотень, и трёхглазое что-то… – Батлер стал загибать свои толстые пальцы.
– И зюбри! – добавила Наумбия.
– Кто-а?!
– Зюбри, вон там. Тебе из подлеска не видно, – она отвела ветви в сторону. Все остановились, приглядываясь. Впереди, на широкой поляне, действительно паслись зюбри – пятнистые лесные олени, пять особей. Обычно грациозные, здесь они обликом соответствовали заражённой долине: рога росли в разные стороны, шерсть топорщилась неопрятными клочьями, со спины одного нелепо свисала лишняя пара ног. Но паслись зюбри спокойно, не испытывая видимого неудобства. Гудж хотел сказать остальным, что им стоит как-нибудь обойти оленей, дабы те не наделали шума, но у него вышло только невразумительное урчание.
– Вот давайте не будем шуметь, – шёпотом потребовал Олясин, покосившись на олга. – Обойдём зюбрей лесом, а то распугаем ещё, вся долина узнает!
Пройдя краем чащи, они выбрались на неширокую балку, поросшую буйными травами. Сверху открылось небо, наискось разлинованное белыми облаками. Балка вывела к неглубокому ручью, что вилял в старом русле меж обрывистых берегов. Перейдя ручей, они влезли на заросший кустарником холм, что полого спускался к дальнему лесу. И там, безмятежно бредя по высокой траве, в первый раз повстречали корявых.
Корявые выглядели, как назывались. Два гуманоида среднего роста с потемневшей, обветренной кожей. Сгорбленные, худощавые, с нездорово искривлёнными конечностями и бугристыми опухолями по всему телу. Одеты в набедренные повязки и подобие накидок из звериных шкур. На шеях болтались незатейливые верёвочные украшения. Плоские лица с тонкими губами и маленькими чёрными глазками. В руках мутанты несли лёгкие деревянные копья. Увидев пятёрку искателей, они настороженно замерли.
Нарушил молчание, конечно, Олясин.
