Ростерия (СИ) - Шпатова Александра (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— Бабушка, — с трудом произнесла она. Та дернулась, раскрыла глаза, прошелестев «Не сплю» и с вымученной улыбкой повернулась к Рите.
— Это ты, внученька. Какая нарядная, — неужели любая одежда, отличающаяся от белого халата, кажется ей нарядной? — Домой, али как?
— Да… Вы… Выглядите, прошу прощения, словно выжатый лимон.
— Знаю, девочка, но мы ещё повоюем, с этими немцами, — и шутливо погрозила кулачком кому-то из персонала госпиталя.
— Я… — Марго заикалась от неловкости разговора и некоторой боязни, присущей всем молодым людям, видящим, как бы романтично ни звучало, печать смерти на собеседнике, — Хотела поблагодарить Вас за те истории. Вы мне очень помогли.
— Это я собиралась сказать тебе «спасибо». Мало кто так интересовался моей биографией, и мне очень приятно, — она терпеливо растянула губы в улыбке, словно гадая, когда же девушка уйдёт. Последняя не заставила себя долго ждать и с облегчением вернулась к родителям. Интересно, все люди во время прощания становятся похожи: благодарят друг друга за ерунду, извиняются за любую чушь? Или только… Девочку опять передёрнуло, и она поспешила скрыться за тёмными стёклами маминой машины. Перед отъездом Максим и Света о чём-то недолго говорили с главным врачом, и студентка, прислонившись к окну, пыталась расслышать хоть что-то, кроме прерывистого мычания. Волковы старшие сели в автомобиль, и спустя несколько секунд больница № 123 осталась позади.
— Мы с матерью еле-еле вытерпели две недели без тебя, — сказал отец, поглядывая на дочь в зеркало дальнего вида. — А что мы испытали, узнав о твоей госпитализации… Да, ты же выздоровела, значит, можно начинать с тобой серьёзную беседу, — папа хмуро переплёл пальцы на коленях, немо поддерживаемый мамой. — Скажи, сколько раз мы предупреждали тебя, чтобы ты не торопилась, пытаясь поспеть за транспортом? — Маргарита виновато втянула голову в плечи. — Наверное, не достаточно часто, потому что уповали на то, что ты умная и сама знаешь такие простые вещи. Так что повторяю специально для тебя: НЕЛЬЗЯ БЕЖАТЬ ПО ЛЬДУ ЗА АВТОБУСАМИ!
— Простите, — пискнула с заднего сиденья Ритка. Она-то надеялась, что за такой срок родительское негодование если не остынет, то поумерится, но нет, донесли в полном объёме.
— Мы думали, что сами окажемся в лечебнице с нервным срывом или передозировкой успокоительными лекарствами, — подала голос Светлана. — Девушке восемнадцать лет, совершеннолетняя, поступила в МФМУ, а до сих пор надеется на авось. И не думай, что нам смешно.
Какое-то время было слышно лишь шуршание множества шин по асфальту. Девушка резко выпрямилась, мгновенно поморщившись, и попыталась отвлечь маму с папой.
— А что вам рассказала Анна Кракина, главный врач? — спросила она извиняющимся тоном. — Со мной что-то не в порядке? — На удивление, сработало, но как-то необычно: теперь уже оба родителя потупили глаза. На их лицах не осталось и следа гневливости.
— Милая, мы кое-что увидели и потом это кое-что уточнили… — издалека начала мать, но, получив толчок от супруга, осеклась.
— Если коротко, то твою Аделаиду Петровну срочно переводят в отделение реанимации. Не знаю, что произошло… — без предисловий констатировал факт отец. И вновь молчание, гораздо более долгое. У девушки, как ни боялись Волковы старшие, не было дыры в груди (от чего? Недельного знакомства?), Рита не грустила, не тосковала, не боялась. Только недоумевала.
«Странно, — отстранённо думала она: а я думала, мы хорошо провели время».
Ростерия. Польза обучения в школе
Кто-нибудь из вас обращал внимание, как же забавно наблюдать за эволюцией гардероба школьников с течением времени? Особенно заметно развитие осенью: сперва лёгкая кофточка и штаны, захваченные с собой из летнего сезона. Спустя несколько дней, обратно пропорционально похолоданию уменьшается количество одежды на теле подростков — это своеобразные бунт, смелый митинг; некоторые и вовсе оголяют отдельные конечности, показывая, что не готовы сдаваться, и надеясь таким сомнительным образом вернуть тёплые месяцы. Далее, испугавшись больше родительских угроз, чем заморозков, ученики оборачиваются дополнительным слоем накидок, курточек, кардиганов, но яро выступают против шерстяных носков и шапок. Бабье лето, как небольшой, но неминуемый регресс: особо шустрые вновь успевают облачиться в безрукавки и босоножки, а остальные уберут зимнюю одежду в шкаф, лишь когда потепление кончится. С середины октября никаких восстаний — по-настоящему холодно. Далее же всё идёт плавно и равномерно: молнии постепенно застёгиваются, брюки обрастают шерстью, голенища сапог растут на глазах. Даже отъявленные хулиганы в начале ноября смиряются если не с шапкой, то с капюшоном, но чтобы обязательно закрывал ушки. К концу осени самые бестолковые дети обзаводятся зонтом и сменной обувью, а особо умные ребята догадываются, что можно надеть целых две пары штанов! Во второй школе в каждой зале работали мехкамины, но ребятам, особенно худеньким девочкам, оказалось этого недостаточно. На уроке истории трёх «Р» (как любила сокращать Соня) Заболоцкая и Кунжутова сидели очень близко друг к другу, деля один клетчатый плед на двоих.
— Не понимаю, что есть такого сложного в том, чтобы взять своё «укрывало»? — осведомилась блондинка, чьё одеяло спасало от холодной смерти обеих.
— Оно не вмещается в мой рюкзак.
— Разумеется, ведь он у тебя миниатюрный, а я говорила: смотри на размер!
— Не будь занудой, как говорится, в тесноте да не в обиде.
— Любительница пословиц…
— Итак, кто готов объяснить, развитие какой отрасли хозяйства процветало в азиатской части бывшей Руси до индустриальной революции? — вторгся в девичью перепалку голос учительницы. Пока школьницы думали, спрятаться ли им под столом, ибо лишняя двойка никому из них не нужна, пришло неожиданное спасение, откуда не ждали. Подружки-отличницы за первой партой синхронно подняли руки.
— Я готова отвечать! — выкрикнула первая
— Нет, я готова!.. — перебила соседку вторая.
— Эти болванки готовы отвечать, — шепнула на ухо Софье Лиза.
— Не большие болванки, чем мы, — резонно заметила та.
Преподавательница, не в силах больше слушать стоны умирающих чаек, спросила правую девочку, Алёну. Та сперва показала приятельнице язык, а потом почти дословно пересказала несколько абзацев параграфа из учебника.
— Замечательно, Клюквица, — перебила на половине ответа ученицу женщина. — Отлично, как всегда. Но хотелось бы, чтобы и другие работали! — она строго обвела глазами класс, и каждому присутствующему показалось, что именно на нём она остановила взор. Мучительный опрос вскоре закончился, и ребята приступили к новой теме: «Добыча полезных ископаемых на Плоском хребте в семнадцатом веке».
— Давай послушаем ради разнообразия, — предложила Сонечка.
— Ты на каждом занятии истории так говоришь, — фыркнула Лизавета.
— А ты постоянно отказываешься. Плоский хребет — это же Юрган, Лиза! Неужели неинтересно узнать побольше о месте, где живёшь?
— Юрган? — Заболоцкая была удивлена. Рыжая девочка ткнула пальцем в строку следующей главы в учебнике. — Да, правда. Ты меня убедила, — девушка подпёрла голову обеими руками, изображая почти неукротимую тягу к знаниям. Из всей часовой лекции Елизавета усвоила только одно, прочем, единственное значимое, сказанное педагогом, но растянутое на весь урок: на территории, где находился второй особняк Заболоцких, раньше велась добыча различных драгоценных металлов и камней, в том числе и ростерита — самого распространённого полезного ископаемого в Азии. Глубоко под землёй проходила целая система туннелей, и несколько веков назад толпы рабочих людей спускались туда каждый день в надежде найти новые залежи берилла. Сегодняшнее занятие Лизавета признала весьма познавательным и отнюдь не таким узкопрофильным, каким представлялось на первый взгляд: ученикам рассказали о разнообразии видов этого драгоценного камня, тяжёлых условиях труда шахтёров, а также об очевидной связи названия молодого государства и ростерита: оказывается, вплоть до семнадцатого века основным занятием и способом получения прибыли на Руси была добыча полезных ископаемых: в западной части обнаружили огромные месторождения так называемого «чёрного золота», а в восточной — берилла, так что все жители Зауралья носили прозвище «Нефтяники», а Послеуральцы стали «Ростерянами» (что, на мой взгляд, более обидно). Люди так привыкли к этой кличке, что после раздробления старой страны надвое, первая половина, не подозревавшая о расколе, лишь в результате реформы вековой давности нареклась Россией, а вторая была названа в честь основного рода деятельности её жителей, то есть Ростерией.
