Товарищ Кощей (СИ) - Уксус Сергей (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
В конце концов, так ничего и не придумав, спросил Кощея, и когда тот предложил засунуть гансов обратно в таратайку -- мол, заснули, слетели с дороги и проснулись только следующим днём, благо её, таратайку, так и не распотрошили -- согласился. Только нужно было подождать, пока напарник наговорится с белобрысым. Или договорится. Вот и сидел, ждал. Сначала -- просто так, потом -- наблюдая, как ничего не понимающие бойцы под руководством тоже ничего не понимающего старшины перетаскивают сладко спящих ( и когда только успел?) гансов обратно к "Опелю" и усаживают по местам.
Когда бойцы закончили, появился князь, несущий на плече дрыхнущего танкиста. Потом Гусев вернул несостоявшимся (или всё же состоявшимся? Или как?) "языкам" их документы, таратайку общими усилиями выкатили на дорогу и князь загнал всех в кусты. С минуту ничего не происходило, потом водитель вдруг вскинулся, помотал головой, завёл двигатель, и "Опель" неторопливо покатил вперёд.
- ...! - не выдержал Стриж.
- Ага, - отозвался снайпер Петелин.
- А далеко он... так? - спросил старшина.
- Шагов сто, - ответил Кощей.
- А потом?
- Дорога поворачивает, - хмыкнул князь.
- Так он что, только прямо? - в голосе Бакулина слышалось неподдельное огорчение. Явно прикидывал, как это можно использовать.
- Всё равно ...! - стоял на своём Стриж.
Потом радист отстучал донесение на Большую Землю (какого-то определённого времени для сеансов связи группе не назначали, её волну слушали постоянно), и они двинулись в сторону дома. Шли не особо торопясь -- устраивали привалы каждые два часа, если попадались возвышенности, поднимались на них, чтобы осмотреться. Однако поскольку шли в стороне от дорог, ничего примечательного поначалу не попадалось. А вот когда до своих осталось каких-то полтора десятка километров, совершенно случайно выскочили к позициям батареи десятисантиметровых гаубиц.
Дело было около четырёх часов утра, часовые, явно ожидавшие скорой смены, слегка расслабились, а бойцы передвигались достаточно тихо, так что когда Сергей понял, что впереди противник, группу ещё не обнаружили. Поэтому, отведя людей немного назад, капитан собрал небольшой -- он сам, Кощей и старшина Бакулин -- военный совет. Нужно было решить, что делать: передать своим координаты и спокойно идти дальше или разобраться с батареей своими силами. А если честно, Гусеву хотелось увидеть реакцию старшины, потому что с батареей он уже решил: надо брать. Потому что напарник с каждым переходом выглядел всё хуже и хуже. Это пока ещё в глаза не бросалось, но Серёга-то его не первый день знает! А батарея -- это гансы. А гансы -- это... Это.
Бакулин оказался на удивление сообразительным. Или догадливым. Внимательно посмотрев сначала на князя, а потом на капитана (хотя что он мог разглядеть в темноте?), старшина заявил, что толку с них -- с его людей и с него самого -- при таком освещении чуть. Но если будет приказ, они его выполнят.
Кивнув в знак того, что понял, Гусев повернулся к Кощею:
- Княже?
- Громыхалки ломать, - буркнул тот.
- Чего? - не понял Бакулин.
- Орудия из строя выводить, - перевёл Сергей, а потом спросил: - А по существу?
- Гусев, - князь перестал бурчать и заговорил нормально, - мы больше говорим, чем делать будем!
- Значит, делаем, - подвёл черту обсуждению капитан.
Возня с батареей заняла неожиданно много времени. И если бы Гусев "своего" часового не взял живым (просто на всякий случай, вдруг напарнику понадобится), могла бы затянуться ещё больше. Потому что своего князь, явно обрадованный возможностью пополнить запасы Силы, показавшие дно, по наблюдениям Сергея, ещё вчера, явно выпил сразу, не задумываясь. Что тут же положительно сказалось на его внешности: ещё во время обсуждения выглядевший, что называется, краше в гроб кладут Кощей как-то посвежел, и настроение у него явно повысилось. Во всяком случае, вынырнул он из темноты, весело скалясь, чего в последние двое суток Гусев за ним не замечал. Вынырнул, с интересом посмотрел на лежащее у ног капитана тело и спросил, где остальные. А когда Сергей не понял, о каких остальных идёт речь, пояснил, что двух гансов для пальбы из четырёх огнеплюйных громыхалок маловато. Пришлось срочно приводить гитлеровца в сознание и вытряхивать из него нужные сведения.
В результате последнюю часть пути проделали на грузовике, заминировав остальную технику подручными средствами и прихватив в качестве "подарка" любимому начальству командира батареи. Конечно, высказывались мысли "позаимствовать" не грузовик, а тягач, прицепив к нему одно из орудий, но по трезвому размышлению пришлось от них отказаться...
Люди ликовали. Нет, они не устраивали салютов, митингов, демонстраций. Они просто стали чаще улыбаться, шутить, смеяться...
Здесь, в Крыму, это была первая большая победа. Победа, наглядно доказывающая, что врага можно БИТЬ!
Да, конечно, ему уже вломили под Москвой. И хорошо вломили. Но то -- там. А это -- здесь! И хотя сражение ещё не закончено, у гитлеровцев ещё много сил, а Манштейн опытный военачальник, уже сейчас видно, что захватить Крым у них не получится. Что сухопутная блокада Севастополя снята и восстановлена не будет. И что оказавшаяся в кольце немецкая дивизия так в нём и сгинет, несмотря на все усилия её вытащить. И не последнюю роль в этом играли две дополнительные дивизии, переброшенные на полуостров в то время, когда Гусев с Кощеем и приданными разведчиками бродили по вражьим тылам.
Но лучше всего об успешности операции говорил пусть пока слабый, но со временем грозящий превратиться в настоящий ливень дождик наград и поощрений.
Не обошёл этот дождик и группу полковника Колычева. Сам Иван Петрович, Гусев, новички и Мишка Северов получили кто очередные, а кто внеочередные звания. Мишкины же подчинённые и старшина Нечипоренко -- медали "За боевые заслуги".
И всё бы хорошо, но Командир почему-то решил, что новое звание -- это повод перевести любимого подчинённого на штабную работу. Пока частично, время от времени. Между выходами. Но ведь, как гласит народная мудрость, и Москва не сразу строилась, правильно? Так что теперь даже на сопровождение князя на прогулках не всегда удрать получается. Его теперь чуть ли не через раз Пучков "выгуливает". Правда, ходят не далеко -- в основном, до зенитчиц и недавно перебазировавшегося поближе к штабу (а значит, и к расположению группы) медсанбата.
Кощея этот дождик, понятное дело, не "намочил", но зато ему из Столицы опять привезли посылку. На этот раз -- размером с командирский фанерный чемодан. Что не удивительно -- под прошитой и опечатанной в полном соответствии с правилами секретной переписки обёрткой этот самый фанерный командирский и оказался. Внутри же -- пакет с несколькими сортами чая, несколько банок с мёдом и... шоколадки! Много! Что натолкнуло Командира с Гусевым, присутствовавших при вскрытии посылки, на нехорошие мысли. Однако сам князь, догадавшийся, о чём они думают, отмахнулся. Мол, нехорошо было бы, если бы такого намёка не было. А так -- положено за чужаком приглядывать, вот и приглядывают.
- Это тебе за вербовку того "африканца", - пошутил Командир.
Однако Кощей шутку не принял. И объяснил, что, во-первых, это не вербовка, поскольку "вер-бо-вить" таких нельзя. Если, конечно, хочешь сохранить с ними хорошие отношения. Потому как "невместно" и "не по чину". А во-вторых, с его, танкиста, помощью, случись надобность, проще будет договориться (именно договориться) с каким-нибудь таким же дальним (или не очень) родичем одного из императоров. Главное, думать, что и кому говоришь, и не заставлять-уговаривать-склонять сделать что-то, что для того будет "невместно" и "не по чину". А под конец такой вот... политинформации добавил, что потому и не стал у этого потомка Гогенштауфенов спрашивать, куда ему вести слать. Созреет -- сам пошлёт.
