Приключения Гаррета. том.2 - Кук Глен Чарльз (книги полностью TXT) 📗
— Всё понятно.
Мало того, что Птица имел дело с призраками, его духи принадлежали к той избранной команде, которая считала, что они важнее, чем все остальные и должны всегда получать дополнительное обслуживание только потому, что пережили роды.
В Танфере эти пиявки, как правило, очень скоро плохо кончают, хотя их смертность уменьшилась после окончания войны.
Когда-то давно государство бросило своих паразитов в котёл Кантарда. На них можно было делать ставки, что они смогут угробить себя.
У войны была своя жестокая уравнивающая сторона. От неё нельзя было откупиться, хотя более умные могли выторговать менее опасные назначения. Принцы и нищие, все окунулись в смертельный водоём. Старики уже тосковали по временам, когда война держала улицы вдали от вульгарной, невоспитанной, а иногда опасной молодёжи.
— Мистер Гаррет?
— Прошу прощения. Начинаю стареть. Обратись к Старым Костям. Может он исправил мозги Птицы, поэтому и не слышит этих людей?
— Не думаю, что Птица согласился бы на это. Он ненавидит голоса, но если они не будут досаждать ему, а он не будет пить, то не сможет и рисовать, — потом она спросила: — Сколько ещё, по вашему мнению, Его Честь будет спать?
— Мне никогда не удавалось вычислить это. Спроси лучше у Палёной.
— Что я должна делать, пока он спит?
— А чем бы ты занималась, если не окопалась бы здесь?
— Всякой ерундой, даже не знаю. Дин и Палёная говорят, что я не должна уходить. Нехорошие люди, возможно, желают захватить кого-то из этого дома.
— Дин мудрый человек. Почему бы тебе не помочь ему? Последние несколько дней дались ему тяжело. Ещё, если потребуется, можешь помочь Палёной. Я пойду к ней прямо сейчас, буду надоедать ей.
Все разошлись вместе со мной. С Дином осталась только Пенни. Я не заметил восторга ни в одном из них.
Палёная что-то писала, пользуясь пером со стальным концом, очередным изделием Комбината.
— Любимица Покойника сказала, что разговаривала с призраками, которые тревожат пьяницу-художника.
— Возьми его с собой в следующий раз, когда будешь танцевать с мертвецами. Разверни их против хозяйки этих призраков.
— Я обсужу это предложение со Старыми Костями, когда он проснётся. У меня есть несколько вопросов к тебе.
— Сначала высморкайся. Твоё шмыганье бесит.
Я прочистил нос, а заодно выкашлял мокроту.
— Кто-нибудь отследил, откуда взялись гигантские бутылки и стеклянные чаны на том складе?
— Откуда мне знать. Директор и гвардия не информируют меня. Я не догадалась спросить об этом, когда Генерал в прошлый раз был здесь. Кстати, что-то он опаздывает. Остальные тоже практически ничего не говорят мне, в том числе, твой новый партнёр по борьбе. — Ты торопишься с выводами. Что выудил Старые Кости из мерзавцев, которых одолжил нам Туп?
— Официально он ничего не сказал. Неофициально то, что я и ожидала. Ничего, чего бы мы уже не знали. Их наняли на разовую работу.
— Кто-нибудь узнал хоть что-то полезное?
— Пока нет. Поразмышляй о воскресителях, по крайней мере, их можно найти. Тебе скучно? Я не обязана развлекать тебя. Мне надо работать.
— Вздор.
Думаю, она нервничала от того, что её тело было расстроено, потому что не произошло спаривания во время цикла.
— У меня был ещё один вопрос. Очень важный. Не могу только вспомнить, какой. Подожди! Вот он. Старые Кости отправил меня вдогонку за Шустером на днях, чтобы я рассказал ему о людях, которые наблюдали за домом. Соизволил ли Шустер сообщать нам о том, кто это был?
— Не официально.
— Неофициально?
— Генерал Туп сообщил, что они принадлежали к личной охране королевской семьи. Дворцовая гвардия. Он был не совсем уверен. Решил, что они действовали как частная полиция с Холма.
В любом случае это тревожило. Я не хотел привлекать внимание с любых сторон.
— Плохо.
— Но, возможно, это признак того, что влиятельные люди относятся к ситуации серьёзно.
Я начал что-то говорить.
— Если всё, что ты можешь, это только болтать, отправляйся к женщине наверх или иди пугать Пенни. Я занята.
— А ты чересчур серьёзна.
— Это ты виноват. Проваливай.
70
Последнее слово осталось за мной.
Кто-то воспользовался дверным молотком, когда я выходил из кабинета Палёной. Я воспользовался глазком и увидел шикарный зеленый глаз смотревший оттуда. Я открыл.
— Кира.
— Я привела к вам людей для разговора. Вы не могли бы заодно для меня расцепить их.
Она мёртвой хваткой вцепилась в левую руку Кипа Проза. А Кип, казалось, был прикован к Кеванс Алгарде невидимой цепью. Кеванс, похоже, хотела драки, но не знала, на кого напасть первого. У Кипа был ошеломлённый взгляд, возникающий у мужчин, когда они попадают в руки женщин Тейтов, принявших своё решение.
— Вы правильно сделали. Я приятно удивлён. Как ты, Кип? Мы не видели тебя на фабрике больше. А вы, мисс?
Я не стал говорить о её матери, а также беспокоить Кару. Нет смысла подливать масло в их отношения.
— В ваших защищающих мысли головных уборах нет никакой нужды, ребята. Его Милость без сознания уже две ночи. Если вам так удобней, то носите. Пойдёмте в кабинет Палёной.
Палёная приветствовала мое возвращение кровожадным взглядом, испарившимся при виде детей. Она встала.
— Скажу Дину, что у нас стало больше гостей. Гаррет, мне проследить, чтобы тебя не беспокоили остальные?
— Этим троим так было бы удобней.
Кира сказала:
— Я рассказала им о том, что происходит и что у вас, как в сумасшедшем доме.
— Сейчас стало получше. У нас сегодня всего шесть или семь лишних лиц.
Одна из них, Пенни, появилась с чаем и кучей печенья, которое Дин всегда приносил, когда молодёжь наносила нам визит. Печенье, которое я никак не мог найти, когда хотел парочку для себя. Пенни вежливо улыбнулась Кипу и Кеванс. Кире достался более тёплый взгляд. Когда она ушла, Кира сказала мне:
— Вот за кем вам надо охотиться, Гаррет. Она тиха, покорна и достаточно молода, чтобы можно было правильно воспитать.
— Я повременю с этим. По крайней мере, пока она не прекратит писаться под себя каждый раз, когда я смотрю на нее.
Кип был не в настроении для общения. Он не любит, когда вторгаются в его жизнь.
— Кира сказала, что нам есть о чём поговорить.
— Да. Особенно с Кеванс. Вы слышали слухи, происходят странные вещи?
— В Танфере? Вы шутите, — сказал Кип, но без убеждённости в словах, и переглянулся с Кеванс.
— Вы, скорее всего, слышали неправду, но не от Киры, она была здесь.
Кип и Кеванс одновременно кивнули. Они нервничали, но я чувствовал их невиновность, они не пытались защищаться.
— Происходили нехорошие вещи. Одни люди пытаются их утаить. Другие распускают ложные слухи. Через несколько дней всё может стать ещё хуже, — я рассказал им почти всё, не акцентируя роль Седлающей Ветер. Кеванс не проявила особых эмоций, когда я упоминал её мать.
Палёная вернулась через минуту после ухода Пенни. Она стала делать записи.
Пенни вернулась к дверному проему. Она не кралась и точно не собиралась подслушивать.
— Пенни, можешь принести свои эскизы и портрет Птицы? Будь добра.
Кип заявил:
— Гадкая история, Гаррет. Кира, должно быть, приукрасила.
— Она потрясающая девушка, Кип.
— Знаю. Временами я благоговею, вспоминая, что она не моё разыгравшееся воображение.
Кира были рада, а Кеванс нет, хотя она и не была романтичной соперницей. Она с Кипом стремились поддерживать редкие, как лягушачий мех, отношения мальчик-девочка, при которых они оставались просто хорошими друзьями.
Я, хоть и с опозданием, заметил, что Кеванс одета в женскую одежду. Раньше она всегда одевалась в мужскую. Как девушка, выглядела она хорошо, но ей было далеко до злючки в чёрной коже.
Пенни принесла эскизы и картину. Палёная держала последнюю, пока Пенни разбиралась со своими работами.
