Радужная Нить - Уэно Асия (читать книги .txt) 📗
Мэй-Мэй, прикрыв ротик ладошками, зашлась в мелодичном смехе. Видимо, в подробностях вообразила участь бедного животного. Всем весело, кроме меня. Впрочем… А ведь из сказанного следует, что двери в радужный мир Юме для меня отнюдь не заперты, раз я самостоятельно смог сделать этот самый оттиск!
Хорошо. Будет время — поразмыслю, сейчас есть и более важные вопросы.
— Я же не дослушал вашу беседу! Чем всё завершилось? Последнее, что припоминаю, это расспросы Сына Пламени о волшебном снадобье вечной жизни и беспокойство за судьбу младшего сына. А дальше? — с любопытством спросил я. Южанин покачал головой.
— Если бы ты не… ну да ладно. Старик ещё долго выведывал, какие средства и пути к бессмертию мне известны. Будто я не сновидец, а придворный онмёдзи, из тех, что, подобно ленивому коту, мышей не ловят. Вот у них бы и допытывался, хотя нехорошее это дело, как ни крути. Даже ради сына императору не следует становиться на сию тропу.
— А что в ней дурного? — нахмурился я.
— Бессмысленное это занятие, а оттого — глупое и недостойное правителя, — отчеканил Ю. — Да и по преданиям, что мне известны, такие поиски ещё ни для кого добром не кончились.
Вот оно, что… А дядя всё-таки знал, кого спрашивать! Даже дедушка, щедро потчуя меня байками про лисиц-искусительниц, Кошачье Королевство и призраков брошенных жён, никогда не рассказывал о вечной жизни. Какой он образованный, этот ханец… особенно в некоторых вопросах!
— И почему ты полагаешь, что поиски будут напрасными? — спросил я у него. — Волшебного средства не существует?
— Сомневаюсь, что вечность можно принести в протянутой ладони, — шевельнул плечами мой гость. — И поверь: если бы подобный состав существовал и являлся тем, на что надеется правитель — страна бы уже кишела бессмертными самого разного пошиба! Нет, Кай. Если и можно продлить жизнь, сделать её вечной — то не снадобьем, которое можно добыть хитростью и отдать другому.
— Есть вершины, на которые можешь взойти только в одиночестве, — вставила Мэй-Мэй. — Какое-то древнее изречение. У меня ужасная память, вы же знаете!
— И как, ты переубедил дядю? — я отвел взгляд от красавицы, сосредоточенно перевязывающей локоны синей лентой, и покосился на Ю.
— У меня создалось впечатление обратного, — поник головой ханец, после чего сладко потянулся. — Впрочем, некоторое время правителю будет не до сказок. Когда ещё двор утихомирится после головокружительного падения семейства Исаи… Ну разумеется, я знаю о смерти моего похитителя, Кай! Видел её так же близко и подробно, как любопытство в твоих расширенных зрачках! Без господина Верховного Судьи там и вправду не обошлось, а вот насколько искренне он теперь убивается и проклинает собственную слепоту, для меня тайна. Да-да. Если бы во сне можно было получить ответы на все вопросы, я бы только и делал, что спал!
— Как ты считаешь: император, убедившись в твоей правоте касательно Левого Министра, прислушается к голосу разума? — предположил я с надеждой и добавил. — В твоём лице.
Юмеми пожал плечами.
— Такой человек скорее поверит себе, точнее, собственным упованиям. И сам же себе внушит, будто я что-то ведаю и скрываю. Нет, Кай — готовься к тому, что следующая встреча с Сыном Пламени привнесёт в твою жизнь резкие перемены.
— Знать бы, к лучшему или…
— Иногда достаточно понимать, что это — перемены, — вздохнул Ю и потянулся всем телом. — И, пока мы можем наслаждаться последними деньками уюта и покоя, могу я попросить вас, драгоценные мои, об одной услуге? Оставить только что проснувшегося человека наедине с его верхней одеждой!
При первом же поползновении моего гостя к самостоятельной прогулке я грозно заявил, что добьётся он этим лишь одного. Что я обвяжу его шею веревкой и буду вести на поводу, как доброго коня. Ю отчего-то дико развеселился, но о своих намерениях и заикаться перестал.
Так миновало три дня. Прошёл слух, что Сын Пламени слёг после предательства Министра Левой Руки и подозрений, запятнавших имя младшего зятя. Я не поверил. Не столь мягкосердечен мой троюродный дядя, чтобы по злоумышленнику горевать. Но чем позже состоится неизбежный разговор, тем лучше и для здоровья безопаснее!
Отец расхаживал по дому походкой одного из императорских пернатых любимцев. Мать, чуть ли не до смерти загоняв шестерых молоденьких прислужниц, успела одарить меня парой соответствующих новому рангу нарядов, с поклоном поднеся их перед самым началом торжества. Родитель даже языком прищёлкнул, увидев эту красоту. То ли от восторга, то ли от досады за то, что младший сын почти догнал его по рангу; чувство, нет-нет, да и проскальзывавшее в его поведении во время пиршества…
Так, вечером Первого Дня Углей Месяца Светлого Древа мы отпраздновали моё повышение в тесном кругу избранных, куда были допущены лишь почте-е-еннейший господин Ю с супругой да Ясумаса (последний — моим произволом, которому отец на сей раз препон не чинил). На следующий же день мы решили развлечься прогулкой по городу. Втроём: мы с юмеми, и Ясу, для охраны. Остановить Ю, рвавшегося сунуть любопытный нос в каждую лавку, удавалось не всегда — даже клятвенное обещание обзавестись уздечкой не всякий раз действовало. Вот и сейчас ханец, высокомерно зыркнув сверху вниз, угрём проскользнул под моей рукой, пытающейся не пустить его в тень небольшого навесика. Судя по вывеске из плотной бумаги, здесь располагалась кукольная мастерская. Даже любопытно…
Я шагнул следом. Ясумаса, окинув равнодушным взглядом золотисто-чёрные начертания, махнул мне рукой: дескать, подожду снаружи. Стояла отличная погода: ясная, с лёгким ветерком, пропитанным запахом молодой листвы и близкой реки, ещё по-весеннему полноводной. Но решение Татибаны было продиктовано иными причинами, нежели ленью и желанием погреться на солнышке. Женщины. Он всё ещё безнадёжно искал среди них ту, одну-единственную…
В дверном проёме тоненькими голосами пели ханьские бубенчики.
— Решил сосватать малютке хорошенького дружка? — пошутил я, присоединившись к обществу подопечного в тёмных недрах лавки-мастерской. В стенных нишах и на сосновых столиках с высокими ножками-подставками сидели куклы. Самые обычные, от писаных красавиц до младенцев с пухлыми румяными щеками. Но юмеми рассматривал совсем другую. Она изображала мальчика в нарядной детской хандзири цвета юных побегов и великолепных шароварах-сасинуки, окрашенных в пурпур. Волосы были частично убраны в два хвоста, изящным полукругом огибающих виски и спускающихся на шею — причёска сына или внука сановника. Сам носил такую, а вот одежду — куда скромнее. Какая изумительная работа, даже узор на тканях, уменьшенный сообразно размеру куклы — и тот передан досконально!
— У вас не найдётся куклы в менее роскошном одеянии? — пропустив мимо ушей мою подначку, спросил Ю владельца лавки, которого я сразу и не приметил. Старик на редкость преклонного возраста сидел в глубине комнаты, куда почти не попадал свет с улицы, и сосредоточенно выстругивал что-то из куска дерева — вероятно, головку очередной красотки. Что же он различает в полумраке?
Мастер поднялся и проковылял к Ю, поклонившись нам обоим. Затем бережно взял мальчика в руки и провёл иссохшим пальцем по блестящим шёлковым волосам. Да ведь хозяин лавки слепой!
— Я уже давно перестал делать таких сложных кукол, — он вновь смиренно склонился перед нами. — Малыш — последняя, вырезанная ещё в те времена, когда мои глаза отличали свет от темноты. Он не пришёлся по вкусу благородным господам?
— Он прекрасен, — вздохнул ханец, и я — следом за ним, ибо южанин вовсе не льстил старому мастеру. — Но мне нужна кукла в менее нарядной одежде, чем эта. Точнее, одна лишь одежда мне и нужна. Странный запрос, правда?
— Кто я такой, чтобы удивляться желаниям молодых господ? Внучка у меня была, рукодельница — и ткань раскрашивала, и одежду шила. До того, как вышла замуж и уехала с новой роднёй в деревню. — Кукольник тоже вздохнул. — Но она, добрая душа, много нарядов заготовила впрок, так что взгляните, не пожалеете! Должна у меня сыскаться другая одежда на мальчика, была где-то…
