Ступени из пепла - Бояндин Константин Юрьевич Sagari (книги без сокращений .txt) 📗
Изображение плыло, угасало и вновь разгоралось. Хеваину стало не по себе, голова закружилась. Опомнившись, он поднял камеру и, прицелившись в видоискатель, включил запись. Масстен водил перед собой каким-то прибором, похожим на указку. На лице его проступало изумление… смешанное с восхищением.
Саванти был бледен.
Изображение скользило… качалось и поворачивалось, иногда угасая ненадолго. Не сразу Хеваин осознал, что видит происходящее… словно бы чужими глазами.
Уставшими и больными глазами.
Через некоторое время всем показалось, что они слышат и звуки. Стук сердца. Шорох. Скрип откуда-то снизу. Иллюзия присутствия была настолько сильной, что все, кроме Майтенаринн, отодвинулись на шаг.
Пол в зеркале — каменный, явно пол какой-то пещеры или комнаты, имитирующей пещеру — рывком наклонился, двинулся навстречу. Две ладони — несомненно, женские — ободранные, чем-то обожжённые, упёрлись в камень.
Хриплое, свистящее дыхание.
Та, чьими глазами они видели, сумела вновь подняться на ноги. Да, это пещера, но пещера с удобствами — кем-то старательно расставлена мебель, виднеется даже такой предмет роскоши, как телевизор. И зеркала… много, много зеркал. Женщина брела, время от времени спотыкаясь, пока не упала вновь. Долго лежала.
Медленно поднялась. Вцепилась в стену руками, глянула в зеркало.
Зрители увидели лицо.
Миан. Миан-служанка. Мианнесит эр Тонгвер. Она, жалкая и нищая, постучалась в двери в один ненастный день, и так всем понравилась — красивая, работящая и послушная — что стала сразу же членом семьи. Вот как…
Миан выглядела скверно. Чёрные круги под налитыми кровью глазами. Сетка трещин на губах, ссадины на лице и следы ожогов. Немного осталось от её прекрасных серебристых волос, частью они обгорели, частью — перепачканы грязью и кровью.
Губы Миан шевельнулись.
— Бродят… бродят незаметно… бродят меж теней, — услышали все свистящий шёпот. Миан закашлялась. Долго смотрела куда-то в зеркало (казалось, что вот-вот увидит тех, кто невольно подглядывает за ней).
— Бьются, словно мухи… в стёкла фонарей, — донеслось изо рта Миан. Ей, похоже, с трудом удавалось держать глаза открытыми. Хеваин бросил взгляд на Май. На лице той застывал причудливый сплав сострадания и ненависти. Май не отводила взгляда.
— Те, кто сон прекрасный… захотел украсть, — голос Миан стал сильнее. Нотки второго, «медового», голоса проявлялись в нём, но Миан явно не хватало сил вызвать полноценный «жемчужный голос». Саванти вздрогнул. Масстен оглянулся, продолжая держать прибор перед собой.
Ветер швырнул пригоршню воды в стекло.
Май не отводила взгляда.
— Горечи кошмара… наедятся всласть, — глаза Миан прояснялись… прояснялись.
Молния ударила за окном, прижав к полу перепуганные тени.
— Те, кто мысли ведьмы… — голос Миан обрёл «медовость». Масстен покачнулся, поднёс ладони к ушам. Опомнился, обернулся, нажал что-то на стене. Саванти не шевелился. Хеваин чувствовал, что тело повинуется ему с трудом.
— …вздумал подсмотреть, — голос Миан становился всё выше и сильнее.
Май не отводила взгляда, не шевелилась, не меняла выражения лица.
— Прочь от зеркала! — крикнул Масстен, делая знаки. — На пол! Падайте на пол!
Саванти услышал его, но не было сил повиноваться. Хеваин продолжал смотреть в глубину очерченных красным ободком глаз Миан…
— В зеркале увидят… — Миан отступила от зеркала, подняла руки над головой.
Масстен прыгнул. Отбросил Саванти в сторону, рванул Хеваина за рукав, вынуждая того упасть, покатиться в сторону стола. Масстен плыл по воздуху к Май, так и не двинувшейся с места…
Голос Миан возвысился до почти непереносимого крика.
— СОБСТВЕННУЮ СМЕРТЬ! — донеслось из глубин зеркала.
И зеркало взорвалось.
- -
Масстен успел сбить Май с ног и, падая, старался загородить её, прикрыть собой. Воздух наполнился свистом и треском; взорвались все до единого зеркала в комнате; вспышка молнии выхватила причудливый радужный вихрь, проносящийся от стены к стене.
Наваждение схлынуло.
Саванти с трудом поднялся на ноги. В волосах было полно стекла, ладони пострадали не очень сильно; главное — успел защитить лицо. Хеваин и его камера также остались относительно целыми. Корреспондент с трудом поднимался на ноги, пол был весь присыпан окровавленной стеклянной крошкой.
Майтенаринн, вся в крови, со стоном выбиралась из-под неподвижно лежащего Масстена. Множество крупных осколков вонзилось в спину, руки, голову Чародея. Под его телом появились очертания кровавой лужи, она быстро расширялась.
— С… Саванти! Ани! — Майтенаринн попыталась вскочить на ноги. Её шатало и трясло. — Помоги… помоги ему! Помоги!
К комнате уже бежала охрана. Слышались крики. Гроза за окном набирала мощь.
Саванти тоже шатался. Он сделал шаг, едва не упал сверху на Масстена. Прижал пальцы к виску лежащего. Глянул на торчащие в теле куски стекла. Покачал головой.
— Май… мы не успеем. Кровь, он теряет кровь… Ты сама…
— Я цела! — Май поправила диадему. — Помоги ему, не стой! Помоги!
Саванти с трудом подавлял тошноту.
— Я не успею… не смогу… — простонал он.
Май кинулась к нему. Вцепилась в плечо. Хватка её была стальной.
Саванти охнул. Её прикосновение обожгло.
— Сможешь! — крикнула она. — Сможешь, сможешь, сможешь! Делай что-нибудь! Быстро!
Едва не ударившись с размаху лбом о дверной косяк, Май плечом распахнула останки двери, вылетела в коридор.
Люди. Суматоха. Сигналы тревоги, бегущие охранники.
— Туда! — указала она за спину. — Я невредима! Туда, помогите им!
Она бросилась по коридору назад, в сторону медицинского центра. В лабораторию Саванти.
- -
Лас и Реа-Тарин едва не столкнулись с ней. Май, вся в крови, пронеслась мимо, словно метеор. Тигрица не успела поймать её.
— Зеркало! — крикнула Май так, что Лас невольно присела. Голос Светлой звучал жёстко, мысль не подчиниться даже не возникала. — Где зеркало?! — Майтенаринн закашлялась.
Реа указала рукой в сторону лестничного проёма.
Май кинулась туда со всех ног.
— Охрану, — приказала Тигрица. — Позови кого-нибудь! Я за ней!
Лас-Таэнин кивнула и метнулась туда, откуда прибежала Май, откуда доносились крики и звуки сирены.
По пути ей попались Хеваин (он сильно прихрамывал) и трое охранников.
Когда Реа-Тарин добежала до поворота, Май уже стояла перед зеркалом, исполняя знак Всевидящего Ока. Тигрица хотела было схватить Светлую… но из глубины зеркала донёсся звук.
Хриплый, давящийся смех.
— Свет… свет… — шептала Май, глядя в зеркало, обхватив горло обеими руками. Лас с охранниками подбегали, Тигрица знаком велела им не приближаться. Что-то жуткое было в выражении лица Май… Казалось, попытаешься вмешаться — и не станет тебя.
— Нет! — Май попятилась, закрывая лицо руками. Полыхнуло белым. Зеркало щедро расплескало осколки; Майтенаринн отбросило в сторону, она боком ударилась о стену, тут же попыталась вскочить на ноги. Сумела.
В ушах звенело. Тигрица обернулась. В коридоре вокруг не оставалось ни одного целого окна.
Май выскочила им навстречу.
— Зеркало! — крикнула она вновь. — Где зеркало? Быстро!
— Там, — указала Лас прежде, чем Реа успела вмешаться.
Май кинулась по коридору.
Остальные едва поспевали следом. Молнии били вокруг здания каждые несколько секунд.
— Нет, Май! — крикнула Реа, заметив, что Май задержалась у прозрачных дверей… чтобы запереть их. Кинулась дальше, к зеркалу. Это была комната отдыха. — Не надо! Впусти нас!
— Один момент, — охранник извлёк универсальный ключ и, торопясь и промахиваясь, принялся вставлять его в замочную скважину.
Зеркало напротив Май разгоралось малиновым сиянием. Май вновь обхватила своё горло…
— Что она делает? — крикнула Лас. — Что она хочет?
