Признак высшего ведьмовства - Первухина Надежда Валентиновна (мир бесплатных книг txt) 📗
… Темноты больше не было. Дарья ощутила, какими тяжелыми стали заклятые предметы в ее руках, почувствовала воздух, движущийся у лица с медлительностью вытекающей из разбитого кувшина сметаны, и поняла, что ступила на ту территорию, где властвует прошлое, которого уже нет.
Она увидела свою комнату, комнату вчерашней ночи, будучи сама незримой, неуловимой и упивающейся своей краткой властью над временем. Ритуал Песочных Часов прошел успешно, теперь Дарья в этом не сомневалась. Она вошла именно в тот момент, когда вчерашняя Дарья Белинская, отвернувшись от компьютера, увидела томно скучающего на диване инкуба. Дарья сегодняшняя, точнее теперешняя, с внезапным неудовольствием разглядывала себя вчерашнюю, отмечая появившиеся словно по волшебству недостатки внешности, речи, движений.
– Оказывается, я закатываю глаза и пошло дергаю плечом, как девица из варьете после дозы кокаина, – прошипела теперешняя Дарья, наблюдая за тем, как Дарья вчерашняя ведет светскую беседу с распаленным от страсти инкубом. – О, святая Вальпурга! Неужели мне сейчас придется наблюдать со стороны за тем, как я занимаюсь любовью с этим похотливым демоном! Ой, ой, Дашка, что ты творишь, ты и впрямь вульгарная особа, неужели этому учила тебя мама
Викка?!
Разумеется, вчерашняя Дарья не слышала своего временного двойника. А если бы и услышала, то вряд ли обратила бы внимание, потому что инкуб, подлец, знал свое дело.
– Пора, – решила теперешняя Дарья.
Она, скорчив брезгливую мину, прошествовала мимо ложа страсти к своему компьютеру, вытащила из громоздившейся на столе горы Дисков один (по виду самый новый) и, убрав скринсейвер, принялась копировать на диск папку с материалами «Наведенная смерть». Копирование будто бесконечно растянулось во времени, но Дарья знала, что это иллюзия – то, что происходит с нею и с теми предметами, которых она касается, на самом деле происходит со скоростью фотовспышки. Блик – диск вставлен. Блик – копирование началось. Блик – копирование завершено, диск прячется в широком рукаве мантии Госпожи Ведьм. Блик – компьютер зависает. Все как положено: дело сделано, пора перевернуть колбу, чтобы песок из нее развеялся и выстелил ведьме дорожку в ее настоящее время, а свеча осветила бы и сохранила тот путь. Но Дарья не спешит. Она отходит к бездонному провалу безвременья, балансирует на краю и ждет.
– Я должна увидеть, – шепчет она. – Кто сумел перезагрузить мой компьютер, стереть из него все данные по «Наведенной смерти» и повесить машину заново. Я должна знать, кто проник в мою комнату столь незаметно…
В этот момент у вчерашней Дарьи наступает оргазм, и Дарья теперешняя недовольно морщится от ее протяжного визга.
– Омерзительно, – решает она. – Я визжу, как сотня бензопил. Мне должно быть стыдно. Отныне никакого секса с инкубами. Ой!..
«Ой» – это потому, что, покуда длится ликующий визг вчерашней Дарьи, возле злополучного компьютера Госпожи Ведьм образовывается некая тень. И эта тень все более и более приобретает черты женшины…
… Которая облачена в длинную черную мантию, небрежно наброшенную поверх старинного покроя платья из лиловой парчи; длинные волосы таинственной дамы собраны в замысловатую прическу и украшены высокой, переливающейся огнями сапфиров и алмазов диадемой. Дарья видит этот блеск и теряется… Свеча со стеклянной колбой дрожат в ее руках.
– Так это что же, я сама? – шепчет Дарья, не в силах оторвать глаз от незнакомки, манипулирующей с компьютером так же, как она самолично манипулировала с ним мгновение назад. Только незнакомка – Дарья видит это – скопировав информацию, тут же стирает ее из памяти машины. А затем, пробежав пальцами по клавишам, намертво вешает машину – Дарье даже кажется, будто она слышит протестующий предсмертный писк системного блока…
Но не это важно. Важно другое – Дарья не может, как ни старается, разглядеть лица хитроумной незнакомки. Оно не скрыто вуалью, не защищено магическим заклятием типа «веер», но черты его неуловимы, как неуловимо бывает содержание наших снов в момент пробуждения.
– Неужели это я?! – шепчет Дарья. – Но почему? Я ничего не понимаю. Я…
И в этот момент она понимает, что магия ритуала Песочных Часов перестала ей повиноваться.
– Нет! – вскрикивает Дарья. – Я успею!
И переворачивает колбу с песком Времени.
Но не тут-то было. Песок, вместо того чтобы послушно заструиться лентой, дорожкой, тропкой, по которой она сумеет вернуться обратно, кружит в бешеном метельном танце вокруг незадачливой ведьмы. Пламя пурпурной свечи вытягивается вверх, дрожит, как испуганный щенок, а потом гаснет, как будто кто-то накрыл его сверху широкой ладонью. И Дарья Белинская остается в темноте нигде и никогда.
Она не знает, сколько времени продолжается это жуткое бытие, потому что времени здесь нет. Собственно, нет и самого здесь. Дарья выкрикивает самые мощные заклинания, призывает духов-повелителей времени, но, похоже, коварные духи решили поглумиться над Госпожой Ведьм. Или… У них тоже нет сил справиться с такой ситуацией.
Дарья готова впасть в отчаяние, но тут…
Она слышит пение. Мужской голос, приятный до невозможности, весьма умело и талантливо напевает знаменитую песенку адвоката Билли Флинна из мюзикла «Чикаго». С игривыми словами последнего куплета перед ошарашенной Дарьей предстает безликий маг времени – тот самый, что прислал ей в качестве «жениховского артефакта» изумительной красоты брошь.
– Привет, Рокси! – говорит маг Дарье.
– Я не Рокси! – ощетинивается девушка.
– О да! – Маг смеется суперсексапильным смехом Ричарда Гира. – Ты не Рокси Харт и не Вельма Кел-ли, ты не певичка из кабаре. Но ведь и я не адвокат, спасающий негодяек от положенной им виселицы.
– Зачем ты здесь?
– Я буду петь тебе. Сольные номера. Из старого мюзикла «Чикаго». Это мой любимый мюзикл! – И маг, мерзавец, и впрямь начал мурлыкать себе под нос тюремное танго со словами: «Он сам нарвался, он сам попался». – Детка, у тебя клинический случай. На сей раз нарвалась ты. Ты попалась и влипла. В пре-не-прият-ну-ю историю. Пара-ра-ра-ра-рам парам-пампам!
