Еретики Аквасильвы - Одли Ансельм (первая книга .TXT) 📗
– Как далеко ты способен пойти ради прибыли?
Равенна прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Я понял, что она использовала теневое зрение. Очевидно, ей хотелось выяснить, стоит ли кто-то за дверью. Моритан поступил бы так же. Он осмотрел бы коридор и проверил комнату на наличие шпионских устройств. К сожалению, мы не имели опыта в их нахождении. Равенна могла обнаружить только сильные излучатели. Из меня в этом деле был плохой помощник. Интересно, что сейчас делал маленький граф? Преуспевал ли его клан, и как шли дела в Лепидоре? У меня возникло желание расспросить об этом Гамилькара. В Цитадели я редко вспоминал о доме, но теперь мне не терпелось увидеть лица родных и близких.
– Все зависит от того, насколько велика эта прибыль, – ответил лорд Барка. – Она должна быть реальной и незамедлительной. Я не верю в обещания, для исполнения которых требуется десять лет.
– Что для тебя важнее: твой кошель или Рантас?
– Ты имеешь в виду, способен ли я совершить поступок, за который меня могут сжечь на костре, как еретика?
Вопрос Палатины заставил его задуматься.
– Для этого выгода должна быть большой, даже если речь идет о моей помощи тебе и Катану. Но в любом случае я не питаю к Сфере особой симпатии. Никто из моей семьи не отличался особой религиозностью. Мать полжизни провела на Архипелаге. Она свела на нет все мои представления о добром Рантасе, которые я почерпнул от своих наставников. После смерти матери я нашел в ее комнате сундук с еретическими книгами.
– Скажи, ты согласился бы помочь мятежу против Сферы? Ты согласился бы продавать оружие и делать временные займы?
– А будет ли шанс на успех? – спросил Гамилькар.
– Будет, – пообещала Палатина. – Никто не поймет, что это ересь. До самой последней минуты.
– Так вот где ты провела прошлый год, – сказал Гамилькар. – Тебя увезли на Архипелаг и сделали еретичкой.
– А чем вам не нравится Архипелаг? – воинственно спросила Равенна.
– Странно слышать этот вопрос от вас. Вы явно не оттуда.
Мне показалось, что броня привычного спокойствия Гамилькара дала трещину.
– Я прожила там несколько лет, – ответила Равенна. – Апелаги мне ближе, чем танетяне.
Мне не хотелось участвовать в их споре. Я отодвинул кресло от стола, тем самым показав, что выхожу из разговора.
– Прошу прощения, что перебиваю вас, – поспешно сказала Палатина. – Гамилькар, так ты поможешь нам или нет?
– Прежде чем принять решение, мне нужно ознакомиться с твоими планами, – ответил лорд Барка. – Я люблю жаркое, но не хочу сидеть за последним столом на веселом пиру. Послушай, Палатина!
– Да?
– Тебя вроде бы убили восемнадцать месяцев назад.
– И что из этого? Разве ты не веришь в магию? Такие вещи трудно объяснить.
Вряд ли Гамилькара убедили наши слова, но он не стал оспаривать те дикие идеи, которыми мы старались объяснить внезапное «воскрешение» Палатины. Равенна с усмешкой наблюдала за нами и старательно игнорировала вопросы лорда Барки. Мы не обмолвились ни словом о Техаме. Вскоре Гамилькар похлопал в ладоши и подвел итог:
– Несмотря на все мои сомнения, я принимаю сказанное вами. Вы можете быть настоящими фетийскими Тар'конантурами или просто притворяться ими. В любом случае вы представляете угрозу для Сферы. Ваш союз может породить ядро сопротивления.
– Среди тех, кто верен фетийской империи, – добавила Равенна.
– На самом деле таких людей больше, чем вы думаете, – сказал Гамилькар. – Главы Великих домов ненавидят Фетию, но они читали «Историю». Я помню, как три года назад один калатарский чиновник приходил в наше посольство. Его звали Рамуно или как-то так. Он говорил, что в Калатаре имеется много людей, которые приветствовали бы восстановление Фетии. Им надоела эксплуатация континентальных грабителей.
– У нас в Калатаре правит фараон, – возмущенно вмешалась Равенна. – Нам не нужна иноземная власть.
Я с удивлением посмотрел на нее. Мне казалось, что техамские предки Равенны жили на одном из островов Архипелага, но не в самом Калатаре. Хотя я мог ошибаться. Калатарцы славились своей свирепостью.
– Вы оттуда? – спросил Гамилькар.
– Да, я оттуда.
Равенна всем своим видом бросала ему вызов. Однако внезапно лорд Барка перевел разговор на другую тему.
– Очень интересно. Кстати, Катан, я посоветовал бы вам перед началом мятежа присмотреться к делам в Лепидоре.
Его слова встревожили меня.
– А что такое?
– Сегодняшнее пиратское нападение – уже второе с тех пор, как вы покинули Танет. Один из моих кораблей был атакован у мыса Штормов на обратном пути из Лепидора. Он вез образцы руды, которые я должен был представить владельцам сталелитейных заводов. К счастью, мой капитан заметил пиратов первым и ушел от погони.
– Вы считаете, что кто-то хочет уничтожить вас?
– Я знаю своих врагов. Оба нападения организовал наш старый знакомый Лиях Форит, который недавно вновь вошел в Совет Десяти. Он считал торговлю железом своей привилегией. Я представляю, как его рассердило мое вмешательство.
– Мы могли бы предложить сделку ему, если бы он не нанес нам обиды, – сказал я, вспомнив инцидент во дворце, когда лишь своевременное вмешательство Кортьереса спасло меня от тюрьмы. – Интересно, он знает об этом?
Я вспомнил Сархаддона, 6 котором почти забыл во время пребывания на Архипелаге. Как сложилась его карьера в Священном городе? Если я успел стать еретиком, то и он, наверное, поднялся в иерархии Сферы. Я надеялся, что он не погряз в фанатизме Лечеззара.
– Форита не заботят такие детали. Думаю, он хочет уничтожить меня, чтобы у вас не осталось выбора. Если наше соглашение будет аннулировано, вам придется обратиться к нему. Даже два потерянных рейса могут привести меня к банкротству. Зная о дурной славе Лияха, ни один из торговых домов не посмеет заключить с вами сделку.
– Какие цвета у дома Форита? – вспомнив о чем-то, спросила Равенна.
– Желтый и оранжевый. А почему вы спрашиваете?
– Палатину и Катана похитила в Танете группа бродяг. Когда мы спасали их, я заметила на одежде одного из похитителей нашивки торгового дома. Это были желто-оранжевые полосы.
– Значит, Форит действовал против нас уже в ту пору, – задумчиво произнес Гамилькар. – Вы не знаете, кого именно преследовали бандиты? Катана или Палатину?
– Это будет только моя догадка. Но если немного подумать… – Она говорила с торговцем снисходительно, словно с ребенком. – Палатина не имела для Форита никакой ценности в качестве заложницы. Вы почти не знали ее. Следовательно, он охотился за Катаном.
Гамилькар молча выслушал ее и кивнул головой. Я удивился его выдержке. Затем он повернулся ко мне.
– Думаю, графу Элнибалу понадобится ваша помощь. Хотя бы на какое-то время. Судя по всему, вы не хотели задерживаться в Лепидоре. Но не могли бы вы изменить ваши планы?
Почему лорд Барка поднял эту тему? Разве отец и советник Атек не справлялись с делами? Неужели возникли какие-то трудности? Да и что там могло произойти? Если бы в Лепидоре случилось что-то серьезное, Гамилькар рассказал бы об этом. Конечно, я соскучился по дому, но мне не хотелось тратить время на пустяки. Мы решили восстать против Сферы, и Лепидор не годился для подобной задачи. Он был изолированным уголком цивилизации и находился на окраине мира.
– Я, между прочим, тороплюсь домой, – сказала Равенна.
– Вы выбрали странный маршрут, – с усмешкой заметил лорд Барка. – С Архипелага в Калатар через Океанию.
– Мой маршрут вас не касается!
– Я знал, что вы так ответите.
Равенна хмыкнула и отвернулась.
Убранство моей каюты на «Финикии» отличалось простотой и функциональностью – еще один признак финансовых проблем Гамилькара. Он сказал, что доходы от продажи железа еще не покрыли кредиты его Дома. Барка надеялся на прибыль, полученную от этого рейса. Он находился в таком затруднительном положении, что должно было пройти два года, прежде чем собранных денег хватило бы на покупку или усовершенствование мант (я с самого начала заметил, как неуклюже и медленно передвигалась «Финикия»). Потеря двух кораблей от атак пиратов почти наверняка разорила бы его – ему просто не на чем было бы перевозить железо.
