Единственный воин Королевы - Иващенко Валерий В. (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Каменный яд, – усмехнулась Патрисия. – Посмотрим, справится ли неведомая ведьма с этим. Я заранее приняла известное очень немногим противоядие и смочила губы эликсиром. Принц пожал плечами. Любви Фионы всё равно – экзотическая отрава или арбалетный болт. Защищает ничуть не хуже, чем материнское благословение. А если учесть, что маменька Королева… Он потянулся рукой, достал тончайшего полотна батистовый платок, и просто протёр губы – словно ему противно было гадливое ощущение после неудавшегося поцелуя принцессы. Та уловила подтест, дёрнула щекой, а в глазах к ожиданию смерти своего обидчика добавился гнев. Однако отнюдь не страдающая отсутствием хитрости Фиона подарила своему Воину этот платок не просто так. На нём через равные промежутки ею нанесены были тонкие риски различных, закреплённых магией составов.
– Хм, действительно – каменный яд, – улыбнулся Гуго, увидев, как чуть потемнела и проявилась третья полоска в правом ряду. Время текло и текло – как и дождь снаружи, а он всё ещё был жив. Патрисия вылезла из своего угла, шагнула поближе на заметно подрагивающих ногах и всмотрелась недоверчиво.
– Жаль, – вздохнула она. – Хоть папенька и изрядный мерзавец, но всё же лучше отец-король, чем никакого. Она прошлась по полутёмной, освещённой лишь парой свечей комнате. Тронула цитру, зазвенела тихонько струнами. Хмыкнула рассеянно, обнаружив, что на инструменте семь струн – против общепринятых в здешних местах шести. Взяла в руки, перенастроила. Гуго лежал по-прежнему на постели, чувствуя себя одиноко даже в присутствии двоюродной сестры – красавицы и редкостной стервы. Он смотрел на лицо сидящей посреди широкого ковра женщины. Черты её чуть обострились, стали жёстче – и чуть сильнее проявились скулы. Глаза Патрисия закрыла, играя какую-то старую, почти забытую мелодию, и лишь на щеке блеснула слезинка. Вдруг она резко оборвала музыку, и отлетевшая в угол цитра лишь обиженно загудела.
– Что ж… я сделала всё, что могла. Силой тебя не прошибить, как женщина я тебя не интересую. Принцесса резко встряхнула лицом, устыдясь своих слёз.
– Дай мне свой кинжал, – потребовала она. Миг – и брошенный умелой рукой клинок вонзился в ковёр рядом с ней. И не успел Гуго предпринять никаких действий, как Патрисия одним движением ухватила оружие за рукоять – и вонзила себе под левую грудь. В ставших огромными чёрных глазах ещё колыхалась детская обида и изумление, а тело избравшей свой путь принцессы уже медленно, словно под водой, стало опускаться вниз…
Глава 27
Сидя за столиком полутёмной таверны, старый Калхан заливал грусть-тоску и, слегка умеряя свой зычный капитанский голос, горланил песню, сочинённую пиратской предводительницей в такие незапамятные времена, что одна только мысль о них приводила в священный трепет. Да, славные было времечко – лихая Ника Вер наводила ужас на флоты всех морей и щипала даже эльфийские флотилии, а на досуге умела трогать словом людские сердца – да так, что спустя века сама собой на глаза являлась непрошеная слеза. В конце концов пиратскую баронессу и поразило в самое сердце. Но не стрелой или острой сталью. Ясноглазый красавец похитил её покой и сон – а когда на поверку он оказался засланным в её стан лазутчиком от губернатора Нэпира, она самолично проткнула его шпагой. И шагнула с мостика фрегата прямо в штормовое море… Уже давно «Леди», сдав груз и вновь загрузив трюмы, унеслась в океанские просторы и её широкие крыла нынче тешат взоры морских богов, а почтенный капитан всё никак не мог забыть ощущение нежно и трепетно отзывающегося, казалось, даже на одну только мысль штурвала. Вот и редели винные запасы уютного заведения в порту Монтеро, выливаясь в глотку старого моряка – так же, как за стеной изливались дождём хляби небесные. И всё же, шалая леди Абигайль, что на поверку оказалась сменившей внешность самой принцессой из Царства Света, на прощание шепнула:
– Жди здесь, капитан, – и упорхнула чудесным неземным видением, оставив в ладони тяжёленький мешочек. Вот и сидел моряк, цедя лёгкое таларнское вино и напевая словно сами собой рождающиеся в голове слова.
Скулите, снасти, от ласки бурь: В таверне девки визжат сильней, От крепкой хватки лихих парней, Топивших в море тоску и дурь.
Сквозь дни и мили проложен курс, Штурвал и сабля – все под рукой. Пусть сладок скукой земной покой, Соленых вод нам милее вкус.
В рассвет, в закат ли мы все уйдем К последней, но не чужой земле. Остынет память, и на столе В забытой кружке прогоркнет ром…
Песня Ивановой В.Е.
А в это время на границе княжества, на уводящем в расположенное на полуночи Королевство Хаоса широком и многолюдном тракте, разыгралась небольшая, но примечательная сценка. Сержант порубежной службы не то чтобы маялся бездельем – служба здесь, конечно, необременительна, но вовсе и не скучна. Оттого он и усмехнулся приветливо, когда с медленно, словно нерешительно подошедшей лошади наземь спрыгнула симпатичная молодая женщина и обратилась к нему.
– Господин офицер, не поможете ли вы мне хорошим советом? Сказано это было столь нежным и чуть неуверенным голосом, а протянувшая дорожные бумаги ручка столь безукоризненной, что пожилой служака против воли улыбнулся и коснулся пальцами форменной шляпы.
– Сержант Фромм. О-о, герцогство Нэпир! – хотя официально нейтральная страна на деле и являлась верным союзником светлых и соответственно – недругом Королевства Хаоса, службу он знал чётко. Из дальнейшей беседы сержант уяснил, что девица Абигайль поспорила со своей родственницей по одному очень интересному поводу.
– Моя сестра утверждала, что у вас тут сплошной хаос и беспредел. А я – что королевство немыслимо без законов и тех, кто их утверждает.
– Так вы полностью правы, маленькая леди, – рослый служака подивился про себя причудам аристократок, но виду не подавал. – Есть и армия, и стража, и тайная королевская служба.
– Вот мы и поспорили, – горячо, словно в запале, зачастила никто иная, как Фиона собственной персоной. – Что я доеду отсюда до вашей столицы и обратно живой и невредимой. Осторожно выразив поддержку спорщице, сержант всё же порекомендовал взять провожатого или нанять охрану.
– Это противоречит условиям спора, – не без сожаления пролепетала девица и легонько поёжилась от собственной смелости. В былые времена, ещё лет десять назад, Фромм наплевал бы на любые законы ради свидания с подобной милашкой, но тут дело выходило вовсе даже интересное. Конечно, на дорогах королевства иной раз, хоть и редко, попадались лихие парни. Да и кое-кто из господ дворян втихомолку шалит в глуши, не без этого. Но спор – дело святое, тут уж надо подходить со всей серьёзностью.
– А где ваша служанка? Или как это у вас называют – компаньонка? Девица эдак легонько поморщила носик и с сожалением заметила, что тащить служанку через океан – дело хлопотное. «Вернее, накладное» – сержант прикинул стоимость билета в пассажирской каюте трансокеанского корабля и мысленно полностью с этой леди согласился. Куда проще и дешевле нанять служанку здесь.
– Кстати, – заметил он. – Чуть дальше и влево по тракту приграничный город-порт Темер. Там неплохой невольничий рынок… Разумеется, сержант прекрасно знал, что по ту сторону океана весьма неодобрительно смотрят на работорговлю. Но помнил он также, что среди приезжих оттуда распространена практика покупать в Королевстве Хаоса рабов и по возвращении домой давать тем свободу. Надо ли и говорить, что такие слуги оказывались куда преданней и исполнительней, нежели обычные наёмные? А сам он, незаметно для себя затаив дыхание, ждал – повезёт ли сегодня кому-то из несчастных невольников? Фиона привычно обострила восприятие и заглянула в глаза чуть седеющему сержанту. Спохватившись, она прекратила так рискованно раскрывать себя, но основное всё же ухватить успела.
– Кто? – еле слышно выдохнула она пошатнувшемуся на миг солдату. Ибо явственно увидела детское воспоминание, когда королевский исполнитель пришёл выбивать долги из старого плотника и тот, закаменев лицом, ответил, что денег нет – услуги плотника не в ходу нынче. И, отказавшись продать в неволю кого-то из детей или испуганно обнимающую их супругу, фактически сам защёлкнул на своей шее рабский ошейник. Конечно, будь дело во владениях какого-нибудь барона, можно было бы пасть в ноги к нему или супруге – обычно лорды своих людей так просто в рабство не продавали. Но семье старого Фромма не посчастливилось – они жили на коронных землях и задолжали в коронный банк, а соответственно, самому королю Олафу, чтоб его от стылого железного трона ревматизм прохватил!
