Дальняя дорога домой. Дитя Света (СИ) - Вертинская Стася (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
Мы спустились с очередного перевала, прошли между двумя заболоченными озерцами, соединенных между собой быстрым холодным ручьем. И остановились перед новым подъемом.
— Эх, жалко эти горы какие-то несерьезные — маленькие, — вдруг сказал Арик.
— Это почему еще? — я посмотрела на него с недоумением. Уж мне и эти горы маленькими не казались, а уставшие от подъемов ноги тем более были с ним не согласны.
— В больших гномы живут. А в таких — нет. А то прошли бы через их пещеры — и лазать не пришлось бы.
— Это точно. Гномьими тропами пробежали бы быстро, — согласилась с исситом Катара. И тот довольно хмыкнул.
— Пойдем дальше, — вздохнула я, и первой двинулась вперед.
Но не успела я проделать и нескольких шагов, как мир вокруг словно зазвенел, закричал, пронзил меня тысячей игл. Я схватилась за так кстати стоявшее рядом дерево, чтобы не упасть. Арик бросился было ко мне, но сам тут же свалился, будто земля под нашими ногами перевернулась. Остальные путники остановились, боясь сделать хоть шаг вперед.
Я испугалась сначала, что это какая-то магическая ловушка. Ноги подогнулись, и я сползла на землю. Казалось, что я лечу вместе с окружающим меня пространством в пропасть. Я схватилась руками за рыхлый дёрн, но ощущение падения только усилилось. Когда падение остановилось, я почувствовала боль. Не свою, а которую, казалось, испытывает мир. Где-то на одном из его концов происходило что-то страшное, долгое время неведомое. То, чте не должно было происходить. Меня окатило беспричинным чувством вины — я не успела! Не успела что?..
Глаза застилал туман, уши будто закладывало ватой.
— Что это? — прохрипела я.
— Боль мира, — тихо отозвался иссит. Он уже сидел, потирая виски. — Равновесие мира нарушено. Это уже случалось прежде, но не так сильно. Или ощущения зависят от места, или произошло что-то действительно серьезное… Но почему ты это чувствуешь? Ты ведь всего лишь человек?
Ответить ему я не успела. Тонкие нити силы, пронизывающие мир, соприкоснулись с моими пальцами, сплетаясь с моей силой, рассказывая о произошедшей катастрофе. Я словно видела глазами летящего в небе орла, как идут полчища нелюдей, стаптывая деревеньки, убивая ненавистных им людей. Всех — и мужчин, и женщин, и детей, и стариков. Как вырываются из земли корни деревьев, как оплетают ноги бегущих, как душат их в своих объятиях. Чувствовала, как стучат по земле копыта, раздавливая упавших. Как вонзаются в тела стелы, как впитывается в почву теплая кровь. Как на встречу им бегут вооруженные до зубов люди, как читают смертельные заклятия маги… И чувствовала, что это лишь начало, первая волна. Просыпаются дремавшие долгое время силы, готовятся присоединиться к войску другие, более злобные и опасные существа.
От захлестнувшей меня волны боли я закричала. Все громче и громче, пока мой крик не слился с ветром, с шумом листвы над головой, не помчался во все стороны, заставляя каждого, кто может услышать голос мира, остановиться и прислушаться..
И «лесное» войско остановилось, с ужасом оглянувшись в ту сторону, откуда шел крик. А я уже видела себя стоящей посреди разоренной деревни. Сквозь повисшую тишину слышался издалека плач ребенка, стон недобитого защитника, скул собаки.
***
Когда Шинта увидела Дитя, появившееся, словно призрак, перед ведомым ею войском, она испугалась. Она слышала его крик. Но до последнего надеялась, что это никак не связанно с разгоревшейся по воле дриады войной. Она верила, что это крик поддержки её армии, способ ослабить людей, лишить их способности защищаться. Она со своей армией уже прошли несколько небольших поселений людей. И сейчас готовились покинуть первый побежденный небольшой город.
— Что вы делаете? — прошипело Дитя. Прошипело не со злостью, а с болью, которая чувствовалась в каждом её вздохе.
Старейшины дриад и повелитель кентавров отступили назад. «Трусы. Предатели», — подумала Шинта. И как можно увереннее сделала шаг вперед и ответила:
— Ты спасла меня, чтобы я объединила свой народ против людей.
— Разве? — Дитя посмотрела на нее с любопытством. В глазах мелькнуло узнавание.
— Ты спасла меня от людей, чтобы я могла отомстить, — еще увереннее произнесла дриада.
— Разве? — повторило Дитя. — Я спасла тебя, чтобы ты жила. Чтобы на одну бессмысленную смерть в этом мире стало меньше. А не для того, чтобы ты убивала невинных.
— Но они… — теперь слова Шинты звучали не так уверенно. — Они тоже убивали нас! Почему ты не накажешь их?!
— Потому что не они напали на вас. Они сотни лет уважают и не трогают ваши леса, — сурово ответило Дитя. Призрачное Дитя опустило взгляд. У самых его ног лежало бездыханное детское тельце, задушенное корнями с'еане. Дитя наклонилась к ребенку, провела по тельцу руками и всхлипнула. — Но это же невинный ребенок. Он-то что тебе сделал?
И все в войске Шинты видели, как пальцы Дитя сжались в кулаки, за его спиной развернулись огромные черные крылья, похожие на крылья летучей мыши, взгляд Дитя полыхал огнем.
— Это всего лишь невинный ребенок, — четко проговорило Дитя. В каждом звуке его голоса присутствующие чувствовали едва сдерживаемый гнев. Но Дитя смотрело только на Шинту.
— Я не буду наказывать вас всех, — продолжило Дитя. — Только того, кто надоумил вас на это.
Шинта задрожала. Она не знала, что делать — вымаливать прощения или бежать было бесполезно.
— Но я… — пролепетала она.
Но Дитя не слушало ее. Оно не сделало ни одного движения. Через мгновение вспыхнуло и сгорело, как сухая трава дерево-с'еане, принадлежащее Шинте.
— Только не мое дерево, — прошептала Шинта, глядя на горсть золы, недавно бывшую её деревом-воином. Хотя уже чувствовала, как загорается и осыпается черным пеплом древо ее жизни в родной роще. Тут же покрылось огнем и ее тело.
Над поляной повисла тишина. Дриады боялись пошевелиться. Кентавры тщетно пытались затеряться среди миниатюрных фигур лесных хозяек. Оборотни и эльфы в священном трепете смотрели на божество-покровителя, еще не понимая, что сейчас произошло.
— Помогите раненым, и уходите. Вы можете защищать себя и свои леса, но нападать на невинных людей…
Призрак Дитя растворился в воздухе. Но никто из присутствующих не осмелился даже подумать что-то против.
***
Крик был такой громкий, что жрецы зажимали уши. Даже когда он слился с ветром, они не рисковали убрать руки от ушей. Казалось, он проникает в голову не только через уши, а через каждую пору на коже. А потом она внезапно замолчала и рухнула на землю. Кожа побледнела, дыхание почти не ощущалось. Арик, хоть и был в сознании, мало чем отличался от девушки.
— Кто она? — вдруг он спросил у Катары.
— Я не знаю, — честно ответила та. — Мы думали она… — жрица недоверчиво глянула на перевозчика, тот лишь ехидно хмыкнул в ответ. И Арик, и жрица поняли, что он-то знает больше, чем они. — Мы думали, она Дитя богов. Но что-то здесь не так. Не спускай с них глаз, говорящий, — вдруг доверительно прошептала жрица.
34. Лес Рысей
Нос щекотал запах костра. На щеке ощущалось его теплое прикосновение. Слышались потрескивание угольков и тихий разговор спутников. Я открыла глаза и села. Я помнила каждое мгновение произошедшего со мной. И от того на душе было гадко. Я помнила, как корчился от боли мир. Помнила бездыханное тельце ребенка, искореженное корнями дерева, в которое уже невозможно было вдохнуть жизнь. Помнила дриаду, которую убила одной лишь силой желания. Помнила бьющий из самого сердца гнев, который давал мне такую силу, что я могла сжечь все стоящее передо мной войско… Глупые, глупые существа! Тех жизней, что они забрали, не вернуть!
И это лишь еще одна язва на теле израненного мира. Откуда-то пришло понимание, что я должна залатать эти раны, излечить больной мир.
— Я не хочу… — прошептала я и всхлипнула.
Но рядом уже суетились мои спутники. И они не могли не услышать моих слов.
— Чего не хочешь? — спросила меня Катара, протягивая стакан с водой. Я посмотрела на нее и ответила:
