Баронет (СИ) - Плотников Сергей Александрович (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Тренер на курсах управленческого менеджмента учил нас так: мужчина выделяет из информационного пакета первостепенную, прямую информацию (то, на чём говорящий делает упор, что-то сообщая), женщине же зачастую более важен контекст. Именно потому, например, поделившись с другом печалью, мол руководство именно вам в очередной раз всучило самую сложную задачу, вы услышите что-то вроде “ну, ты же справляешься, вот и…”. А подруга скажет: “давно нужно было найти нормальную работу”. Прямая логика и логика контекста.
Опытный руководитель всегда должен держать в голове, как подчинённые могут воспринять спущенное задание. Что для меня являлось логичным, единственно правильным шагом, направленным на разрешение ситуации, для Миланы, как я уже упомянул выше, выглядело как попытка всё окончательно запутать. Я должен был учесть этот момент… н-да. Долгое общение с умницей Роной и Машей, старательно сторонящейся всех “женских заморочек”, заставило меня подзабыть, как оно это бывает. Хотя были звоночки, были – всё же мои спутницы были молодыми девушками. Вот только я доблестно все их проигнорировал. Ничего, Мила живо нашла способ простимулировать мне память. Поговорить и за один раз всё решить? Ха, на-аивный! Когда тебе компостируют мозги третьи сутки кряду, что угодно вспомнишь, хоть утренник в пять лет в детском саду – лишь бы это прекратить. И я ведь не могу сказать, что блондинка специально надо мною издевалась – ей и самой происходящее не шибко нравилось, да и мигрень у неё была самая настоящая. Тем не менее, постепенно мы всё-таки пробивались сквозь стену недопонимания и противоречий.
В таверну ввалилась Кара. Именно ввалилась – другого слова подобрать было сложно. Вместе с ней заглянула в дверь Маша, нашла меня глазами, кивнула – но заходить не стала.
– Эй, человек, пива мне! – почти что простонала дочка рыцаря, плюхаясь за столик между мною и Миланой. В унисон словам о столешницу звякнул увесистый мешочек, полный монет. Меди было больше серебра, разумеется, но всё равно – объём радовал глаз. Не только мой: трактирщик, примчавшийся на зов так, что и не всякая лошадь обгонит, старательно обласкал взглядом чужую наличность.
– Благородный господин и дама чего изволят-с? – интересно, этот тип успеет заработать косоглазие до того, как мы уедем, или нет?
– Да уж точно не эту подозрительную кислятину, – пренебрежительно поморщилась в сторону кувшина с напитком блондинка. Карина, кстати, уже налила себе первую кружку и жадно к ней приникла, не отвлекаясь на всякие пустяки. Рыжая что-то буркнула или скорее булькнула в ответ, но разобрать, что именно, не получилось в том числе и у меня.
– У нас есть прекрасные столовые вина, – хозяин гостинично-ресторанного комплекса (на средневековый лад, разумеется) разве что по полу не стелился, изображая максимальное стремление угодить дворянке с гербовым плащом.
– Да-да, целых два сорта, я помню, – наморщила носик баронетта. – Ну… давайте второе, что ли. И лёгкий завтрак… только нормальный завтрак, ты ведь понимаешь, о чём я?
– Мне молока, – вставил я. – И вчерашнее жаркое, я полагаю, оно у вас ещё осталось.
– Не извольте сомневаться, ваши благородия!
– Ах, хорошо-о! – кружечка была литра эдак полтора: керамическая, тяжёлая, как будто отлитая из металла, с грубоватым узором. Тем не менее, мой вассал справилась с ней играючи, практически просто вылив её в себя, целиком. Следующую порцию пенного напитка она наливала уже медленнее, стараясь, чтобы пена успела хоть немного осесть.
– Манеры, – неодобрительно покачала головой Мила.
– Остались дома, – Кара даже не пыталась сделать вид, что ей стыдно. – Мы в походе, и я тут, в отличие от некоторых, на службе.
Еще один занятный, но достаточно логичный выверт дворянского этикета: воину в боевом выходе разрешалось многое такое, что дома сошло бы за вопиющую грубость. Например, лишь обозначать поклоны, выкидывать нафиг из речи всякие там “ваши светлости” и даже выражать свои мысли матом.
– Вообще не понимаю, как можно пить, что вы пьёте, фе, – поджала губы моя “наречённая”. Разумеется, тонкости этикета она знала – и получше других, но промолчать было выше её сил. На счёт привычки пить вино на завтрак (кстати, столовое тут, надо сказать, тоже было изрядно кислым) я тоже мог бы много чего сказать… если бы ещё вчера не составил компанию младшей Пэр, которая после заселения немедленно пошла инспектировать местную кухню. Так вот вода, в которой обслуга мыла посуду и которую использовали для приготовления пищи, хоть на вид и была прозрачной, при кипячении мгновенно мутнела, словно бульон. Спрашивать, откуда столь замечательную жидкость берут, я не стал: Печать гражданина сделала меня практически неуязвимым к инфекционным болезням, но, боюсь, просто не смог есть здешнюю не самую плохую еду, узнав, что в её приготовлении использована вода из протекающей мимо реки. Той самой реки, в которую самотёком по неглубоким канавкам стекали нечистоты со всего Сплава. Так что пить пиво или вино по утрам – не самый глупый выбор в таких условиях. Желудок точно целее будет, да и здоровье в целом, похоже, тоже.
– Сама не желаешь поесть? – спросил я рыжую, взвешивая на руке мешочек. В принципе, мы договорились производить инкассацию по достижении определённой суммы, потому я примерно знал, сколько внутри. Тем более приятно было осознавать, что этот “кошелёк” далеко не первый. – Если так пойдёт и дальше, мы расторгуем весь склад до конца дня.
– И слава свету! – импульсивно выпалила Кара. – У меня уже голос садится начал, а бедняга Мария вообще хрипит и то и дело кашляет!
Что странно, потому что судя по состоянию её Печати подчинения, горло у девушки почти прошло. Уж не знаю, что там такое задел Свет, но вялотекущее воспаление проходило очень медленно. Но проходило.
Валериан, сволочь такая, пригласил меня и Машу на утреннюю Литургию Свету, проходившую позавчера утром – отказаться было нельзя, пришлось даже выезд собранного мною каравана с топливом пропустить. Ещё и стоять оказалось нужно в первом ряду, среди почётных гостей герцога, рядом с мастером Маратом. Тем не менее, вопреки моим опасениям, с горлом моего рыцаря ничего плохого дополнительно не случилось – я, уж поверьте, следил очень внимательно. Кстати, вблизи, рядом с возвышением, на котором вёл службу и зачитывал свежую проповедь рыцарь-клирик, невидимый поток белизны давил значительно сильнее. Не скажу, правда, что это было прямо так уж неприятно, и границы моего тела чужая магия преодолеть так и не смогла – и у стоящего рядом пироманта, как я заметил, тоже.
Вообще, между Валом и моим оруженосцем тоже… всё сложилось как-то не просто. Сильно подозреваю, дочка кузнеца всё-таки что-то такое ляпнула про Свет или Белую Церковь во время совместных боёв-тренировок со светлыми рыцарем. Прямо запрещать я не стал, понимая, что будущий паладин от реплик не удержится, и молчание оппонента его как минимум насторожит. Моя рыцарь, конечно, не дура, и сама всё прекрасно понимала, но в горячке могла не сдержаться.
При этом польза для Мариши от учебных боев была, не побоюсь этого слова, колоссальная. Прогресс моего оруженосца как двуручного бойца реально можно было наблюдать после каждого спарринга! Сотни настоящих, в полный контакт, драк против различных тварей и тысячи часов физических упражнений с полуторником дали Маше достаточный базис владения клинком, который, как я понимаю, теперь требовалось лишь огранить. Ну там научиться типовым связкам и сериям, уже придуманным для этого оружия другими людьми за несколько веков (а не мучительно подбирать их самой) и исключить типовые же ошибки, которые против изменённых, за неимением в числе их антропоморфных чудовищ с холодным оружием (И слава Свету!!!), было просто не совершить.
Разумеется, такой сверхскоростной рост класса ученика не мог пройти мимо молодого тренера. Если сначала Валериан принял первые успехи на свой счёт (ну как же иначе то), то уже день спустя пришёл к выводу, что его ученик едва ли не гений боя на мечах. О чём мне после каждого завтрака у Сэма не забывал намекнуть, а позавчера и вовсе открытым текстом сообщил, что неплохо бы мне подумать на счёт отправки оруженосца в монастырь, где готовят таких, как он сам. Разумеется, освободив на время или постоянно от вассальной присяги и дав с собой достаточно денег – обучение стоило недёшево. Сделать это предлагалось, разумеется, во имя дела Света и мира во всём мире, разумеется. Между строк, как я позже понял, подразумевалось, что тамошние наставники помогут обучаемой разобраться с превратными представлениями о господствующей человеческой религии, которые, вот досада-то, каким-то образом затесались в голову гению меча.
