Красный рыцарь - Кэмерон Майлз (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Дверь из башни вела во внутренний двор: пятьдесят шагов в каждую сторону, по периметру размещались рабочие здания правительства короля. Вдоль западной стены из высоких окон открывался великолепный вид на огромную реку.
Маг направился к конюшням. При его приближении мужчины и женщины низко кланялись. Его действия едва ли можно было назвать тайными, и он мельком подумал, а не лучше ли было покинуть город в сумерках. Донести мог любой. Но Гармодий боялся возвращаться в собственные покои. «Чего я боюсь? Совсем, что ли, из ума выжил?»
Мысленно волшебник воздвиг вокруг своей башни и всех связанных с ней мыслей и страхов ограждение, затем закрыл ее на ключ. «Я либо на грани сумасшествия, либо раскрыл ужасную тайну», — подумал он.
В конюшне обнаружились двое конюхов, которые быстро и умело расседлывали дюжину королевских лошадей в охотничьей сбруе. Увидев мага, они замерли.
Гармодий попытался улыбнуться.
— Мне нужна лошадь, — произнес он, — хорошая лошадь для путешествия.
Оба смотрели на него так, будто он сошел с ума. Затем они переглянулись.
И наконец тот, что постарше, кивнул.
— Что пожелаете, милорд, — сказал он. — Могу дать скаковую лошадь — отличную кобылу по кличке Джинджер. Подойдет?
Маг согласился. Не успел он испугаться еще больше, как к нему подвели большую гнедую лошадь с легким кожаным седлом. Гармодий с отчаянием посмотрел на животное, более молодой конюх заметил это и бросился помогать, притащив ему табуретку.
Волшебник забрался на табуретку, затем с трудом перекинул ногу через спину лошади. Теперь земля казалась намного дальше, чем обычно.
— Спасибо, парень, — поблагодарил Гармодий.
Юноши подали ему посох, две палочки, кошелек, кинжал и плащ. Тот, что постарше, показал, как все это правильно разместить за седлом.
— Проследи, чтобы это послание дошло до королевы. Отдай ей лично в руки. Вот мое кольцо, с его помощью ты сможешь встретиться с ней — каждый стражник во дворце узнает его. Тебе все понятно, мальчик? — уточнил он и только тогда осознал, что для этих двоих он был внушавшей ужас фигурой. Маг попытался улыбнуться. — За это ты получишь награду.
Младший храбро улыбнулся в ответ.
— Я доставлю его, господин.
— Замечательно.
Они разошлись, и маг поскакал.
Проезжая мимо двух королевских гвардейцев, он удостоился лишь краткого кивка. Стражники то ли приветствовали так всех путников, то ли клевали носом. Из–за краев богато украшенных шлемов их глаз не было видно.
Копыта лошади глухо стучали по подъемному мосту. Дворец и окружавший его замок, возвышавшиеся над древним городом Харндоном, были лишь цитаделью в огромном комплексе оборонительных сооружений, состоявших из трех колец стен и еще двух замков. Всего дважды за всю историю Альбы люди даже из самых отдаленных уголков королевства вынуждены были прятаться за этими стенами.
Когда случались нашествия Диких.
Он съехал по склону замковой возвышенности на Главную улицу города Харндона, проложенную между воротами и переходившую в Главную дорогу, которая поначалу шла по сельской окраине и вела к первому из семи мостов, перекинутых через могучую реку. Подобно огромной змее, ее русло извивалось с севера на юг Альбы, а тракт пересекал земли по прямой.
Здесь дорога шла под уклон; по сторонам располагались великолепные белоснежные дома, каждый высотой и защитными башнями напоминал маленький замок. Они были украшены позолотой и черным листовым железом, двери выкрашены в красный или синий, с черепичными или медными кровлями, со скульптурами из белого или цветного мрамора и окнами, прозрачными или разноцветными, высокими или широкими. Каждый дом был уникален.
«Когда–то я здесь обедал. И вот здесь. Сколько же времени прошло?»
Спускаясь с холма и любуясь домами богатых придворных и великих рыцарей, Гармодий чувствовал облегчение. Маг задавался вопросом, как вышло, что позднее он ни разу их не посетил.
Oн проехал через Внутренние ворота, не обратив на стражников ровным счетом никакого внимания. На ветру становилось прохладно, поэтому, минуя Средний город, он с трудом натянул плащ и умудрился заглянуть на Главный базар, прозванный так местными жителями и представлявший собой рыночную площадь, по размерам в два или три раза превосходившую внутренний двор замка. Повсюду стояли лотки, шла бойкая торговля. С интересом наблюдая за этой суетой, маг проехал базар и оказался в Нижнем городе, который в Бриджтауне пересекала Флад–стрит. Его сердце забилось быстрее. Вопреки ожиданиям, ни малейшей опасности он не заметил.
В Бриджтауне все внимание было сосредоточено на въезжавших в город великолепных рыцарях и облаченных в доспехи всадниках. Из–под капюшона Гармодий мельком глянул на их предводителя, пытаясь распознать герб и угадать, что за лорд перед ним. Но этого человека при дворе он никогда не встречал. Высокий мужчина с прекрасно развитой мускулатурой.
Стражники не хотели брать на себя ответственность за то, что пропустили гиганта и его людей в город. Равно как и останавливать покидавшего столицу одинокого старика.
Командовавший воинами рыцарь оказался более любознательным и развернулся в седле, чтобы получше рассмотреть проезжавшего мимо мага. Взгляд у него был пронизывающим. Но тут появился закованный в броню с ног до головы лейтенант Нижних ворот. В руках у него были не восковая дощечка и стилос, а боевой топор, его сопровождали четыре рыцаря. Чужеземец напрягся, и, пока его внимание переключилось на лейтенанта, Гармодий скрылся из вида.
Через ворота, вниз по склону мимо лотков мелких торговцев, которые могли себе позволить выставлять товары лишь за стенами города — в Канаве, как людям нравилось называть это место, — он проехал мимо лекарей–шарлатанов, картежников и рабочих, возводивших трибуны и ограждения для празднования Дня святой Троицы.
Поджав губы, маг каблуками стукнул по бокам лошади, и кобыла, довольная, что ее вывели из конюшни на весеннее солнышко, и порядком заскучавшая от неспешного аллюра, рванула вперед.
Гармодий легким галопом миновал Канаву и продолжил путь мимо внешнего круга домов, самых бедных во всем городе, затем мимо первых полей, каждое из которых было обнесено низкой каменной стеной и старыми, тщательно очищенными стволами деревьев. Почва здесь не была благодатной. Маг проехал по дороге еще с полмили, довольный своей лошадью, но мучимый смутными опасениями, и оказался у моста.
Никто не бросал ему вызов.
Он миновал первый пролет моста, остановился, плюнул в реку и произнес два могущественных заклинания. На середине моста, под яркими лучами солнца, Гармодий был в безопасности, поскольку лучше всего магия герметистов действовала именно при солнечном свете, а большинство заклятий Диких не могли пересечь текущую воду без приложения невероятных усилий или без герметического разрешения самой воды. На всей земле не было силы, способной причинить ему вред при ярком солнце и на мосту над чистыми потоками великой реки. А если и была, то такая, которой он в любом случае не мог бы противостоять.
Он проехал оставшуюся часть моста и выбрал ведущую на север дорогу.
БЕНБУРГСКАЯ ДОРОГА, К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА — РОБЕРТ ГИССАРМЕ
Роберт Гиссарме был высоким и тощим, как скелет, несмотря на чрезмерное поглощение баранины и эля. Люди поговаривали, что столь неутолимый аппетит могла превзойти лишь его жажда наживы. На восточный манер он называл своих людей войском наемников и одевался в кожу и шерсть отменного качества или сияющие доспехи, изготовленные лучшими кузнецами Востока.
О его происхождении было почти ничего не известно. Он утверждал, что является сыном–бастардом весьма влиятельного дворянина, при этом его имени никогда не называл. Бывало, Роберт прикладывал палец к носу, когда мимо него проезжал какой–нибудь аристократ.
Сержанты боялись его. Он быстро вскипал, тут же наказывал, а поскольку был самым умелым бойцом во всем войске, то никто не горел желанием переходить ему дорогу. Особенно сейчас: Гиссарме во всеоружии восседал на боевом коне и был мрачнее тучи. Он пристально рассматривал двух странствующих торговцев, обогнавших его караван прошлой ночью и теперь торчавших тут у обочины. Неизвестные сначала их убили, потом освежевали и оставили у межевого столба, запрокинув головы таким образом, чтобы создавалось впечатление, будто они, корчась в бесконечной агонии, непрерывно вопят.
