Как не везет попаданкам! - Медведева Алена Викторовна (е книги .txt) 📗
— Лидия! — Голос Доха я узнала не сразу.
Просто не могла поверить, что это не моя отчаянная фантазия. Но он звал снова и снова.
Дох! Это реальность!
Опомнилась, словно рухнув с гигантской вершины, и, ощущая головокружение, стремительно распахнула веки. Не сознавая этого, ладонями смахнула слезы, чтобы увидеть…
Все чувства, способность ощущать вернулись в одно мгновение, ослепив и оглушив меня.
Шум ливня — сильный, шелестящий, заглушающий гомон толпы. Грохот раскатистого грома. Молнии. Словно я провалилась в ад. Но осматриваться вокруг не было ни сил, ни желания.
Взгляд замер на мече, который почти по самую рукоять погрузился в камень, расколов алтарь на множество осколков. На мече, остановившем свое смертоносное движение рядом с шеей скованного цепями мужчины.
Я смогла?
Смогла!
От навалившегося облегчения я рухнула на колени. Сил — ни моральных, ни физических — не осталось. За эти мгновения я словно прожила целую жизнь.
Я не разрубила его тело! Я не дала Талл его уничтожить!
Сама не понимала, как это случилось, просто умирала от счастья, что смогла… И не важно, кого или что надо благодарить. Сейчас в голове крутилась одна мысль: он жив.
— Лидия!
Встревоженный голос. Лязг отброшенных в сторону цепей, которые стали бесполезны, едва алтарь разрушился, и супруг коснулся моего плеча.
— Она, — мой голос сорвался, — Талл…
— Я понял. — Успокаивающее прикосновение к моим волосам. — Почувствовал ее.
— Да?! — потрясенно распахнув глаза, уставилась в лицо опустившегося рядом на колени Доха. Мы оба дрожали, как в лихорадке, — сказывалось пережитое только что напряжение. — Но почему ты не помешал? Не уклонился? Или помешали оковы?
— Я мог бы вырвать их, — ответил он, качнув головой. — Но тогда бы пришлось пожертвовать заклинанием. На другое у меня не хватило бы сил. Поэтому я надеялся успеть… Но ты справилась с ней!
— Я?!
— Конечно! Клинок опустился, прежде чем я закончил заклинание. Понимаешь, что это значит?
— Что? — Я отвечала только ради того, чтобы слышать его голос, все еще не веря, что мы оба избежали гибели.
— Ты изгнала Богиню, это тело теперь только твое. Она больше не вернется!
— Нет?
Его ладони скользнули по моей щеке, вытирая слезы.
— Никогда! Лидия, тебе хватило решимости противостоять ей. Ты не позволила ей подчинить себя.
Еще в полной мере не сознавая важность услышанного, приникла к окровавленной груди мужа. Какое-то время мы молчали, вслушиваясь в стук сердец друг друга.
— А что дальше? — шепнула я, когда дыхание немного выровнялось, а боль в мышцах поутихла.
— Оглянись…
Приподнять голову с его плеча оказалось чрезвычайно трудно. Но я заставила себя сделать это, понимая, что все еще далеко не закончено. Первое, что увидела, — радуга. Такая знакомая по моему родному миру примета. Символ обновления.
Удивительно ярким коромыслом она виднелась на небе, раскрашивая сероватую пелену дождя. А мы, словно в эпицентре циклона, сидим на единственном сухом пятачке, и над нами ни капли. Моргнув, устремила взгляд в даль, вглядываясь в толпу растерянных женщин на трибунах.
— Действует? — боясь преждевременно поверить в успех, нервно спросила мужа.
— Да, — короткий смешок. — Ты, как никто другой, это знаешь. Заклятие забвения и вода из озера Жизни. Самое сложное было переместить ее сюда, но для жителя острова это доступно.
— Эти жестокосердные… — Уловив какое-то движение вблизи, я посмотрела и увидела недоуменно озирающегося вокруг мужчину, прикованного к столбу. — Они же все забудут? И вот он? — Я кивнула на пленника.
— Каждый забудет абсолютно все о культе жестокосердных. Отныне Богиня зла предана забвению. Нет больше ее последовательниц, некому подпитывать ее истощенные до предела силы. Талл обречена! Свой последний шанс она упустила.
Снова вздрогнув, вспомнила, как она была близка к успеху. Как же хорошо, что все получилось!
— Но кто-то, возможно, остался в цитадели, не попал под дождь?
— Мы найдем всех. Теперь, когда над этим местом не довлеет тьма, все станет проще. Спасибо тебе за этот отчаянно храбрый план! — Дох коснулся моих губ успокаивающим поцелуем. Я почувствовала, что еще дрожу. Но как после всего пережитого ужаса быстро поверить в избавление? У меня не получалось…
— А если кто-то скажет им? Кому-то из них? — махнув рукой в сторону скрытых дождем женщин, забеспокоилась я.
— Полагаю, они посмеются. Думаешь, примерные матери и жены соблазнятся идеей посвятить свою жизнь убийствам?
— А они смогут стать матерями и женами? — усомнилась я.
— Точно знаю, что да! Просто они не знали другой жизни, выросли, воспитанные во тьме и злобе. Но отныне все для них изменится. И уверен, никто из нашего мира, познавшего столько горя из-за Талл, не пожелает вернуть их на прежний путь.
— Но их так много, — уже более рассудительно покачала я головой, — куда мы денем столько «невест»?
— Едва дождь утихнет, сюда вернется целая армия женихов, — усмехнулся Дох.
Поднявшись на ноги, потянул меня за собой. Взмах руки — и пленник возле столба обрел свободу, а цепи буквально истаяли в воздухе. Божественная наследственность в супруге проявляла себя — магия давалась ему легко. Это место более не было защищено.
Взглядом отыскав на трибуне свою недавнюю провожатую, решила, что теперь у нее с этим пленником появится шанс быть вместе. Если им это суждено, они встретятся вновь. Мне же сейчас хотелось просто отдохнуть, лечь и заснуть, забыв обо всех обязательствах и долге.
— Как же я вымотан, — вздохнул и Дох. — Такое странное опустошение. Растерянность… Я так стремился к уничтожению Талл, всего, что связано с ней, а теперь не представляю, что делать дальше.
— Просто жить, — улыбнулась я, наконец-то начиная верить, что все получилось.
Дождь стал стихать. Дождавшись падения последних капель, мы обнялись и, поддерживая друг друга, побрели к выходу с арены. Конечно, предстоит еще большая работа по адаптации в новой реальности всего этого полчища женщин. Но по сравнению с тем, что мы сделали, это уже такая мелочь.
Обучить их ремеслам — да любому полезному занятию — дело одного года. Это несравнимо со столетиями войны. Почему-то первым в голову пришел новообретенный родственник. Хал наверняка быстро организует массовые «курсы переподготовки», он предприимчивый малый с настоящим талантом организатора.
— И куда вы теперь? — с озабоченным видом осведомился брат мужа.
Я кивнула на Доха, давая понять, что приму любое его решение. Мы сидели в шатре, подводя итоги непростой недели. Устроить судьбу не одной сотни женщин самых разных возрастов, это вам не об пенек споткнуться. Но с помощью магии любая задача по силам!
— На остров, — уверенно откликнулся супруг, распрямляя плечи. — Пришло твое время, братец. Я свое откомандовал. Теперь просто хочу вернуться в покой и тишину своего дома. Ты же наверняка справишься лучше с управлением этим миром.
— Надолго? — с серьезным видом, словно вот уже сейчас, через секунду ему предстоит принять тысячу судьбоносных и ответственных решений, спросил Хал.
— На пару тысячелетий, — бросив на меня хитрый взгляд, — ответил Дох.
— Да-а… — протянул явно не ожидавший такого срока младший из братьев. — Боюсь, через две тысячи лет я буду готов сбежать хоть на край света. Вот уж вы меня осчастливили!
Но, увидев наши умоляющие лица, обреченно кивнул.
— Не оставляете мне выбора! — И тут же строго добавил: — Но ни днем больше!
Мы дружно закивали. Пожалуй, пары тысячелетий вдвоем нам хватит, чтобы пресытиться покоем и семейным счастьем, а там посмотрим… Об авантюрных замашках «родительницы» забывать не стоит.
ЭПИЛОГ
— Знаешь, чего мне больше всего не хватало в твоем мире?
Подкравшись к своему большому воину, я с наслаждением обняла его за талию и прижалась щекой к мужской спине. Это было как ожившая мечта — залитая теплым солнечным светом кухня, беззаботное утро и любимый, которого ты обнаруживаешь за приготовлением завтрака, едва выходишь из душа. Мм… Нет ничего романтичнее такой вот прозы жизни.
