Под сенью короны - Коваль Ярослав (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗

Общая скудость жизни также не вдохновляла проходящие сквозь город войска на грабежи. Потому Сверкание сохранил в своих закромах почти весь положенный запас зерна — а его полагалось собирать с расчётом на три неурожайных года подряд. Так что теперь за счёт Сверкания выживали все окрестные посёлки и деревни, выглядящие куда привлекательнее с точки зрения возможности чем-нибудь поживиться и потому напрочь опустошённые.

В городе мы могли рассчитывать на приличный постой, если не быть слишком уж требовательными. А кто из нас требователен? Нам сойдёт любая каша, лишь бы поспать на постели, под крышей, может быть, даже помыться. Впрочем, мне скудость обстановки не грозила. Меня и моих ближайших помощников ждал особняк городского головы и самый любезный приём, а также подобострастие.

Хорошо быть крупной шишкой! Теперь бы не потерять это положение!

Правда, в отличие от солдат, я должен был и отдыхать, и работать. Мне следовало знать не только планы Ставки на моё подразделение, но и кое-какую общую информацию. Мой штаб обязан её обработать, а я — либо согласиться с их выводами, либо оспорить.

Впрочем, это оказалось не слишком утомительно. Пару раз Фахр, начальник оперативного отдела Генштаба, посылал за мной вершников, и мы за пару часов успевали обсудить все необходимые вопросы, а потом я летел обратно. Война ещё не была закончена, силы мятежников на исходе, но сколько ещё они смогут создавать Империи проблемы — едва ли кто-то знает наверняка.

Получив приказ выдвинуть свои отряды к Шеругину, я только тогда узнал, что предстоит сражение за этот город. Меня Аштия хотела видеть рядом с собой. Я подозревал, что это связано не только с моими служебными обязанностями. Ей ведь скоро рожать. Может, она боится, что не успеет встретиться с сестрой до того сокровенного момента? Ничего весёлого.

— Ты полагаешь, что госпожа Мирра Солор-Амержи всё ещё находится в Шеругине? — спросил я Аштию, когда снова встретился с нею, и от деловых вопросов мы перешли к бытовому трёпу.

— Уверена. В смысле, я получала информацию из Амержи — господа не прибывали туда. Хотя и сообщали о своём благополучии. Из Шеругина.

— Шеругин долгое время был в руках у мятежников. Уверена ли ты, что семья твоего младшего зятя в порядке?

— Я не верю, чтоб кто-либо из мятежников решился бы причинить вред Великому судье Империи. Ты ведь уже должен знать, что такое Великий судья.

Да, я это уже знал, хотя и не досконально. Мне не так давно стало понятно, что её младший зять, Амержи — не столько крупный представитель судебной власти, сколько конфессиональный [2] иерарх. Одним из самых влиятельных божеств имперского пантеона был Бог справедливости, который, впрочем, «отвечал» не только за справедливость как таковую, но и за понятия чести, долга, причём в самом широком его понимании. Вопросы сакральности высшей власти, а также любой власти вообще сюда тоже относились. В общем, в значимости такого божества нет ничего удивительного. Ведь Империя вся стоит на понятиях долга и власти.

Великий судья был кем-то вроде верховного служителя этого божества. Его служение заключалось не в отправлении обрядов или принесении жертв, а как раз в надзоре за соблюдением основных имперских законов. Теперь же я узнавал, что по своей значимости фигуру судьи можно, пожалуй, сравнить с фигурой папы римского. Правда, в моём родном мире иным папам приходилось нелегко — их и били, и изгоняли из Ватикана, и за бороду тягали, но, во-первых, такое всё-таки случалось редко, а во-вторых, мой мир всё же не Империя.

Правда, я, в отличие от госпожи Солор, всё-таки способен был предположить худшее. Аше это самое худшее и в голову-то, похоже, не приходило. Она была уверена, что Великому судье и его семье ничто не может угрожать, и точка.

И тут мне нет смысла с ней спорить.

— А как у тебя дела с нашим временщиком? — спросил я, убедившись, что никто не может нас слышать. И всё равно предпочёл не называть Лагроя прямо по имени. Аше наверняка поймёт меня, а кто-нибудь сторонний — нет. Всякое же может быть. У госпожи Солор есть свои люди в окружении нового Главнокомандующего. У него — тоже могут быть тут свои соглядатаи. Вдруг он решит, что её светлость активно под него копает, и форсирует собственные интриги? Неизвестно, к чему это может привести.

— Своеобразно. — Женщина мельком взглянула на меня и отвернулась. — Он приказал, чтоб я отводила войска в глубь континента, на юг. К Севеге.

— А ты?

— А я буду освобождать Шеругин.

— И как, думаешь, он на это отреагирует?

— Да мне это малоинтересно, Серт. Сейчас в Ставке присутствует его величество. Вот чьё мнение меня интересует намного больше, чем мнение моего непосредственного начальника.

— Хорошо, что пока есть эта отмазка. А что будет потом?

— Есть — что?

— Отмазка. Оправдание, объяснение. Возможность выкрутиться, если будут предъявлены претензии.

— Чудесный у тебя лексикон.

— Надеюсь, ты не против?

— Так, поболтали — и хватит. Мне нужна будет активная помощь твоих отрядов. Надеюсь, штурм Шеругина пройдёт без серьёзных разрушений и потерь. Твои люди нужны будут, чтоб оказать поддержку при штурме центральных областей города. Помнишь, как выглядит город?

— Отлично помню.

— Сперва Генштаб планирует занять центральную часть города, а потом разбираться с двумя крепостными частями по очереди или вместе — в зависимости от ситуации.

— А твой зять, раз уж он так влиятелен, не может убедить Шеругин сдаться?

— Всё возможно. Но рассчитывать на это изначально я не буду. Планы составляются по предположительно худшему сценарию.

— Это-то я понимаю. Как считаешь, мой бабальён будет нужен, или я могу отправить его…

— Твой — что?!

— Ох, прости. Женский отряд под командованием Энии Одей Самиш.

— Как ты его назвал? — искренне заинтересовалась Аштия. — Бабальён? Впервые встречаюсь со столь откровенным образчиком солдатского юмора.

— Ты женщина, тебя от него стараются оберегать. Прости, что мне не удалось.

— Ну оставь. Ничего. Меня позабавило. Что ж… Через день армия уже будет у стен Шеругина. Мне нужно, чтоб твои люди прочесали окрестности, проверили, есть ли засады, запасные отряды, следуют ли к Шеругину подкрепления, а потом успели к началу штурма. Справятся?

— Справятся. Не надо волноваться. Но я возьму ещё несколько лёгких транспортных ящеров.

— Бери. Как раз сегодня прибыло ещё несколько. Это хорошее подспорье.

Я заметил, какой уставшей она выглядит, когда прощался. Мне нужно было торопиться. Ведь прочесать окрестности такого огромного города, как Шеругин, даже для пяти тысяч человек — задача трудная. К счастью, мне не нужно было следить за всем разом, удалось выкроить время на перекус и даже пару минут, чтоб вдохнуть полной грудью и полюбоваться красотами окрестных гор.

Всё-таки местность была очень красивая, зелень лишь вдоль дорог слегка побурела под слоем пыли, прокалённой лучами солнца. Море было рядом, ветер, несущий его ароматы, оживлял и ободрял. Шеругин окружали роскошные леса, щедрые и густые, как волосы красавицы. Пейзажи слегка напоминали мне Кавказ, ведь южнее я не бывал. Сходство рушили только пальмоподобные деревья — вот пальм на Кавказе точно нет. А сколько цветов! Неудивительно, что шеругинский мёд считается лучшим, да и тянущиеся до самого Кашрема пологие хребты явно по делу именуются Медовыми.

Тягостную для меня жару скрадывал приятный бриз и густая зелень. Никуда не хотелось уходить, но приказ есть приказ. Я распорядился выбираться к стенам Шеругина. Собственно, командующие отдельными отрядами спецназа и сами должны это знать. Они и сами сообразят, когда наступит время.

Судя по всему, обитатели Шеругина просто не имели резервов, чтобы насытить ими леса. Ни на партизанские операции, ни на засады, ни на формирование резервного подкрепления — ни на что. Все, кем только они ни располагали, находились в стенах города, и это очевидно. Я поспешно отправил госпоже Солор извещение.