Верховная королева - Брэдли Мэрион Зиммер (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
– В этом и состоит преимущество конного войска, – сдержанно объявил Ланселет. – Вооруженные всадники могут сражаться против врага с численным перевесом в пять, десять, даже двадцать раз. Что ж, поглядим, и если предположения наши правильны, мы остановим саксов раз и навсегда. А если нет – значит, погибнем, защищая наши дома, и любимые нами земли, и наших детей и женщин.
– Да, – тихо отозвался Артур, – так тому и быть. Ибо чего ради трудились мы с тех самых пор, как выросли настолько, чтобы взять в руки меч, а, Галахад?
Артур улыбнулся этой своей редкой, лучезарной улыбкой, и у Гвенвифар сердце сжалось от боли. «Мне он никогда так не улыбается. Однако же, когда я сообщу ему мою добрую весть, тогда…»
На мгновение Ланселет просиял ответной улыбкой, а затем вздохнул.
– Я получил вести от моего сводного брата Лионеля – Банова старшего сына. Он сообщал, что выйдет в море через три дня… ох, нет. – Ланселет умолк и вновь посчитал на пальцах. – Он уже плывет: гонец задержался. У Лионеля сорок кораблей, и он рассчитывает загнать саксонские суда – все или сколько получится – на скалы или оттеснить их на юг, к корнуольскому берегу, где толком не высадишься. А затем он причалит к берегу и приведет своих людей к месту сбора. Надо мне выслать гонца с сообщением о месте встречи. – Ланселет ткнул палкой в импровизированную карту на камнях пола.
В дверях послышались приглушенные голоса, и в зал, пробираясь между поставленными тут и там скамейками и раскладными столами, вошел новый гость – худощавый, высокий, уже седеющий. Гвенвифар не видела Лота Оркнейского со времен битвы в Калидонском лесу.
– Однако не ждал я когда-либо увидеть Артуров зал вот так, как ныне: без Круглого Стола, с голыми стенами… как, Артур, кузен мой, ты, никак, в бабки вздумал играть на полу со своими приятелями?
– Круглый Стол, родич, ныне отправлен в Камелот, – отозвался Артур, вставая, – равно как и прочая мебель, и всяческая утварь. А здесь ты видишь военный лагерь; мы ждем лишь рассвета, чтобы отослать последних оставшихся женщин в Камелот. Большинство женщин и все дети уже отбыли.
Лот поклонился королеве.
– Вот уж воистину, чертог Артура оскудел, – по своему обыкновению, вкрадчиво произнес он. – Но не опасно ли отправлять детей и женщин в путь, когда земля охвачена войною?
– Так далеко в глубь острова саксы еще не добрались, – возразил Артур, – и, если с отъездом не мешкать, никакой опасности нет. Мне придется выделить пятьдесят человек, – то-то неблагодарная это миссия! – они не пойдут в битву, но будут охранять Камелот. Королеве Моргаузе лучше оставаться там, где она сейчас – в Лотиане; и рад я, что сестра моя при ней!
– Моргейна? – Лот покачал головой. – Вот уже много лет, как из Лотиана она уехала! Ну надо же, надо же! Хотел бы я знать, куда она отправилась? И главное, с кем? Я всегда говорил: эта юная особа не так проста, как кажется на первый взгляд! Но почему ты выбрал Камелот, лорд мой Артур?
– Крепость легко оборонять, – пояснил король. – Пятьдесят воинов продержатся там до второго пришествия Христа. Если бы я оставил женщин здесь, в Каэрлеоне, мне пришлось бы вывести из битвы две сотни рыцарей, если не больше. В толк не могу взять, с какой стати мой отец сделал Каэрлеон своей крепостью: я надеялся, что мы всем двором успеем перебраться в Камелот до того, как снова нагрянут саксы, и тогда им пришлось бы идти к нам походным маршем через всю Британию, а мы сразились бы с ними там, где сочли бы нужным. Если бы мы завели их в болота и озера Летней страны, где за год местность меняется до неузнаваемости, так трясины и топи сослужили бы нам службу не хуже, чем луки, стрелы и топоры; а малый народец Авалона добил бы оставшихся кремневыми стрелами.
– Как раз за этим они и идут, – отозвался Ланселет, отрываясь от карты на камнях и выпрямляясь на коленях. – Авалон уже выставил три сотни бойцов; говорят, придут и еще. А мерлин, когда я беседовал с ним в последний раз, сказал, что с острова выслали конных гонцов и в твои земли, лорд мой Уриенс, так что весь Древний народ, живущий в твоих холмах, встанет под наши знамена. Итак, у нас есть легион: конница для битв на равнине, и каждый всадник, закованный в доспехи и вооруженный копьями, выстоит против дюжины саксов или даже более. Затем, у нас есть без счету пехотинцев, лучников и мечников, способных сражаться в холмах и долинах. А еще люди Племен, с топорами и пиками, и Древний народ – эти сражаются из засады и, оставаясь невидимыми, посылают во врагов стрелы. Думаю, с таким войском мы дадим отпор всем саксам, сколько есть в Галлии и на берегах большой земли!
– Именно это нам и предстоит, – промолвил Лот. – Я сражался с саксами со времен Амброзия; вот и Уриенс тоже; однако никогда еще не доводилось нам иметь дела с таким войском, что движется на нас сейчас!
– Со времен моего коронования я знал, что однажды этот день настанет: так предрекла Владычица Озера, вручая мне Эскалибур. А теперь она велит всему народу Авалона встать под знамя Пендрагона.
– Все мы там будем, – заверил Лот, но Гвенвифар содрогнулась, и Артур заботливо промолвил:
– Родная моя, ты весь день провела в седле, да и накануне тоже не отдыхала, а на рассвете тебе снова в путь. Не позвать ли мне твоих дам, чтобы уложили тебя в постель?
Королева покачала головой и сцепила руки на коленях.
– Нет, я не устала, нет… Артур, не подобает того, чтобы язычники Авалона, почитатели чародейства, сражались на стороне христианского короля! А когда ты призовешь их под это богомерзкое знамя…
– Королева моя, ты предпочла бы, чтобы люди Авалона сидели сложа руки, глядя, как дома их разоряют саксы? Ведь Британия – и их родина тоже; они станут сражаться, как и мы, чтобы уберечь свою землю от захватчиков-варваров. А Пендрагон – их законный король; ему принесли они клятву…
– Я не про то, – отозвалась Гвенвифар, стараясь, чтобы голос ее не дрожал, точно у малолетней девчонки, дерзнувшей заговорить на совете мужей. «В конце концов, – внушала себе королева, – Моргаузу признают советницей Лота; да и Вивиана охотно рассуждала о делах государственных!» – Мне не по душе, что мы и люд Авалона станем сражаться бок о бок. В этой битве люди цивилизованные, приверженцы Христа, потомки Рима дадут отпор тем, кто не знает нашего Бога. Древний народ – тоже враги, не меньше, чем саксы, и не быть этой земле воистину христианской, пока все они не погибнут или не укроются в холмах вместе со своими демонами! И не по душе мне, Артур, что стягом своим избрал ты языческое знамя. Должно бы тебе сражаться, подобно Уриенсу, под знаком Христова креста, чтобы могли мы отличить друзей от врагов!
– Выходит, я тебе тоже враг, Гвенвифар? – проговорил Ланселет, потрясенно глядя на собеседницу. Она покачала головой:
– Ланселет, ты – христианин.
– Моя мать – та самая злобная Владычица Озера, которую ты осуждаешь за чародейство, – отозвался он, – а сам я воспитывался на Авалоне, и Древний народ – мой народ. Мой родной отец, христианский король, тоже заключил Великий Брак с Богиней ради своей земли! – Вид у него был суровый и рассерженный.
Артур взялся за рукоять Эскалибура, сокрытого в ножнах алого бархата, расшитых золотом. И при виде того, как рука его, на запястье которой красовались вытатуированные змеи, легла на магические знаки ножен, Гвенвифар отвела глаза.
– Как же Господь дарует нам победу, если отказываемся мы отречься от чародейских символов и сражаться под знаком Его креста?
– В словах королевы есть зерно истины, – примирительно промолвил Уриенс. – Но я поднимаю своих орлов во имя отца и Рима.
– А я готов вручить тебе знамя креста, лорд мой Артур, коли будет на то твоя воля, – предложил Леодегранс. – Кому, как не тебе, носить его с честью во имя твоей королевы!
Артур покачал головой. Лишь багровые пятна на скулах выдавали, насколько он разгневан.
– Я поклялся сражаться под королевским знаменем Пендрагона и буду сражаться под ним или погибну. Я – не тиран. Те, кто хочет, могут изображать на щите Христов крест, но знамя Пендрагона реет в знак того, что все жители Британии – христиане, друиды и Древний народ тоже – станут биться бок о бок. Как дракон поставлен над всем прочим зверьем, так и Пендрагон – над всем народом! Всем, говорю я вам!
