Только любовь - Юрьева Ирина (книги онлайн TXT) 📗
Илана не признавала тех норм, что царили в Кругу. Она делала все, чтобы их спровоцировать на нарушение принципов, и Эрлу это понравилось. Но он остался бы прежним, не будь катакомб, не будь той, первой, битвы у входа.
Поступок Иланы в нем что-то сломал и заставил иначе взглянуть на нее. Своим шагом Илана сняла некий давний запрет, разбудила в нем мощное чувство, которое он подавлял. Не любовь, не страсть, даже не похоть, а вседозволенность. Самый мучительный страх, похороненный так глубоко, что Эрл даже не знал, что он есть. Страх нарушить моральный запрет, сделать нечто такое, чего он себе не простит, за что станет наказывать муками совести всю жизнь.
Уроком, который Эрл вынес из путешествия, стало открытие: «страшные» вещи, которые он осуждает в себе, не являются чем-то чудовищным. Если ты не привык унижать других, то причина не в том, что ты это себе запретил. Тебя не привлекают подобные «игры», не нравится чужая боль. Когда ты выбираешь, как действовать, не рассуждая о том, правильно или нет, открываешь, что конфликт желания с долгом снимается сам собой. Поступая, как хочешь, ты вновь возвращаешься к главному, сам выбираешь то, что «велит долг», потому что тебе это нравится.
Приходит чувство свободы, уверенность в собственных силах, желание жить и готовность признать за собой право быть человеком со всеми страстями, ошибками и неудачами. И понимание, что, придавая излишне большое значение форме поступка, ты часто теряешь смысл, перестаешь понимать, для чего ты это делаешь, и чего хочешь добиться.
Создание ринулось сверху с пронзительным писком, стараясь вцепиться ему прямо в волосы, но не смогло.
– Кыш-ш-ш! Пошла прочь! – с досадою шикнул Эрл на слишком смелую мышку.
Крыло зацепило его, мягким бархатом шерстки скользнув по лицу, дав понять, что мышонок живой. Настоящий.
– Совсем дурной, да? – спросил Эрл летуна. – Я ведь мог уронить ее!
Мышка, описав пару кругов, опустилась к нему на плечо. Коготки осторожно царапнули голую кожу.
– Вам что, очень скучно? – тихонько спросил ее Эрл. – Хочется пообщаться?
Мышка снова раскрыла маленький рот, издавая пронзительный звук. Эрл, посмотрев вперед, обнаружил, что слишком ушел в свои мысли. Перед ним блестела вода. Не река, озерцо. Но, возможно, глубокое. Пять – шесть шагов, и он вместе с Иланой нырнул бы в прохладную воду.
– Спасибо, красавица, – слегка коснувшись щекой крыла мышки, шепнул он. – А то я совсем замечтался.
Мышонок, вспорхнув, полетел к краю озера. Эрлу пришлось опустить свою спутницу, чтобы пройти по гряде камней, не замочив ног. Илана вела себя так, словно не понимала, что делает. Она как будто боялась разжать руки и отпустить шею Эрла.
– Мы скоро дойдем, – сказал он, чтобы вновь успокоить ее. – Хочешь пить?
Илана опять ничего не ответила, словно не слыша вопрос. Но когда, миновав озерцо, Эрл присел, зачерпнув рукой воду, она тоже стала пить. (Фляжка Иланы вместе с мечом и поясом сгинула в бурной реке.)
Мышка явно решила лететь с ними дальше.
– Хозяйка пещер приглашает гостей осмотреть ее дом, – пошутил Эрл, стараясь немного взбодрить свою спутницу.
Шутка прошла незамеченной.
Дальше Илана пошла сама. Она не выпускала его руки, словно боясь, что отстанет, заблудится и пропадет. Осторожно ведя ее между обломков, Эрл думал о том, что осталось у них позади.
Повстречавшись в пещере, они понимали, что у них есть одна общая цель: выбраться на поверхность, спастись. Эрл был ранен, Илана не видела в сумраке. Но, понимая рассудком всю важность поставленной цели, оба играли в игру, разную по внешней форме, но удивительно схожую внутренней сущностью.
Каждый доказывал спутнику, что он сильнее и лучше. Зачем? Чтобы обезопасить себя. Эрл - играя в героя, который всегда и во всем безупречен, Илана - используя женские чары. Оба считали привычную маску прекрасной защитой, а образ требовал сил, отвлекая от главной задачи, хотя оба думали, что движутся к выбранной цели прямым путем.
Зеркало было кривым. Эрл впервые встречался с подобным. Куски полированной бронзы были вмурованы в стены пещеры неведомым способом. Фрагменты зеркала выгнули так, что любой человек, отразивший в них, выглядел, как урод. Вся поверхность металла была отшлифована, и отражала детали лица и одежды, вплоть до мелких прыщиков и стежков нити, скреплявших куски ткани.
– Зачем оно? – удивился Эрл, глядя, как гребни металла меняют лицо, деформируя его черты. – Для чего?
Илана шла рядом, крепко держа его локоть. Она не видела зеркала. К счастью. Эрл не мог представить, чтобы подобное зеркало нравилось женщинам. Оно, скорее всего, нагнало бы тоску.
– А ведь зеркало – это наш взгляд на себя и на жизнь, – вдруг пришло ему в голову. – Мы очень сильно гордимся какою-то частью своей души, укрупняя ее до огромных размеров, а что-то вообще не хотим замечать. Мы уродуем сами себя, полагая, что делаем лучше. Когда нет гармонии – нет красоты. И нет счастья. Благие намеренья…
– Кто здесь? – спросила Илана, прильнув к нему.
– Это летучая мышка. И зеркало. Оно кривое. Оно нас уродует, делая очень нелепыми.
– Зачем?
– Не знаю.
– Те, кто его создал, хотят запугать и лишить сил?
– Я думаю, нет. Показать, как смешон тот, кто хочет казаться другим, чем он есть, подчиняясь чужому желанию.
– Да? Хочешь мне доказать, что ты умный?
– Конечно, – ответил Эрл, точно скопировав тон.
Он был рад, что Илана приходит в себя и уже начинает шутить. Эрл был не уверен, что с ней все в порядке. Испытанный шок мог сказаться. Когда Эрл вбирал в себя «кокон», он знал, для чего это делает, и был уверен в себе, но Илана едва не лишилась рассудка.
Илана не могла уловить, о чем Эрл думал, но ощутила тревогу.
– Мне страшно, – сказала она. – Страшно и одиноко. И холодно.
Ее слова удивили. Огонь выжег страх до конца, вокруг было тепло и спокойно. Грози им опасность, Эрл понял бы это куда раньше.
– Мы идем к люку. Дорога вполне безопасна.
– Возьми меня на руки. Как тогда.
– Ты что, не можешь идти?
– Не хочу.
До встречи со сгустком Эрл не сумел бы выполнить просьбу Иланы. За несколько дней в катакомбах без света и пищи он тоже устал. Много сил отняла рана и постоянные споры. Но, выпустив страх, что дремал в глубине, Эрл почувствовал мощный прилив сил.
