Абарат (пер. Л. Бочаровой) - Баркер Клайв (книги txt) 📗
Наконец чудовищу это почти удалось. Его страшная морда очутилась уже на расстоянии одного-двух футов от братьев. Хвату ничего другого не оставалось, кроме как укрыться в каюте.
— Мясо! — прошипел дракон и сглотнул слюну. — Вы все — мясо!
Длинные шипы на капюшоне дракона мешали ему просунуть голову в дверь каюты, но он был не на шутку зол и слишком голоден, чтобы такой пустяк мог его остановить. Два-три резких движения могучей шеи — и дверная рама, треснув, вылетела на палубу. Путь был свободен. Чудовище вдавило голову в образовавшееся широкое отверстие и разинуло пасть.
Хват очутился в западне.
— Бей его правой! — заверещал Филей.
— Дай ему левой! — закатывая от ужаса глаза, выкрикнул Соня.
Бежать Хвату было некуда. Путь назад был отрезан стенкой каюты, а о том, чтобы обойти чудовище, нечего было и думать. Гигантская голова заполонила собой весь дверной проем. И Хват принялся с отчаянием обреченного наносить кулаками удары куда попало — по ноздрям дракона, по губам и даже по деснам. Он вкладывал в эти тумаки всю свою силу, но чудовище вряд ли их даже почувствовало. Продвинув голову еще немного вперед, гигантский червь сомкнул свои страшные зубы вокруг туловища братьев. Он проделал это на удивление бережно и осторожно. Ему ничего не стоило одним движением челюстей перекусить Хвата пополам, но скорее всего он полагал, что тот не заслуживает такой легкой смерти. О нет, дракон желал помучить своего обидчика, перед тем как пообедать им. Как бы то ни было, он тотчас же вытащил из каюты голову с зажатым в зубах Хватом и братьями, которые вопили, визжали и бранились на разные голоса.
Угрозы, ругательства и слова молитв выкрикивали и те, кто находился в этот момент на палубе, — все, за исключением Трии.
Дракон, однако, оказался безучастен к столь бурному проявлению негодования. Медленно и величественно он выпрямил свою мощную шею и начал погружаться в воды Изабеллы, унося с собой Хвата и всех братьев.
В последний момент Том бросился к борту, схватил Хвата за бессильно повисшую кисть и что было сил потянул его на себя.
Дракон, у которого рот был полон «мяса», с усмешкой прошамкал:
— Двое по цене одного. Это мне подходит!
— Женева! — взмолился Том. — Заклинаю тебя именем А'зо! Помоги!
— Иду! — крикнула ему в ответ женщина-воин.
Ей наконец удалось отыскать свой меч. Не теряя ни секунды, не потрудившись даже очистить клинок от зловонной слизи, она стремительно помчалась на врага по качающейся палубе.
Том тем временем одной рукой ухватился за поручень борта «Белбело», а в другой крепко сжимал ладонь Хвата. Дракон то и дело поводил головой, пытаясь ослабить хватку Тома, чтобы всецело завладеть своей добычей, и всякий раз при этом зубы его все глубже вонзались в тело Хвата.
Все восемь братьев при этом не умолкали ни на мгновение. Одни громко стенали, другие выли от ужаса, а что до самого Хвата, то он, не переставая, молил своих попутчиков вызволить его, пока не поздно.
Однако Женеве, подбежавшей к борту с мечом в руке, удалось перекричать их всех.
— Верни Хвата на палубу! — потребовала она. — Ты слышал, что я сказала, червяк?! Положи братьев на палубу, или я тебя прикончу!
Дракон покосился на женщину-воина своим залитым кровью глазом. И, убедившись, что ее оружие и впрямь находится в опасной близости от его горла, сделал почти одновременно три быстрых, резких движения: разжал зубы (вследствие чего Хват вывалился из его пасти и шлепнулся в воду, поскольку Том от неожиданности выпустил его руку), вытащил из воды одну из когтистых передних лап и пробил в борту «Белбело» огромную брешь от фальшборта почти до самого киля; и наконец, воспользовавшись замешательством Двупалого Тома, поддел его носом и зашвырнул далеко в море.
Женеве во время этих маневров чудовища удалось рассечь чешуйчатую кожу прямо над его ключицей. Дракон испустил хриплый вопль и дернулся всем телом. При этом он так тряхнул «Белбело», что все гвозди, скреплявшие доски палубы с бортами, повылетали из своих гнезд. Теперь верхняя часть парусника оставалась единым целым благодаря одной лишь смоле, которой корабельные плотники некогда щедро залили все стыки и щели.
Дракон в ярости набросился на Женеву, и той, чтобы спастись от его страшных зубов, пришлось отпрянуть назад. Поскользнувшись в зловонной слизи, она со всего размаху ударилась о противоположный борт «Белбело». Этого удара было вполне довольно, чтобы смола растрескалась и борта разъединились.
Шхуна, до сего момента верой и правдой служившая своему экипажу и капитану, отныне была обречена.
— Хемметт! — крикнула Женева капитану, который в продолжение схватки с драконом не отходил от руля и делал все, что от него зависело, чтобы парусник не опрокинулся под натиском огромного червя. — Спасай ребенка! В шлюпку ее!
— Но мой корабль...
— Ему уже больше не ходить по морю, капитан, и ты это знаешь! Спасай Трию!
Дракон тем временем вытянул свою раненую шею и снова подобрался совсем близко к чернокожей воительнице. Зубы его щелкнули дюймах в трех от ее лица. Из раны, которую она только что проделала в его груди, на нее брызнула обжигающая кровь, из пробитого мечом легкого вырвалась струя горячего, смрадного воздуха. Женева закусила губу от боли, но не позволила себе шагнуть в сторону. Опираясь спиной о скрипучий борт, она стояла как вкопанная с мечом наперевес, дракон же предпринимал все новые попытки дотянуться до нее, клацая оскаленными зубами. К счастью для Женевы, зрение гигантского червяка из-за раны, нанесенной ему Хватом, утратило былую остроту. Несмотря на все усилия, он не мог сфокусировать на ней взгляд и оттого раз за разом промахивался. Но как ужасен был звук, с которым двигались его гигантские челюсти, — словно кто-то ежеминутно открывал и резко захлопывал металлические ворота!
Набрав полную грудь воздуха, Женева высоко подняла руку с зажатым в ней мечом. Она знала, что сможет нанести по чудовищу лишь один удар. И удар этот должен быть смертельным. Для этого ей придется поднырнуть под его чешуйчатую шею, ведь острие меча должно быть нацелено под мощную ключицу дракона, в самое сердце. Если ей не удастся смертельно ранить его, если она промахнется, он ее тотчас же проглотит.
Сжав в ладони рукоятку меча, Женева мысленно воззвала к помощи девяносто одной богини, которых чтили на ее родине.
Дракон как раз изготовился вновь броситься на нее. Женеве было хорошо слышно, как напряглись и завибрировали мускулы его челюстей, когда он начал раскрывать пасть. Положившись на помощь богинь и свое воинское умение, Женева пригнула голову, проскочила под нижней губой чудовища, едва ее не задев, и в два прыжка приблизилась почти вплотную к чешуйчатой шее. Острие меча на выпаде коснулось чешуи над мощной ключицей дракона. Женева коротко выругалась и стремительно нанесла удар чуть ниже, метя чудовищу в сердце. Разинув пасть, дракон попытался наклонить голову, чтобы зацепить женщину верхними зубами. Но было поздно. Удар достиг своей цели. Меч рассек сине-зеленую чешую и глубоко погрузился в податливую плоть, а Женева налегла на клинок всем своим весом, так что оружие ушло в тело дракона по самую гарду.
Она почувствовала, как туловище гигантского червя пронзила дрожь, и поняла, что ранила его насмерть. Он еще шире разинул смрадную пасть, и из самой глубины его существа вырвался оглушительный вопль. Казалось, что разом взвыли тысячи взбесившихся собак.
— Умри! — воскликнула Женева, с силой поворачивая меч в глубокой ране дракона.
Вопль чудовища стал еще громче, зловоние, исходившее из его пасти, сделалось невыносимым: то был запах самой смерти.
Зрачок здорового глаза дракона медленно переместился влево и впился в лицо Женевы. Верхняя губа дернулась, обнажив страшные зубы. Но чудовище никого уже не могло напугать. При взгляде на него любому стало бы ясно, что жить ему осталось какие-то мгновения.
Вот он содрогнулся всем своим гигантским телом. Потом вытащил из воды обе передние лапы и оттолкнулся ими от борта тонувшего «Белбело».
