Старая Контра - Марушкин Павел Олегович (книги серии онлайн txt) 📗
«Я становлюсь белым и пушистым», – с восторгом подумал Твадло. Заперев дверь на защёлку и задёрнув шторы, он встал перед высоким, в человеческий рост трюмо и осторожно стащил одежду. Плесень поднялась уже выше пояса. Там, где проходила граница между чистой кожей и тончайшими светящимися волосками, чувствовался постоянный зуд. Временами он просто сводил с ума; но маленький альбинос уже имел печальный опыт – чесаться было ни в коем случае нельзя, потому что тогда зуд становился совершенно нестерпимым. «Ничего, надо подождать ещё совсем чуть-чуть, – утешал себя Твадло. – Когда я стану Светлой Личностью в полном смысле этого слова, телесные немочи уже не будут иметь надо мной никакой власти». Он знал это наверняка: там, где плесень проросла сквозь кожу, тело становилось абсолютно нечувствительным к боли. Твадло ещё раз погляделся в зеркало и хихикнул. Да, осталось не так уж долго ждать… Он закрыл глаза и стал представлять себе, что будет, когда преображение свершится. Мысленному взору его предстали смутные, манящие картины: анфилады роскошных покоев, свисающие с потолка длинные полосы драгоценных, шитых золотом тканей – знамёна? портьеры? – и, наконец, беломраморный амфитеатр, заполненный ликующими толпами народа, радостные лица, восторженные крики – настоящий шквал обожания при виде него, вскинувшего в приветствии руки… Эти образы с недавних пор стали посещать его всё чаще и чаще, особенно во сне. Твадло покосился в угол. Там, возле роскошной двуспальной кровати, стояла изящная лакированная тумбочка – дар одного из новообращённых. Священная Книга покоилась на ней. Альбинос подошёл и с благоговением погладил шершавый кожаный переплёт. Вот он, путь к вершинам, о которых всего месяц назад маленький пария не смел даже мечтать! Его путь. В дверь тихонько постучали.
– Ну, чего там?! – недовольно отозвался Твадло.
– Простите, шеф, но вода уже нагрелась, – приглушённо сказал один из охранников.
– Э-э… – Альбинос нахмурился, пытаясь понять, о какой воде идёт речь.
Последнее время его стали одолевать приступы забывчивости, особенно после очередного сеанса чтения Книги: мысли разбегались и путались, и сосредоточить на чём-то внимание стоило немалых усилий.
– Ваша ванна ждёт…
– Да, да, иду! – Твадло раздражённо распахнул дверцы шкафа и накинул на плечи купальный халат.
По-видимому, его состояние не было для охраны тайной: он уже несколько раз замечал подобную предупредительность. Что ж, остаётся лишь надеяться, что у них хватит ума не болтать лишнего… Однако сегодня он и впрямь превзошёл самого себя! Двадцать новообращённых, и на чтениях Книга явила им ещё одну страницу! Да, ради этого можно стерпеть многое. Кстати, горячая вода унимает зуд – правда, ненадолго, но всё же…
Ванна в квартире была роскошной – огромное, опирающееся на гнутые львиные лапы старорежимное медное чудище с мини-печуркой для подогрева воды до должной температуры и широким бортиком для всяческих шампуней, ароматических масел и притираний. Правда, все эти флаконы Светлая Личность давно уже выдворил, заменив их куда более нужными ёмкостями. Охранники подобострастно замерли в дверях, ожидая приказаний. Твадло равнодушно повернулся к ним спиной. Халат упал с его плеч.
– Свободны! – надменно процедил он. Здоровенные типы, каждый из которых мог согнуть в кулаке подкову, притворили дверь и на цыпочках удалились. Твадло осторожно перебрался через бортик, сел и откинулся назад. Рука его безошибочно нашарила стакан и початую бутылку. В воздухе медленно распространился тонкий коньячный аромат.
– Таким вот образом, сограждане, – удовлетворённо пробормотал Светлая Личность.
Воцарилась блаженная тишина. Где-то вдалеке чуть слышно лаяла собака, да мухи время от времени начинали бестолково кружить под потолком. Твадло закрыл глаза.
От стены отделилась чешуйка извёстки и плавно спланировала на край ванны. За ней последовала вторая. Древняя вентиляционная решётка чуть заметно шевельнулась, дёрнулась, отрываясь от стены, – и была осторожно втянута внутрь. Затем в отверстии показалось узкое смуглое лицо с длинными щегольскими усами.
Окинув быстрым внимательным взглядом помещение, Подметала осторожно вытянул руку в толстой кожаной перчатке, сжимавшую маленькую, тёмного стекла колбочку, и наклонил её. Прозрачная тягучая капля зависла на миг в воздухе и начала медленное путешествие к поверхности воды.
– Всего-то, – хмыкнул Подметала, когда клубы пара немного рассеялись, открывая взгляду лежащий на дне ванны скелет. – Вы завладели слишком опасной вещицей, мой друг. Боюсь, именно это и стало бы, в конце концов, причиной вашей гибели. Я лишь слегка приблизил неизбежное.
«Вот вам ещё одна загадка запертой комнаты, – думал он, пробираясь ползком по старой вентиляционной шахте. – И никому не приходит в голову простая, как медная монетка, мысль: вовсе необязательно присутствовать там лично, чтобы заделать кому-нибудь каюк. Иногда достаточно просто небольшой дырочки». Ухайдакер прекрасно знал расположение помещений: не прошло и пяти минут, как из каминной трубы в спальне Твадло послышался негромкий шорох…
– И в тот самый миг, когда эти ублюдки ворвались в наш забой, кипя яростью и сжимая в руках длинные бичи – а надо сказать, умелый удар таким бичом ломал хребет взрослому обезьянцу, – Корявый сорвал со стены факел и затоптал его. Мы были привычнее к кромешному мраку, и в этом состояло наше единственное преимущество. В ход пошли кулаки, зубы, обломки кандалов, куски породы – короче говоря, то, что попадалось под руку. У меня до сих пор стоят в ушах хряск ударов, стоны и вопли, раздававшиеся там. Не прошло и нескольких минут, как всё было кончено.
Изенгрим Фракомбрасс перестал метаться от стены к стене, размахивая руками, рухнул в плетёное кресло и замер в неподвижности, стиснув поручни и уставившись широко раскрытыми глазами в пространство. Пальцы секретарши ещё некоторое время резво скакали по клавишам, выбивая звучные дроби.
– «… Всё было кончено», – повторила она. Ёкарный Глаз помотал головой, приходя в себя.
– На сегодня, пожалуй, хватит, – прохрипел он. – Сколько у нас там получилось?
– Пятнадцать листов.
– Хорошо… Пока можешь быть свободна.
Секретарша встала и, старательно обойдя экс-пирата по широкой дуге – ей уже была известна привычка нового нанимателя шлёпать любую женщину, оказавшуюся в радиусе действия длинных рук и ног, по филейным частям, – прошествовала к выходу. Когда цокот каблучков затих, Ёкарный Глаз тяжело вздохнул и потянулся за бутылкой. Он решил не пить до вечера – главным образом потому, что в противном случае язык начинал заплетаться довольно скоро, и вся работа шла насмарку. Работа… «Если бы мне ещё неделю назад кто-нибудь сказал, что я сам, по собственной воле стану ограничивать себя в выпивке, – я поднял бы чудака на смех, а то, чего доброго, вздул бы как следует. Но вот поди ж ты»! Пират встряхнул бутылку. Рому там оставалось немного.
– Придётся тащиться в лавку! – буркнул Фраком-брасс. – Это ж хуже ничего нет, чем недобрать!
Он запустил руку в ящик стола и пошарил там. Звон монет с каждым днём становился всё тише – выданная Громилой сумма таяла, как лёд под горячим солнцем тропиков. Пират нахмурился. Что бы там ни говорил гориллоид, но так жить нельзя. Надо срочно придумать способ раздобыть денег.
– напевал Фракомбрасс, шлёпая в сторону ближайшей винной лавки.
Солнце постепенно клонилось к закату, и кривая ухабистая улочка на задворках Манки-тауна была почти пустынна. Лишь старый одноногий калека сидел в тени платана, надвинув на глаза плетёную тростниковую шляпу. Из приоткрытого окна на втором этаже доносились приглушённые звуки джанги. Проходя мимо нищего, Ёкарный Глаз привычно пошарил в кармане. В прежние времена, когда он и прочие пираты рисковали ещё появляться на улицах Вавилона, считалось особым шиком кинуть попрошайке золотую или серебряную монету, а то и целую горсть – в зависимости от того, насколько удача была к ним благосклонна. Впрочем, сейчас об этом не могло быть и речи – те времена, когда он мог позволить себе швыряться деньгами, давно закончились. Выудив из глубины застиранных тренировочных штанов медную монетку, капитан щелчком отправил её нищему. Тот приподнял шляпу.
