Край ледника (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
Киммуриэль ясно увидел эту лавину. Он почувствовал, что скользит по ледяной впадине вниз по склону заснеженной горы. Он услышал и почувствовал грохот стремительно несущегося снега, приближающегося сзади. Он видел, как далеко впереди Кэтти-бри сорвалась с уступа, а затем наблюдал, как Энтрери постигла та же участь.
Он подумал, так же, как и Джарлакс, что легко выберется из ситуации: применит левитацию и поднимется над выступом.
Киммуриэль почувствовал, что парит. Он увидел, как Закнафейн поднимается рядом с ним, и с ужасом наблюдал, как огромная волна снега, тонны белого порошка, обрушивается на уступ, падает на Энтрери и Кэтти-бри, погребая их там, где они лежали.
Разворачивающиеся события превратились из ярко-белых в ослепляюще белый, солнце на снегу, в ночное небо с полярным сиянием, очнувшись под уступом – но не тем уступом, с которого упали Кэтти-бри и Энтрери – на продуваемом ветром выступе скалы, окруженный глубокими снегами в горной долине.
Киммуриэль в ярости отступил назад, ища какой-нибудь образ, какую-нибудь вспышку воспоминания между этими двумя событиями.
Но нет. Каждый раз, когда он пытался пойти назад по следу от этого выступа, он натыкался на воспоминание о лавине, похоронившей его друзей.
Киммуриэль разорвал связь и отступил от Джарлакса, несколько раз моргая в замешательстве. Он не был уверен, как долго он исследовал лабиринт разума Джарлакса, но по расположению и выражениям лиц других людей в комнате понял, что «ушел» от них на некоторое время.
– Что ты узнал, эльф? – спросил Бренор Джарлакса.
Киммуриэль повернулся, чтобы посмотреть на Джарлакса, который сидел, моргая, в такой же растерянности, как и раньше.
– Ничего не вышло, – сказал Джарлакс, или спросил, или что-то среднее, переводя взгляд с Бренора на Киммуриэля несколько раз.
– А ты что узнал? – спросил Джарлакс у Киммуриэля несколько мгновений спустя. – Расскажи мне, что со мной случилось.
Киммуриэль долгое время пересказывал события, которые он обнаружил, пытаясь найти во всем этом какой-то смысл, и более того, пытаясь выяснить, как он может передать реальность, и ограниченность того, что видел. Он поднялся со стула и оглядел остальных в комнате, все они пристально смотрели на него, отчаянно нуждаясь в ответах.
Как же объяснить?
– Представите память как длинную веревку, – сказал он им после долгой паузы. – Это очень упрощенно, потому что все, что вы видите, все, что вы слышите, все, что чувствуете, создает побочные пути, боковые отрезки веревки, которые связываются с предыдущим опытом или воображением. Но сейчас я прошу вас думать о памяти, даже о ваших собственных воспоминаниях, как об одной веревке, удлиняющейся с каждым мгновением.
– Очень хорошо, – подсказала Даб'ней всем встревоженным и озадаченным зрителям.
– То, что сделали с Джарлаксом, не похоже ни на что, с чем я когда-либо сталкивался, – объяснил Киммуриэль. – Это не похоже на типичные трюки с памятью, на заклинания забвения, которые могут использовать жрецы, волшебники или даже иллитиды. Это больше похоже на то, как если бы кто-то вырезал кусочек памяти Джарлакса, взял отрезок прямо из веревки, а затем сшил начальную и конечную точки вместе, плавно, идеально, совместив память с двумя точками реальности, разделенными месяцами времени.
– Ну, мы это понимаем, – сказал Бренор. – Ты сам делаешь такое.
– Нет, ты не понимаешь, добрый дворф, – сказал Киммуриэль. – Ты не можешь знать, потому что я никогда не видел ничего даже отдаленно похожего на это. Джарлакс и остальные приземлились через портал Громфа на склоне горы, покрытой белым одеялом, глубоко в снегу. Они были застигнуты врасплох тем, насколько было холодно – Кэтти-бри и Энтрери замерзли.
Он посмотрел на Джарлакса, который пожал плечами, затем кивнул.
– Зак упомянул, что было так, как будто сидишь в пасти белого дракона, – добавил Джарлакс. – Так и было, пока он не надел ботинки, которые, как и мои, защищали от холода. У Кэтти-бри были заклинания, чтобы защитить себя и Энтрери, и я дал им магические кольца, чтобы продолжить защиту, когда ее чары иссякнут.
– Это был очень медленный путь в глубоких снегах, и гора начала дрожать, – вставил Киммуриэль. – Кэтти-бри поняла, что становится очень опасно, поэтому использовала магию и вызвала огненный шар, чтобы создать ледяную горку и скатиться с горы.
– Но не вовремя, – сказал Джарлакс, втягивая воздух, когда закончил, поскольку те ужасные последние мгновения выкристаллизовались в его мыслях. – Она соскользнула вниз, потом мы последовали за ней, но лавина преследовала нас. Кэтти-бри перевалилась через хребет, Энтрери тоже...
– А Джарлакс спасся, как и Закнафейн, с помощью левитации дроу, – добавил Киммуриэль. – Скользящий снег прошел по тому же самому выступу, чтобы похоронить двух людей.
Бренор вскрикнул, и Киммуриэль остановился.
– Что потом? – потребовал Вульфгар, вскакивая со своего места.
– Джарлакс, где я его нашел, был далеко от этого места, как по расстоянию, так и по времени.
– Но что произошло потом? – сердито спросил огромный мужчина.
– Это длина веревки памяти, которая была удалена, – сказал Киммуриэль. – С того момента, как они парили в воздухе рядом с Закнафейном, а двое друзей погребены в снегу под ними, до того момента, как он очнулся там, где я его нашел.
– Моя девочка пропала? – спросил Бренор, его голос был слабее, чем Киммуриэль когда-либо слышал от буйного дворфа.
Он, казалось, растаял в своем кресле, когда произнес это, все его тело поникло, обмякло, сжалось, глаза стали пустыми и безжизненными.
– Мы этого не знаем! – сказал Джарлакс.
– Ты сам это знаешь, эльф! – крикнул Пвент.
– Думай!
– Я использую на тебе свой кулон, – предложил Реджис.
– Остановитесь! – Киммуриэль сказал им, и когда все успокоились, он продолжил. – Джарлакс не может пробиться сквозь то, что было сделано с его разумом. Там ничего нет. Длина была удалена. Зачарованный рубин ничего не сделает. Ни заклинания Даб'ней или Громфа не повлияют на полное стирание памяти. В его воспоминаниях Джарлакс просто не существовал в течение нескольких месяцев между моментами, которые мы только что рассказали вам.
– Тогда моя девочка пропала, – снова сказал Бренор.
– Должен быть способ, – возразил Громф. – Всегда есть выход!
Киммуриэль встретился взглядом с Пенелопой и понял, что женщина думает о том же, что и он. Она молчала, но выражение ее лица умоляло: «Отведи Аззудонну в разум улья».
Часть 3
Неизбежное
Когда я делаю паузу и обдумываю недавние откровения об основании Мензоберранзана, меня глубоко поражает мысль о том, что восприятие формирует мораль в той же степени, что и объективная истина. С одной стороны, это оскорбляет ту часть меня, которая требует логики и фактов, но с другой стороны, несмотря на все мои жалобы, я нахожу это наблюдение неоспоримым.
Я не знаю –не могу знать –какая версия Мензоберранзана реальна: та, которой меня учили в Академии, в которой Ллос около четырех тысячелетий назад спасает своих детей, или та, которую открывают воспоминания Ивоннель, считающей, что городу всего лишь половина этого возраста, и утверждающей, что его создание основано на самых высоких требованиях эгалитарной справедливости –более того, даже убеждениях, которых придерживаюсь и я, когда коллективное сознание и совесть направляют политику и этот мир становится более справедливым и честным.
Я не могу знать, какая из версий правдива, и меня поражает осознание того, что у меня нет никакой возможности проверить возраст самых древних зданий и артефактов города, в котором я родился, или были ли выдолблены сталагмиты и сталактиты дроу, которые поселились там, или предшествующей им культурой.
Я не могу знать! И в этом неизбежная «правда» истории: в конце концов, это –история, и она вполне может измениться под воздействием новой информации.
Тем не менее, известие о событии, разыгравшемся на поле за пределами Гаунтлгрима, о магической паутине, развеявшей проклятие измученных драуков, и, что более важно, об источнике этой паутины, вселило в меня великую надежду, ибо я знаю, в какую версию хочу верить, и потому выбираю ее. И какой истории я буду придерживаться в дальнейшем, ибо рассказ Ивоннель подтверждает то, что я знаю в своем сердце как истину.
Это сделала Ллос. Это всегда было делом рук бесчестной Ллос.
Но как же тогда быть с теми, кто шел рядом с ней, с ее учениками и матронами? Я не могу поверить, что они были с ней только ради власти и богатства, которые предлагала им Ллос, потому что, если бы это было так, власть Паучьей Королевы не продержалась бы столько веков. Нет, они поверили ее лжи, я уверен. Они верили в ее путь и наставления, и поэтому считали себя правыми, тем более что вера в свою правоту, принесла им то, чего они желали.
Нет никого опаснее злодея, возомнившего себя благородным, и нет никого убежденнее и убедительнее, чем обращенный ученик. Ни один шанс обратить в свою веру не будет упущен, ни одна проповедь не будет произнесена ровным тоном, ни один намек на сомнение никогда не будет пропущен.
Мензоберранзан –небольшое место в грандиозной схеме Фаэруна. Пещера не достигает и десяти миль в поперечнике в любом из направлений, и поблизости нет ни городов, ни авторитетных культур, ни каких-либо источников, где дроу, живущие в этой пещере, могли бы почерпнуть информацию, правду, которая направляла бы их повседневные действия. И поэтому нескольким избранным приспешникам Паучьей Королевы... – в данном случае, матронам и могущественным жрицам –легко контролировать историю, которую преподают каждому дроу.
Некоторые, конечно, знают лучше. Семья Киммуриэля ищет правду в улье иллитидов, а волшебник с силой Громфа может странствовать по планам в поисках ответов. Но у большинства дроу Мензоберранзана нет таких ресурсов, и поэтому обычно они верят в то, чему их учат.
Они просто знают то, что знают. Сомневаюсь, что я единственный, чья совесть требовала подвергнуть сомнению эти общепринятые истины. Конечно, я знаю, что я не единственный, но я сомневаюсь, что даже те немногие, о ком я знаю –Закнафейн, Киммуриэль, Джарлакс, Даб'ней –редкие исключения. Но, опять же, я должен напомнить себе, что Мензоберранзан –не такое уж большое место.
Как и Чед Насад или другие немногочисленные города дроу в Подземье. В этих местах подобные еретические мысли опасны и влекут за собой самые ужасные последствия, какие только можно представить. Поэтому, хотя многие и не высказываются, я уверен, что я не единственный дроу, который чувствовал себя совершенно одиноким и беспомощным в своих еретических представлениях.
Между обманывающими и обманутыми есть огромная разница. Ллос, конечно, королева обмана, но ее подручные не менее виновны. И те дроу, которые выполняли и продолжают выполнять ее требования из соображений самовозвеличивания или обогащения, не лучше. Это обманщики, и «зло» –единственное слово, которое я могу для них использовать.
Интересно, сколько среди них обманутых? Сколько из них верят в дело Ллос, потому что попали под эти чары, вероятно, с самого рождения, и поэтому верят в благородство своего пути? Разве это зло –убить человека, эльфа, дворфа, если ты искренне веришь, что эти народы –враги, смертельные и неисправимые враги, которые убьют всех и каждого, кого ты любишь, если ты остановишь свой клинок?
Если бы я убил Артемиса Энтрери в одной из наших ранних встреч, если преследовал бы его, пока не нашел способа покончить с ним, было бы это злым поступком? Если бы я верил, что он будет напрасно убивать невиновных, и если я убил бы его, я был бы злом, или был бы большим злом, если оставил его в живых и тем самым обрек на смерть других невинных людей?
Когда ты дроу в Мензоберранзане и попадаешь под чары Ллос, все, кто не дроу, считаются той опасной версией Артемиса Энтрери, которая, как я боялся, окажется правдой.
Такова задача в грядущей борьбе за сердце и душу Мензоберранзана: отделить обманщиков от обманутых и убедить обманутых в том, что правда не та, которой их учили, и что есть лучший путь – более мягкий, более процветающий и нравственный.
Это непростая задача. В большинстве случаев, когда человек убежден в истине, никакие доказательства не смогут разубедить его, и я обнаружил, к своему ужасу, что сам акт представления противоположных доказательств часто толкает человека еще глубже в его убеждения!
Да, это – вызов, и в предстоящей борьбе мы либо убедим их, либо убьем их, либо они убьют нас.
Я уверен, что Леди Ллос в любом случае насладится зрелищем.
Пока все не закончится, говорю я, ибо сторона правды победит, и тогда Ллос больше не будет желанной в сердцах дроу.
Такова моя клятва.
- Дзирт До'Урден
