Шанс для рода Шустовых. Том 2 (СИ) - Кун Антон (читать лучшие читаемые книги .TXT, .FB2) 📗

— Давно тут стоишь? — спросил я, уже отдавая сумки Ивану.

Девчушка только шмыгнула носом и кивнула.

— Позаботьтесь о ней, — попросил я Настю, кивнув на девочку.

Избавившись от ноши, я бегом рванул в госпиталь.

На входе меня встретила санитарка и жестом показала, что меня ждут в палате Терехова.

Старик умирал. Было видно, что он весь мокрый мечется по кровати.

Мадам сидела рядом и, прижав руку к груди смотрела на больного.

— Что с ним? — спросил я, войдя.

— Бредит, — ответила Анфиса Петровна. — Кажется ему недолго осталось.

Я подошел вплотную к кровати и посмотрел на Терехова. Старик лежал с открытыми глазами, смотрел на меня, но, кажется, не замечал. Губы беззвучно двигались, словно он что-то пытался сказать, но не мог.

— До рассвета вряд ли дотянет, — сказала невысокая заведующая госпиталем и тут же вернулась к своим делам.

Женщина стояла у стены и тихо говорила что-то санитарке с тазиком в руках, полным каких-то тряпок.

Я машинально достал карманные часы и посмотрел время. Светало в районе шести, а сейчас уже пять.

Терехов вдруг высвободил руку из-под простыни и схватил меня за запястье. В его глазах было понимание происходящего, правда они светились каким-то серо-голубым светом.

Руки у старика оказались на удивление сильными и цепкими. Я хотел было избавится от его хватки, но не смог. Терехов приподнялся на локте, протянул вторую руку и вцепился в часы. Отпустил мое запястье. Свободной рукой дотянулся и повернул коронку на часах, при этом его губы что-то шептали. Все произошло очень быстро.

Реальность вокруг подернулась серой поволокой. Такое ощущение, что все вокруг в один миг выцвело, потеряло большую часть красок. Лица людей стали неподвижными и серыми, словно на старых фотографиях. Девушка с тазом наклонилась, собираясь поставить свою ношу на столик, да так и замерла. Мадам потянулась поправить прическу и остановила руку на полпути.

— Это время замедлилось, не пугайся, — произнес старик слабым, но вполне разборчивым голосом.

Он отпустил меня, подтянул ноги и сел в кровати. Было не похоже, что он только что умирал.

— Не удивляйся, — произнес он, верно истолковав мое выражение лица. — Это не совсем я. Посива поддерживает во мне остатки жизни. Подпитывает меня, но это ненадолго. Она сжигает меня, давая последнюю возможно быть в сознании.

— Чего она хочет?

— Это правильный вопрос, — согласился старик. — Точнее правильнее спросить, чего она не хочет.

Терехов закашлялся. На светлые простыни упали густые черные сгустки крови. Старик машинально вытер их ладонью, но только размазал кровь по ткани.

— И чего же она не хочет? — повторил я вопрос в более правильной форме.

— Она не хочет терять возможность контактировать с этим миром.

Я вопросительно поднял бровь, позволив Терехову продолжить.

— В моем роду больше никого не осталось. Я последний. Думал время еще будет завести наследников, но его так и не хватило. Заигрался я с ним и постарел.

Терехов снова закашлял.

— Откуда у тебя эти часы? — спросил старик, как-то неожиданно сменив тему.

— От Анфисы Петровны. Она дала их мне. Не думал, что они такое умеют.

Дементий Васильевич засмеялся.

— Вот шельма! Стащила их все-таки.

— Так что с Посивой? — попытался я вернуться к прежней теме разговора.

— Ей нужен новый род. Новый договор, — произнес, словно отмахнулся старик. — Эти часы показывают верное время?

— Да, — ответил я. — Я их регулярно завожу.

Видимо на моем лице отразилось недоумение, потому что Терехов похлопал меня по руке и произнес:

— Это важно, молодой человек. Часы останавливаются, как только оказываются вдали от меня. И у Анфисы, они наверняка не шли. А ты говоришь, смог их завести?

— Да, — снова ничего не понимая, ответил я.

— Однако! — произнес Терехов. — Жаль, что я так и не научился говорить со своим духом покровителем будучи в сознании. А терять его сейчас не стоит. Могу не очнуться.

— К чему эти вопросы о часах?

— Видимо, ты ей понравился, — словно не заметив моего вопроса продолжил Дементий Васильевич. — Посиве, я имею ввиду. Иначе часы бы не пошли. Значит ты будешь следующим.

Я вдруг понял к чему он клонит.

— Но у меня уже есть дух-покровитель! — воскликнул я.

— Странно, — на миг старик задумался. — Но это её желание. Не думаю, что есть время искать кого-то другого. Тем более часы…

— Как вы, кстати замедлили время?

— Это сработал осколок Посивы, — Терехов усмехнулся. — Лет сорок назад, на польской границе нас прижали. Это мой участок, и мне было отвечать. Все мои люди погибли, и сам я чуть не распрощался с жизнью. Едва успел вытащить в наш мир своего духа. Она навела порядок, но на прощание кто-то из поляков сумел закрыть врата в её мир. Посиве едва удалось проскочить, но часть её платья застряла и оторвался кусочек. Я его подобрал. Пока он у меня лежал я старел очень быстро. Потом только разобрался почему. Заключил его в золотую монету.

Терехов завозился на кровати, усаживаясь поудобней.

— Узнал от одного человека, что есть в империи человек, умеющий говорить с осколками духов, нашел его, точнее её.

Голос старика заметно потеплел. Было понятно, что он испытывал особые чувства к той женщине.

— Анфиса тогда только с войны вернулась.

Сердце в груди зачастило. Все же это она! Анфиса Петровна, мадам, хозяйка борделя. Это она умеет разговаривать с осколками!

— Я с ней и познакомился, когда просил с монеткой поговорить, — продолжил Терехов, усмехнувшись. — Она мне помогла, а я ей. Устроил к Корсакову работать, да не абы кем. А сразу начальницей. Она быстро взяла все в свои руки. Крепко бордель тогда держала, хоть и молодая была.

Терехов замолчал.

— И что дальше было?

— Дальше? А дальше я переплавил монетку и заказал мастеру часы из того металла. Осколок мне, можно сказать, форму подсказал. Точнее Анфиса. Пересказала, что дух ей говорил. Так и получились эти часы. А то, что время они замедляют, я чуть позже узнал. А потом она их забрала.

Терехов снова закашлялся, согнулся пополам и долго не мог остановиться. Когда он распрямился, вся простыня перед ним была в густой черной крови.

— Почему забрала? — спросил я, как только старик уселся.

— Не время сейчас об этом, — тихо, слабеющим голосом произнес Терехов. — Надо торопиться. Мне нужно переговорить с Посивой. Она мне скажет, как передать покровительство.

— Я знаю, как, — остановил я движение, старика потянувшегося уже было к часам.

Терехов удивленно на меня взглянул и спросил:

— Знаешь? И как?

Я рассказал ему все, что узнал от Буянова о передаче.

— Вот значит как, — усмехнулся старик. — А Корсакову он этого не сказал. Молодец! Уважаю! Иначе Корсаков бы давно заставил меня принять решение в пользу него. Рад, что этого не случилось.

Я взглянул на Терехова и заметил, что свет в его глазах стал бледнее. Старик, казалось, сразу осунулся и еще сильнее постарел.

— Так значит нам побрататься надо и мне согласиться на передачу?

— Да, — подтвердил я его слова. — Добровольно согласиться.

— Хорошо. Есть чем кожу рассечь?

Я оглядел комнату. На столе у стены лежал медицинский инструмент. Сделал шаг в направлении стола, но Терехов меня схватил за руку и не дал отойти.

— Нет! Туда ты попасть не сможешь, не выйдя из этого пузыря. Там время вернет свой бег.

Вспомнив, что на мне ножны с Петиным ножом, я похлопал себя по боку. Достал нож и показал Терехову. Старик кивнул.

Я осторожно надрезал себе ладонь и сжал кулак, чтобы кровь сильно не текла. Затем протянул нож Терехову, тот подставил ладонь, позволив мне сделать это самому. Надрез был больше, чем у меня, но кровь едва вытекала.

Мне показалось, что в этот момент нож, едва заметно, засиял. Может это было важно, а может просто почудилось.

Старик протянул мне руку и крепко пожал мою ладонь. Кровь темными каплями стекала из наших сжатых ладоней и падала на пол.