Мерзкая семерка - Джонстон Кэмерон (книги хорошего качества txt, fb2) 📗
– Упился до бесчувствия в такое время? – усмехнулась она. – Начинается новый штурм.
Он вскочил и вытер рыжие усы рукавом.
– Отвали, Мейвен.
Его лицо было влажным и болезненно-бледным.
Он помчался к стене, но некромантка не отставала.
– Что ты знаешь о посвященных рыцарях и их дарованной Богиней силе?
Он остановился и обернулся, вытирая со лба капли дождя.
– Дарованной? Эти ублюдки ни хрена не святые и силу взяли сами.
Мейвен моргнула, не зная, что сказать. Обычно выжать из Тиарнаха прямой ответ было не проще, чем кровь из камня.
– Тут вот какая штука, – продолжил он. – Магическое пламя, которое они разбрызгивают, как ссущий пьяница, содержит малую толику жизни их бога. Как если бы я отрезал палец и стал брызгать кровью тебе в лицо, только в этом золотом огне нет боли и гнева. Он… – Тиарнах надолго задумался. – Наверное, его можно назвать пустым. В нем нет ни капли злобы. Почти невинный.
«Пустым? – подумала Мейвен. – Как может божественная сила, используемая для убийства, быть невинной?» От темных мыслей о том, что задумал принц Сокол, кровь стыла в жилах.
Их беседу прервал звук боевых горнов. Тиарнах выругался и затрусил к стене. Мейвен медленно последовала за ним, одолеваемая тревожными мыслями. Облегчение на мокрых лицах ополченцев, увидевших Тиарнаха, привлекло ее внимание, и она задумалась над отсутствием седины в его рыжих волосах. Глубокие морщины вокруг глаз тоже немного разгладились. Может, для обретения силы богу не нужен официальный культ? Может, достаточно просто веры в него?
На стене толпились обученные ополченцы, вооруженные мясники, плотники, охотники, пастухи и прочие горожане. Все они, стиснув зубы, вцепились в оружие, а строй солдат Империи света ровным шагом продвигался вперед. Враг больше не станет безрассудно атаковать.
– Нужно удержать эту стену всего час, – крикнул Тиарнах. – Только хренов час! Потом сможем свалить в Тарнбрук, обсохнуть и опрокинуть пару бочек эля.
Горожане беспокойно топтались. Все понимали, что готовится какой-то темный план, но никто не знал подробностей, да и не хотел. Они только были уверены, что не желают оказаться рядом со стеной после захода солнца.
Армия Империи света приближалась, и когда посыпался дождь стрел, перешла на бег. Стрелы стучали о поднятые щиты, лишь немногие пронзали доспехи и плоть. Две через сапоги воткнулись в ноги, пригвоздив взвывших солдат к земле.
Черная Герран нахмурилась, изучая приближающегося врага, отметив их предводителя в тяжелых доспехах, отмахивающегося от стрел, как от мух.
– Странно, я вижу только одного рыцаря. А где их проклятый инквизитор?
Мейвен подалась вперед, прикрыв глаза от красного заходящего солнца.
– Я тоже его не вижу.
– Будь они прокляты! – рявкнула Черная Герран. – Должно быть, он снял доспехи, и мы не сможем противостоять тому, чего не видим. Запускай свою некротическую чуму. Мы должны проиграть, но еще не сейчас.
Не удостоив ее ответом, Мейвен принялась за работу. Черный, пожирающий плоть туман поднялся с земли на правом фланге вражеского строя, заклубился по сапогам и… рассеялся.
Некромантка моргнула и повторила попытку, на этот раз в центре. Люди закричали, когда участки открытой кожи отмерли и сошли, обнажив красные и блестящие слои жира и мышц. Мейвен открыла рот, чтобы предупредить Черную Герран, но было слишком поздно.
По стене пронесся золотой огонь, превратив десяток горожан и ополченцев на левом фланге в пепел и дымящиеся кости, покатившиеся по камням. На обугленные укрепления взобрались солдаты Империи света и атаковали оставшихся защитников с тыла.
Амогг, Вундак и Рагаш стояли на стене, сокрушая щиты и черепа могучими топорами. Амогг покрывали неглубокие раны, которые, казалось, только раззадорили ее. Она заметила брешь, зарычала и бросилась вперед, чтобы зарубить непрошеных гостей, крича:
– Вы не умеете драться, мелкие людишки!
На стену взобрался обычный пехотинец в залатанной кольчуге и повернулся к ней. Его меч вспыхнул золотым пламенем.
– Как бы не так, тварь. Меня зовут сир Орвин, и я стану твоей погибелью.
Священный огонь устремился к ней. Амогг схватила ближайшего имперского солдата и прикрылась им как щитом. Ее отбросило назад, впечатав спиной в ворота со стороны Тарнбрука. Она лежала неподвижно, продолжая сжимать обугленный труп. Спереди его кольчуга светилась вишнево-красным.
Кожа Вундак и Рагаша побагровела от орочьей ярости. Они издали рев, оглушивший всех вокруг, и, брызжа слюной, бросились на инквизитора.
Имперские солдаты попытались преградить им путь, но были грубо отброшены в сторону. Это было так же бесполезно, как пытаться остановить стадо разъяренных быков.
– С нами сила бога Гардрама! – прорычала Вундак.
Мощь их великого бога текла сквозь нее, топор сверкал. Когда к ним снова метнулось золотое пламя, она разрубила огненный поток пополам.
Сир Орвин растерялся лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы Рагаш успел приблизиться к нему.
Топор обрушился со всей яростью старейшины орков. Инквизитор мудро решил спрыгнуть со стены, неловко приземлившись со стороны Тарнбрука. Не обращая внимания на убегавшего с воплями мальчишку с охапкой стрел, он направил свою магию не на орков, а к надвратной башне.
Ее охватил столб золотого пламени, взметнувшегося в темнеющее небо. Защитники ахнули и попятились, глядя, как атакуют Черную Герран. Когда пламя утихло, постройка лишилась маленького куска дерева и камня, остальное защищала сфера клубящейся тьмы. Она завихрилась и втянулась в небольшой шар в руке Мейвен. Серый плащ некромантки дымился и почернел, а сама она тяжело опиралась на столб.
Злобно зыркнув на посвященного рыцаря, она бросила в него шар тьмы.
Сир Орвин предпочел бежать, а не отражать атаку, и помчался назад к участку стены с орками. Позади него не произошло яркого взрыва магии. Шар тьмы просто ударился о землю и стал размером с дом. Мгновение спустя он исчез, и на месте травы и мха осталась лишь пыль, смываемая дождем. Сир Орвин неестественно высоко подпрыгнул и приземлился на стену перед орками.
Рагаш замахнулся огромным кулаком, метя рыцарю в лицо, но, к его удивлению, тот остановил его рукой, лишь слегка хмыкнув от усилия. Человек ухмыльнулся и пронзил огромного орка огненным клинком, пламя прожгло дыру в широкой груди Рагаша и вырвалось наружу.
В грудь инквизитора врезалась нога Вундак. Как ни силен был этот человек, ему не хватило веса, чтобы устоять на ногах, и он пролетел вдоль стены, врезавшись в кучу своих солдат. Оглушенный сир Орвин поднялся на ноги, а Рагаш упал на четвереньки, задыхаясь и роняя с бивней кровавую пену.
Вундак видела обугленную дыру в его груди, но не двинулась с места, чтобы помочь. Они оба знали, что рана смертельна, и она не хотела отнимать у товарища славную смерть.
– Встань, воин Гардрама, – торжественно произнесла Вундак. – Встань и сражайся. Убей врага. Умри достойно.
Рагаш поморщился и выпрямился. Он захромал к солдатам Империи света, таща за собой топор. Грудь вздымалась от тщетных попыток набрать воздуха.
– Уроду конец! – крикнул какой-то солдат и, увидев шанс прославиться, поднял меч над головой и бросился в атаку.
Свободной рукой Рагаш парировал направленный вниз удар. Меч прорезал его пальцы и ладонь, ударившись о кость. Большой орк усмехнулся и взмахнул топором, из обрубка человеческой руки полетели брызги крови.
Вундак просто стояла и считала, пока куча солдат навалились на Рагаша, кололи его и резали, а он размахивал топором. Один мертвый человек. Два. Три. Топор выскользнул из неуклюжих окровавленных пальцев. Четвертый человек упал, получив бивнем в глаз. Старейшина орков пошатнулся, когда в грудь ему вонзилась стрела, и наконец умер под их мечами.
Только тогда багровая от ярости Вундак с ревом бросилась в атаку, ее топор рассек закованную в сталь грудь одного человека и лишил головы другого.
Посвященный рыцарь двинулся ей навстречу. Его пламенный меч мелькал как смертоносная гадюка, притворно метясь то в глаза, то в колено, то в горло и вместо этого ударив в живот. Вундак отразила удар сверкающим топором, выпустив фонтан искр. Какой-то копейщик воспользовался возможностью и вонзил копье ей в бедро. По ноге хлынула горячая кровь, Вундак пришлось отступить под ударами пылающего меча инквизитора, с шипением рассекавшего дождь.
