Смертник из рода Валевских. Книга 6 (СИ) - Маханенко Василий Михайлович (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt, fb2) 📗
Кималь Саренто протянул мне лист бумаги, подписанный лично Папой. Там было всего несколько предложений, но у меня голова стала тяжёлой, когда их суть стала понятна.
— Цитадель осталась верна себе, — вздохнул Кималь Саренто. — Несмотря на твою помощь, она не станет закрывать глаза на нарушение законов. Мне удалось отстоять матери Алие жизнь, но не большее. Она по-прежнему останется твоей личной служительницей, но… Требование Инквизитора ты видишь. И не заплатить эту цену у тебя нет ни малейшего права. Ты сам озвучил это перед конклавом.
«Инквизитор обозначил цену за свой вызов — он запрещает брак между матерью Алией и эрцгерцогом Максимилианом Валевским. Если будет нарушена его воля, мать Алия и её ребёнок будут казнены путём предания огню. Закон един для всех!»
Глава 19
— И куда мне всё это девать? — ошарашенно спросил я, когда вышел из главных ворот Цитадели и увидел целый караван. Церковники не обманули — мне выдали всё, что было добыто с заражённого разлома тридцать первого уровня. Вот только добычи оказалось столько, что потребовалось двадцать огромных повозок, заполненных под самую завязку. Рядом с моей каретой стоял какой-то церковник в синей мантии и что-то записывал в книгу. Заметив меня, он приветливо помахал рукой, словно я был не страшным тёмным, а едва ли не братом в Свете.
— Эрцгерцог Валевский, вам стоит расписаться здесь и здесь, — мне протянули несколько отчётов, в которых я не понимал ровным счётом ничего. Цифры, строки, куча информации, с которой нужно обязательно что-то делать, но что конкретно — непонятно. Поэтому я просто поставил свою подпись под актами передачи ресурсов, справедливо решив, что Цитадели нет смысла меня обманывать.
— Очень хорошо, — церковник убрал акты и тут же вытащил новые бумажки. — Понимаю, что решать на улице такие вопросы нельзя, тем не менее другой возможности может не представиться. Цитадель желает выкупить всё, что находится в этих повозках. Вот наше предложение.
На этот раз отчёт был понятен даже мне — в нём фигурировала конкретная цифра. За все ресурсы, что добытчикам удалось вытащить из заражённого разлома, мне предлагали сумму в размере девяти сотен тысяч золотых. Почему так мало? Потому что ничего высокоуровневого в разломе не было, кроме, разве что, еми с гвардов. Все ресурсы, что представляли хоть какую-то ценность, находились в моём инвентаре и делиться ими с церковью я не собирался. Девятьсот тысяч будут полезны Кострищу — это позволит нанять дополнительные рабочие бригады, закупиться качественными материалами и ещё больше приблизит мой город к… к чему? Сейчас, когда стало понятно, что через год никакой свадьбы не будет, я не видел смысла в форсированном превращении Кострища в город-сад. Тем не менее я с лёгкостью расстался с повозками. Для того, чтобы пользоваться всем этим добром, нужны устройства по переработке. Их мне там и не предоставили и, как я понял, никогда не предоставят.
— Благодарю, — церковник сложил документ в папку. — Информация о пополнении вашего счёта поступит в банки уже сегодня. Через два дня данные дойдут до Заракской империи.
Служитель Света дал знак и огромная процессия, словно только его и ждала, поплелась прочь. На месте осталась лишь моя карета.
— Ты так легко расстаёшься с такой добычей? — из кареты вышла Наира, с нескрываемой печалью смотря на уезжающие повозки.
— Для меня эти кристаллы и камни бесполезны — превратить их в эликсиры не получится. Складировать ради складирования? Не вижу в этом смысла. Что делала, пока я гостил в Цитадели? Развлекалась по полной?
— Если рассматривать лютую проверку Цитадели как развлечение, то конечно! Развлекалась как могла. Ты в курсе, что больше половины отряда Рустама Бахтияра была признана предавшейся тьме и четыре дня назад торжественно сожжена? Люди погибли только из-за того, что командор приказал верховному обращённому открыть портал. С каких вообще пор высшие иерархи Цитадели путешествуют вместе с верховными обращёнными?
— Полагаю, Рустаму или самому падишаху можно требовать компенсацию, потому что…
— Потому что дела Цитадели должны остаться делами Цитадели, — раздался голос. Обернувшись, я увидел церковника в красной рясе. Это был классический шурганин во всём его максимальном проявлении — раскосые глаза, тёмные блинные волосы, убранные в тугой хвостик, атлетичное телосложение, хмурое, в чём-то даже грозное лицо. Представитель службы безопасности почтил нас своим присутствием, причём, если судить по сияющим Светом глазами, этот человек был не самым последним представителем церкви.
— О том, что произошло на конклаве, никто не должен знать, охотник на тёмных, — продолжил церковник. — Плохо, что мне приходится рассказывать тебе о таких мелочах. Тем более нельзя обсуждать то, что происходило на конклаве, в присутствии представителя тёмной империи. Пусть Наиру Джоде признали серой и даровали ей права путешествовать по нашим землям, она всё ещё остаётся членом клана Бартоломео, ведущего клана локации Керукса.
— Ведущего? — у Наиры даже загорелись глаза.
— Эта не та тема, которую я хотел бы обсуждать с серой, — ответил церковник. — Всё, что я хотел, уже сказал.
— А какую тему вы хотели бы обсуждать? — уточнил я.
— Умение держать язык за зубами. Личная служительница мать Алия по какой-то причине временно покинула объект своего контроля, так что на время её отсутствия эта обязанность возложена на меня. Я брат Лин. На какое-то время я буду твоим личным служителем. Договор заключать нам не нужно. Когда мать Алия вернётся, я отойду в сторону.
— Просто брат? — недоверчиво уточнил я. Обычно братья Цитадели с наполненными Светом глазами не гуляют.
— Для тебя и тех, кого мы встретим — просто брат Лин, — подтвердил мой новый контролёр.
Новость была не самой приятной. Я-то уже отвык считать себя смертником и радовался свободе, однако отныне мою свободу знатно так ограничили. Причём не могу сказать, что Цитадель поступила как-то по-особенному. Раз Алии рядом со мной нет, то мне выдали временного сопровождающего. То, какого на самом деле ранга этот сопровождающий, мало кого волнует.
Мои вещи оказались сложены в небольшой рюкзак. Открыв его, первым делом я вытащил пластину падишаха — её нужно будет вернуть. Наигрался. Неидентифицированный эксклюзивный амулет я закинул в нагрудный карман. Не хватало, чтобы какой-нибудь пронырливый ловкач утащил мою ценность.
— Густав, мы едем к падишаху Баязиду Третьему, — приказал я, после чего уселся поудобней и открыл записную книгу. Прежде всего меня интересовала информация о падишахе. Кто, что и почему? В отличие от моих, записи ректора не имели картинок. Только голый текст, но и его хватило, чтобы понять — предстоит непростая встреча. Баязид Третий считался сильнейшим из падишахов Шурганской империи и, в соответствии со своим положением, привык, что ему все починяются. Слова «нет» падишах не признавал. Слабостей выявлено не было, в противозаконных действиях не замечен. Либо те, кто могли рассказать о таких действиях, уже мертвы. Не самый простой собеседник и я был даже благодарен Цитадели, что они выделили мне сопровождающего. Идти против церкви Света падишах не станет. В Шурганской империи власть целиком и полностью принадлежит Цитадели, падишахи и даже император — на вторых ролях.
Дворец падишаха располагался на окраине столицы посреди огромного парка. Такой подход к строительству я уже видел — магическая академия Кималя Саренто строилась по аналогичному принципу, с одним отличием. В Заракской империи люди могли свободно гулять по парку и даже приблизиться вплотную к зданиям академии, здесь же огромный забор и отряды стражников блокировали любую попытку проникновения на закрытую территорию. Карету останавливали несколько раз, но каждая проверка ограничивалась тем, что проверяющие заглядывали внутрь, встречались взглядом с сияющими Светом глазами моего сопровождающего и тут же пропускали нас дальше. Вскоре мы подъехали к главному зданию и у меня в очередной раз возникло чувство дежавю. В своей жизни мне уже доводилось встречать аналогичные дома. Причём не только мне. Наира тоже с интересом оценила дворец падишаха Баязида Третьего, что один в один походил на дворец клана Бартоломео.
