Конец света для одной души (СИ) - Побалакту Флабес (е книги .txt, .fb2) 📗
В начале знакомства с данными субъектами, проверяла соцсети, информации на них совсем мало, как впрочем на меня и на мою семью. От исповедания воздерживаюсь и разглашением персоналки не злоупотребляю. Сейчас, когда залезла во всемирное переплетение паутины из ненужных ссылок, сомнительных справок, бредовых сплетен, и того малого, что было раньше уже не оказалось.
Поразмыслив, я тоже отовсюду удалилась. Обзавелась самым наипростейшим кнопочным телефоном, без шпионского интернета с оттоком личной прессы пользователя.
Бережет ли Бог береженого?
Трудно сказать, но уверовать хочется.
На некоторое время я забыла о них всех.
Мамину квартиру обворовали. Вскрыли все быстро, изобретательно и аккуратно. Денег было совсем немного, впридачу к купюрам прихватили старый мужской зонт, кольцо с александритом и незатейливые, скромные сережки. Больше ничего. Многие вещи и документы просто вытащили из шкафов и свалили на пол.
Действие взлома происходило днем, никто ничего не видел и не слышал. Как обычно!
В полиции сразу предупредили, что преступление никчемное: не жизнедеятельный, болтающийся висяк. Намекнули, что скорее всего никого не найдут, усердно хрюкать и углубленно копать пятачками мерзлую землю тоже не будут, так как мелкие кражи раскрываются весьма редко и по чистой случайности.
Откровение! Чистосердечное признание облегчает участь обеих сторон!
Это уже второй случай. Первая попытка проникновения в квартиру была два года назад. Мама в то время себя плохо чувствовала и не закрывалась на внутреннюю задвижку, чтобы я в любой момент могла открыть дверь снаружи. В три часа ночи ее разбудила Алиска. Распушившаяся кошуня с горящими глазами сидела в коридоре, мордой к двери и непрерывно орала ревуном. Когда родительница встала на призывный, истошный клич, она увидела, что ручка двери двигается и моментально сориентировавшись, задвинула засов. В глазок различила двух мужчин, которые быстро спускались вниз по лестнице. Разглядеть удалось только одного. Уж очень приметная внешность: высокий рост, ноги от ушей, худощавый, волнистые темные волосы средней длины и ходкий. И как таких, ярко-броских, только на криминальное закононарушение берут? Провалит и засыпит сокровенное дело своим неотразимым, запоминающимся обликом!
— Мам, ноги от ушей только у девушек, у мужчин просто длинноногий. Ходкий, это что?
— С легкостью перепрыгивал сразу через несколько ступеней. А ноги у него все равно от ушей, даже выше.
— Ну зрела я такого недавно, попадается иногда во дворе. Он твой сосед с нижнего этажа, с пятого, даже в лифте как-то вместе ехали. Заявлять на дылду будем?
В полицию она сообщать не захотела, только заменила замок, который стал заедать. Алисика называла своим дозорным сфинксом, обожествленной фараоновой мурзечкой и любовно угощала разными вкусняшками. Есть за что!
Вообще, все довольно странно. Обычно для грабительских целей выбирают зажиточный, платёжеспособный контингент, что б уж наверняка было чем поживиться. Здесь совершенно не тот случай, видна особая, конкретная продуманность.
Тома так и нет.
Родственнички, отзовитесь, жду ответа. Съездила в лесной населенный пункт еще раз, на удачу. Прикатила к холодному пепелищу. Дом братьев и все дворовые постройки выгорели дотла. Пожар случился неделю назад, рано утром, в отсутствие хозяев. Соседка сказала, что вспыхнуло и воспламенилось всё вмиг и разом, а главное тихо. На мой непонимающий взгляд, пояснила, что огонь не перекинулся на другие участки и не затронул даже близстоящие строения других жильцов.
Поселковое население пыталось своими силами потушить пылающий очаг, однако не получилось. Пожарные приехали слишком поздно, когда спасать было уже нечего. Семен прибыл на следующий день, зашел в местную управу, находился там недолго, минут десять, больше здесь из них никто не появлялся. Все считают, что был поджог, хотя предварительный вывод экспертных лиц-неисправная проводка.
Неприветливый, мрачный председатель сообщил мне, что Павел с Семеном уколесили насовсем, а куда, не доложили. И не обязаны.
Тааак!
Неприятные события были лишь прелюдией, первым траншем житейских трудностей. Череда нервотрепочной сумятицы, кружила меня в фуэте, словно крученую пряжу на веретене и крепкая нить передряг намотала на хорду уже приличный клубок сложных ситуаций.
В драке сын сломал себе руку, противная, более взрослая сторона отделалась менее серьезными физическими травмами. Произошло побоище на школьной перемене. Два молодца- удальца разбили стеклянную дверь, погнули преподавательский стул, пробив им в трех местах стену из гипсокартона. Вояк насилу разняли. Убытки подсчитываются.
Наш отпрыск зашел в школу шестилеткой, как и я. Он сразу окунулся во взрослую жизнь, быстро втянулся в актуализацию. Учился всегда хорошо и замечаний и нареканий со стороны учителей никогда не было. Буллингу и сам не подвергался и в нем не участвовал. Теперь мой, уверенный в себе, отрок становится задирой и неуправляемым подростком. Натура у него экспансивная и вспыльчивая, есть в кого. Он всегда будет во что-нибудь влезать и впутываться. К непростому процессу надо готовиться уже сейчас и настраиваться на учащенный пульс совместного существования.
Вызвали к грозному директору, было серьезное судилище. Никого не интересовало, кто был зачинщиком. Ходила сначала я, затем муж, потом оба. Выясняли все обстоятельства произошедшего, спорили, кто виноват, доказывали. Каждый отстаивал свою позицию.
Я давно уразумела и испытала на себе, что некоторые человеческие особи и не только человеческие, иногда понимают только силу и лишь ответная контратака может их сдержать и остановить. Хорошо, что муж думает так же, хоть в этом мы едины, поэтому особо-жестокого домашнего наказания для ребенка не последовало. А в учебном заведении утряслось и нормализовалось все намного сложнее.
С разбирательствами, неукоснительного просматривания электронного планшета сына и детального пролистывания его телефона, я вдруг увидела знакомую заставку: на чёрном, чернильном фоне, под тремя лимонными лунами, айсберг с белоснежной верхней поверхностью и бирюзовой подводной его частью.
Ополоуметь можно!
Это откуда???
На мой знак вопроса с указующем перстом, грянула короткая предыстория.
— Он, будучи у бабули дома, звонил, звонил мне, затем отправил мне же понравившуюся ему картинку, потому что я такую фантастику люблю. Но его телефон разрядился, ещё это прикольное землетрясение и он не уверен, дошла ли трехлунная вкладка до меня.
Прикольное землетрясение? Когда? Где? Не помню!
Отголосок. Три с половиной балла. Посуда дребезжала. Даже люстра качалась. Серьезно? Минуту? Поболее.
Нехило!!!
Датировка?
Какой день, число, год, тысячелетие, эпоха, эра в конце концов?
Всё верно! Один в один!
Ясненько!!!
Вишь, значит как! Непродолжительная тряска литосферы у них и кипящая, изнуряющая передряга у меня. Две всколыхнувшиеся и активизированные структуры вселенной нашли способ соприкоснуться и отреагировать.
Бандеролька с конвертом без обратного домицилия, пронзив пространство, дошла прямиком в коттедж габитовского бордо. И не сделав крюк на мой мобильник нашего мира, сама изыскала и низошла к лежачему получателю в распотелой пижаме, который сбросив с себя два верблюжьих одеяла, изводился от нестерпимого жара и пекла.
Все случившиеся происшествия были непонятно запутаны, потрясающе изобретательны, с нотками неимоверной злобы, гнева и ненависти. Не успевала диву даваться!
Только вот по какому поводу надо сейчас умышлять брейнсторминг: почему все сплетается именно в этой квартире, где я жила с рождения. Там, где мне знакомо всё, каждый островок планировки, каждый предмет мебели и каждая трещинка с потертостью, содержимое всех шкафов, вешалок, полок, коробок, шкатулок и семейных альбомов.
От меня что-то улизнуло в непроходящей черной полосе.
Глава 33: Что им всем надо?
Как-то, возвращаясь с обеденного перерыва, переходила широкий проспект по пешеходной разметке, на свой, зеленый свет. На середине дороги, меня и еще одного парнишку чуть не сбила белая иномарка, промчавшись с большой скоростью на запрещающий знак. По убывающей траектории автомобиля, мимолетно успела заметить, что управляла машиной девушка. Вторая пассажирка, находясь на заднем сидении смотрела на нас, приниженно сирых, убогих, и торжествующе улыбаясь, показывала всему примитивно-ущербному миру средний палец. Утритесь, мизерабельные!
