Зов Тайрьяры (СИ) - Московских Наталия (е книги .TXT) 📗
Роанар тем временем нахмурился и вопросительно качнул головой.
- Новому Ургору? - переспросил он, обращаясь преимущественно к человеку с бутылкой.
- Выжнезнаааете, - улыбчиво протянул тот, поворачиваясь к светловолосому другу, - ониж… это… путники. Чужаки, ага…
Тот состроил понимающее лицо и собирался что-то сказать. Его перебил третий, который мог изъясняться более-менее внятно.
- У нас тут праздник, - деловито заявил он.
- День горрда, - кивнув так, что у него едва не хрустнула шея, объявил первый мужчина.
Филисити адресовала Роанару непонятливый взгляд. Я тоже был удивлен. Рон столько рассказывал об этом городке, что вряд ли мог бы упустить такую подробность, как большой местный праздник. Арбалетчик словно прочитал наши мысли и ответил на них непонимающим взглядом. Он качнул головой и недоверчиво сдвинул брови.
- Не знал, что здесь сегодня день города, - задумчиво протянул он.
- День сноса памятника, - сложив губы “бантиком” удивительно тихо отозвался мужчина с бутылкой.
- Сьмь лет со дня сноса, - подтвердил первый, слегка покачнувшись, - тьперь этщитается… день города.
Длинная фраза, похоже, далась ему тяжело, и он был крайне горд, что вообще сумел ее произнести. Я взглянул на Роанара, вспоминая, что он рассказывал только про один памятник в Ургоре. Лицо арбалетчика бледнело с каждой секундой.
- Что за памятник? - продолжая дружественно улыбаться, спросил я, - мы здесь впервые. Странствуем.
“Самый трезвый” понимающе кивнул.
- Памятник Экгардам, - с нескрываемым отвращением ответил он.
- Долой прьдателей Короны! - поддержал его первый друг. Второй тут же воскликнул, удивительно четко разделяя слова:
- Долой гнилой род предателей! - и добавил, снова смешав все в кучу, - славановомуургору!
Я шумно втянул в себя воздух, вновь наблюдая, как Роанар становится белым, как мел.
- Что ж, счастливой ночи, господа, - учтиво отозвался я.
- Слава но… новомуургору… слава! - наперебой воскликнули они, видимо, ожидая, что мы поддержим их настроение.
Мы с Филисити обменялись напряженными взглядами и она тихо отозвалась:
- Новому… Ургору… - девушка бросила извиняющийся взгляд на Роанара, - слава… да.
Рон резко ринулся вперед, не прощаясь с горожанами. Мы учтиво кивнули им на прощание и поспешили за арбалетчиком. Роанар почти бежал вдоль по улице.
Выкрики “Слава Новому Ургору” слышались то тут, то там: похоже, это действительно был общегородской праздник.
Несмотря на чувства, которые должен был испытывать Роанар, я искренне радовался, что Рыжий Шин срезал нашивку дома Экгардов с его плеча: не хотелось бы привлечь проблемы еще и здесь.
Улица оказалась небольшой. Каменная дорожка привела нас прямиком к центральной площади Ургора, на которой возвышался пустой постамент. Единственной оставшейся частью памятника были ступни.
- Ie Matrade’ja… - шепнул Ольциг.
Роанар часто дышал, не говоря ни слова, ему сейчас было не до поминания Богородицы. Филисити вновь обменялась со мной взглядами. Она не знала, что делать, чтобы поддержать барона, особенно после того, как ответила горожанам и якобы поддержала их настроение. Вряд ли сейчас Рон способен понять, из каких соображений действовала девушка. Все вокруг в эту минуту, наверное, были для него врагами.
Не произнеся ни звука, арбалетчик вновь побежал сквозь город. Мы бросились за ним. Я не замечал ни улиц, ни выкриков горожан, просто бежал по мощеной дороге, стараясь держаться на достаточном расстоянии от Роанара, чтобы не потерять его из виду и не мешать ему переживать новое потрясение в относительном одиночестве. Клянусь Богом, я понимал, как ему сейчас тяжело.
Поместье, которое описывал Рон, больше напоминало замок, пусть и не такой большой, как, к примеру, замок наместника Барии, но все же…
Для замка это было не очень высокое здание, но оно имело две башни, собственную часовню, большой участок, на котором в отдалении располагались конюшни, хлев и огород…
Однако это был мертвый дом. Ограда, выставленная вокруг, была разрушена, территория заросла высокой травой. В замке уже много лет никого не было, можно было увидеть это с первого взгляда.
Роанар остановился у ворот (у того, что раньше было воротами) и замер. Его трясло мелкой дрожью, с бледного лица стекали крупные капли пота. Я, наконец, решился подойти, аккуратно положил руку ему на плечо и качнул головой.
- Рон, думаю, тебе не стоит… - начал я, но арбалетчик резко сбросил мою руку с плеча и бросился вперед, яростно работая руками, чтобы преодолеть заросли высокой травы.
Ольциг последовал за ним первым, затем обернулся на нас и вопросительно кивнул.
- Вы идете?
Филисити тяжело вздохнула и двинулась к замку. С ее пальцев слетело едва заметное магическое свечение, и трава начала аккуратно расступаться перед нами. Я постарался держаться ближе к ней, чтобы dassa ненароком не заметил этого.
- Может, не стоит? - осторожно шепнул я, - мы не знаем, как отреагирует Ольциг. А сейчас лишних ссор лучше избегать.
- Ему не до того, - отозвалась Филисити без тени улыбки в голосе.
Ольциг упрямо прорвался перед нами, поспев за Роанаром. Мы оказались у входа в дом следом. Рон толкнул тяжелую резную деревянную дверь, болтавшуюся на одной петле, и прошел в огромный темный холл своего поместья.
Запустенье овладело этим местом. Было видно, что сюда ворвались вооруженные люди и принялись громить все, что видели вокруг. Повсюду были разбросаны клочья какой-то ткани, осколки дорогой посуды, какие-то камни. Роанар застыл, вглядываясь в темно-бурые застаревшие пятна на полу.
- Нет, Господи, нет… - вырвалось у него со вздохом.
- Рон… - тихо позвал я, и мой голос эхом разнесся по холлу, отразился от стен и наполнил помещение.
Арбалетчик рванул вверх по лестнице с разрушенными перилами, которая вела на второй (предпоследний) этаж основного здания замка. Сразу за лестницей возвышалась еще одна резная дверь. Если судить по структуре обычных замков такого типа, это должен был быть обеденный зал.
Роанар влетел внутрь, всколыхнув и приподняв, словно порывом ветра, высохшие листья, что нанесло с улицы. Все кругом было покрыто толстым слоем пыли. С потолка свисали клочья паутины, которые трепал ветер из разбитого окна.
Когда сюда ворвались, стол, похоже, был накрыт, иначе откуда бы взялось столько битой посуды. Разбросанные по полу продукты давно иссохли и превратились в сморщенные бесформенные куски непонятной массы, не источающие никакого запаха. Посуда была полностью перебита, почти все стулья оказались сломанными. Но мое внимание больше привлекло что-то у дальней стены. Я пригляделся, и в ту же секунду Роанар рухнул на колени. Там, у стены лежала беспорядочная груда человеческих костей. Можно было различить, как минимум, пять черепов. На стене виднелась полустертая застарелая кровавая надпись: “Гори в Преисподней, ургорская знать!”, и меня прошиб холодный пот, когда я понял, что именно эти слова пели мужчины, которые встретились нам у черты города.
- Как же они… как же… - одними губами шептал Роанар, - они же мертвы… все мертвы…
Филисити стояла в дверях, прикрыв рот рукой. Ольциг опустил глаза и шептал заупокойную.
Я поражался этой бессмысленной жестокости. Люди, которые служили Экгардам, никак не были виноваты в поступке отца Роанара. Как, в общем-то, и сам Роанар.
- Здесь был наш дом, - услышал я и сочувственно посмотрел на арбалетчика, - здесь было… безопасно…
Голос барона набирал силу и начинал эхом ударяться о стены.
- … как они могли… - голос начал срываться на крик, - это был мой дом… они не имели права! Я НИКОГО НЕ ПРЕДАВАЛ!
Руки арбалетчика сжались в кулаки, ударили по полу, повисли безвольными плетьми, а голова упала на грудь. Я видел, как друга начали сотрясать беззвучные рыдания, как они душили горло, вырываясь наружу неровными вздохами бессилия.
- Эти люди не были виноваты ни в чем, - хрипло произнес он, качая головой.
