Боги, дороги и рыжие неприятности (СИ) - Князева Анна (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
- А я-то думала, у вас все находится само собой, стоит только пожелать, - кисло улыбнулась я.
На этот раз ничего у меня не разболелось, и то счастье. Могла бы, между прочим, еще в замке сообразить, кто передо мной. Но нет же, то болячка отвлекала, то еще что-то.
- Обычно так и происходит, - мягко улыбнулся Сиятельный и Лучезарный, Владыка Света и прочая и прочая, - но моя возлюбленная сестра великолепно умеет прятать то, что по ее мнению должно быть спрятано. Скажите, вы никогда не задумывались о цели своего, без сомнения, выдающегося путешествия?
- Задумывается ли топор, зачем его несут в лес? - неохотно откликнулась я, старательно подбирая слова.
Не говорить же, что я давно уже запретила себе такие мысли, чтоб, чего доброго, не надумать лишнего и не повеситься на ближайшем суку от безысходности. Как ни крути, а выбраться из этой истории живой у меня вряд ли получится.
- Вы слишком умны для простого инструмента, - улыбка бога стала чуть насмешливой, но насмешка эта вряд ли относилась ко мне. - Так уж случилось, что любое проявление нашей силы губительно для того, к чему она приложена, как и само наше присутствие разрушительно для этого мира. Увы, я слишком поздно это понял.
Что же получается, я подыхаю только потому, что Лучезарной приспичило спрятать меня от братца? Хороша божественная сила, ничего не скажешь. Не удивлюсь, если и мир летит псу под хвост из-за того, что эти двое здесь.
- Боюсь, что ваши догадки абсолютно верны, как не прискорбно это признавать, - кивнул сидящий напротив бог и я поняла, что опять выбалтываю все, что в голову приходит. - Ваш мир действительно отторгает все чужеродное. Более слабые сущности погибают сами, от сильных же избавиться не в пример сложнее. На протяжении многих людских поколений я пытался понять причину болезни этого мира и вообразите себе мое изумление, когда я понял, что причина кроется во мне и моей обожаемой сестре. Она же, по одной ей известным причинам, возомнила что во всех бедах виноват лишь я один и с тех пор не оставляет надежды избавить этот мир от моего разрушительного присутствия.
- А я думаю, что она решила сбежать по тихому, как только жареным запахло, - заявила я, оставив наконец попытки держать опасные мысли при себе, - и вы очень даже не против составить ей компанию. Одного только не пойму: какого ящера вам от меня понадобилось? Избранная, считайте, в Храме, с ритуалом ваша сестрица управится, вам только и останется, что явиться вовремя и все. Прощай, старый мир, и здравствуй, новый.
- Увы, все несколько сложнее, - произнес Светлейший, и такая печаль была в его прекрасном голосе, что я бы, наверно, расплакалась от сочувствия, если бы еще могла. - Как я уже упоминал, этот мир старается избавиться от всего, что ему не принадлежит и единственный способ сохранить пришельца из другого мира, это...
- Тянуть для него жизненные силы из кого-нибудь здешнего, - мрачно перебила я, разом вспомнив и богинькино «вам нельзя разделяться» и слова лекаря, про недостаток жизненных сил. Значит, рыжая все это время за мой счет жила.
- Знаю, что прошу слишком много, - начал было Сиятельный, но я уже наслушалась.
- Понятно уже. Без меня Избранная до утра не доживет, дверь не откроется и вам придется остаться и вместе с простыми смертными хлебать полной ложкой то дерьмо, что по вашей же милости вот-вот свалится на наши головы.
- И это было бы в высшей степени справедливо, - с готовностью согласился Его Лучезарность, - но подумайте вот о чем: что, если этот мир еще не поздно спасти. Не стану лгать, вероятность благополучного исхода очень невелика, но все же есть шанс, что выйдя из сферы влияния наших сил, система восстановит баланс и мир стабилизируется. Простите, мне сложно говорить о таких материях привычным для вас языком...
- Не нужно, суть я и так ухватила, - отмахнулась я от нового витка объяснений и задумчиво потерла подбородок. - Знаете, настоящий герой сейчас заявил бы, что его величайший долг остановить вас, а потом допил бы вот этот яд залпом. После всего, что вы сотворили с моим бедным миром глупо думать, что точно так же вы не загадите и следующий, а потом еще один, и еще, и пес знает сколько миров после. Но я же не герой, что мне до других миров? Пусть сами разбираются. Крошечный шанс лучше, чем ничего.
- Да с чего вы взяли, что... - через тихую божественную грусть все-таки прорвалось раздражение, а потом он и вовсе заговорил не очень понятно, но искренне так, почти по-человечески: - А ведь загадим, правда ваша. По-другому не можем уже. Докатились, демиурги... Рядовое испытание замкнутой транспортной системы на стандартном полигоне Б-типа скатывается в адов армагеддец, контур клинит намертво, а напарница только и может, что дыры бить варварскими методами и... - тут он опомнился, осекся на полуслове и попытался объяснить: - Простите великодушно, усталость дает о себе знать.
- Не страшно, я вас понимаю как никто, - простила великодушно я, - К тому же, вы не разболтали ничего нового. Все давно знают, что дороги дело ваших божественных рук, ну или чем вы там свои чудеса творите. Что ж, премного благодарна за беседу и за объяснения, но вам не стоило так утруждаться. Мне ваша сестрица желание задолжала, так что я так и так в Храм собиралась, заодно и с ритуалом бы помогла. Уверена, ваша милая родственница умеет заставить сделать так, как она хочет.
- Вы бы ей рассказали про настоящего героя, - улыбка у него в этот раз получилась совсем человеческая, - а она бы, как обычно, не дослушала, психанула и с перепугу кого-нибудь убила.
- Вы хоть замок своей назад отправьте, - спохватилась я, - а то они же там без вас перемрут все. Мы тут после смерти к предкам идем, а им, получается, некуда. Так и будут бродить целую вечность неупокоеными, как эта ваша Марта.
- Уже сделано, - снова улыбнулся мой невероятный собеседник, и добавил. - И хватит на себя наговаривать. Вы, девушка, самый настоящий герой.
Не успела я возразить, как оказалась в темном проулке по другую сторону заплеванной трактирной двери, с бутылкой отравы в одной руке и не слишком чистой тряпкой в другой. Тряпка оказалась рукавом от моей же собственной рубахи. Это когда ж его оторвать успели?
За дверью гремела и бушевала старая добрая трактирная драка, все честь по чести: крики, треск, звон, пьяная ругань и визг служанок, будто и не было тут никаких богов, божественных фокусов и странных разговоров.
- Разошлись, как девки в праздник, - одобрил трактирное веселье мой новый подельник, возникая рядом. - Сейчас стража подтянется, еще веселее станет. Ну что, придумала уже, как будем в Храм пробираться?
Я задумчиво покосилась все еще зажатый в руке лоскут и мой нехитрый план разом обрел ясность и глубину. Чудо, а не план: простой и прямой, будто удар в челюсть.
- Как ни странно, придумала, - решительно заявила я, все еще улыбаясь. - Идем, я как раз знаю, где можно прикупить с десяток тонких покрывал. Лучше серых, но голубые тоже сойдут. И чтобы до утра ни слова про долги и деньги!
Ночь обещала быть незабываемой.
Глава 23
В Приболотье о столице рассказывают удивительнейшие истории. Дескать, все дома там аж по пять этажей, улицы сплошь цветным камнем вымощены, а на каждом углу по золотой статуе и шатру балаганному. День и ночь все в столице пьют да гуляют, а по особым праздникам сам Император с дворцового балкона в толпу монеты сыплет, все больше серебро, но и золото тоже попадается. Еще слышала я, что в садах храмовых даже в самый лютый мороз все зеленеет и благоухает, а в самом Храме и вовсе чудеса невиданные творятся, вот только всякий, кто войдет туда умирает на месте медленной и мучительной смертью. Охотнее всех эту чушь пересказывали престарелые тетушки, сроду дальше ближайшей ярмарки не выезжавшие.
Впрочем, доля правды в этих россказнях все же была: в богатых кварталах столицы хватало и мощеных улиц, и до нелепости высоких строений, и даже позолоченных изваяний не столь уж далеких предков нынешних «золотой» ветвей, а любого чужака, проникшего в храм, действительно ждала не самая приятная смерть. Разумеется, жрицы старательно поддерживали слухи о «проклятиях», но в гуляющих по столице сплетнях то и дело всплывали то отравленные иглы, то ядовитая пудра, а иногда менее романтичные вещи вроде метательных ножей и удавок.
