Страстные сказки средневековья Книга 2. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна (лучшие книги TXT) 📗
- Послушание, мадам - лучшая женская добродетель! Уверяю, если вы будете во всем подчиняться моим желаниям, то станете счастливейшей из женщин!
Вот и пойми, чего хочет этот человек! Какие желания имеет в виду, и разве они не подчинялись всем его капризам?
В этот раз барон играл черными, но выиграла графиня. Почему барону вздумалось именно так построить партию, знал только он, но надо было видеть с каким горделивым видом Бланка проследовала к шахматной доске. И Аннет не выдержала..., ведь она была так близка к победе!
- Мессир, - возмущенно сорвалась черная королева,- шахматы игра умных и благородных! Она не терпит торжества пустоты и тщеславия!
Так бывает! Человек прекрасно понимает последствия своих поступков, держится рассудительно и осторожно, но вечно преследующая род людской жажда справедливости иногда заставляет терять голову даже самых благоразумных.
Валленберг, надменно вздернув брови, так взглянул на непокорную девушку, что у графини от страха тоскливо сжалось сердце.
- Говоря о пустоте и тщеславии, вы имели в виду меня? - опасно понизив голос, осведомился он.
- Нет, конечно, нет! - поспешила заверить его Аннет.
- Но вы, мадемуазель, достаточно умны, чтобы понимать, что выигрыш белой королевы - это мой выигрыш! Значит, оскорбление было нанесено лично мне!
- Нет, мессир, нет! Мне всего лишь обидно, что не имею возможности показать, как играю я!
Рука фон Валленберга решительно потянулась за яблоком - у Стефки столь старательно оголенная шея от страха втиснулась в плечи. Уж она-то на собственной шкуре испытала, что следствием его разыгравшегося аппетита на яблоки, бывают самые дикие выходки. Знала это и Аннет, но, как говорится, закусила удила!
- Если бы вы, мессир, согласились сыграть со мной партию!
Хруст яблока заставил испуганно вздрогнуть всех присутствующих. Он чем-то напомнил пленницам треск, бьющей в смертельно опасной близости молнии.
- Партию, демуазель? А почему бы и нет? Вы позволите, сударыня?
Стефка с поспешной готовностью освободила свое место для Аннет. Черная королева с раскрасневшимся от волнения лицом, тем не менее, торжествующе уселась напротив соперника. Похоже, смелая девушка решила поставить на кон свою судьбу!
- Ну, черной королеве и играть черными,- хмыкнул фон Валленберг, запуская огрызком в пылающее гирло камина, - так что выбирать не приходиться! Но..., надо уточнить условия! Итак, демуазель, чтобы вы хотите за выигрыш?
Надо сказать, что возможный ответ его партнерши заставил замереть в выжидании не только фон Валленберга, но и Бланку со Стефанией. Они обе понимали, что Аннет единственная из их компании реально могла выиграть партию, поэтому со стороны барона это был не праздный вопрос.
Свобода! - билось в голове у графини, да и, судя по всему, Бланка думала о том же.
Но ответ Аннет заставил их опешить в недоуменном негодовании.
- Я,- дерзко заявила черная королева,- в случае выигрыша хотела бы стать вашей возлюбленной!
Неизвестно, что подумал о таком возмутительном условии сам фон Валленберг, потому что никаких эмоций не отразилось на его лице, он, может быть, чуть внимательнее глянул на сидящую напротив девушку и коротким кивком выразил свое согласие.
Барон уже было занес руку с пешкой над облюбованной клеткой, когда его остановил тихий вопрос Аннет.
- А чтобы вы хотели получить в случае моего проигрыша?
Валленберг все-таки походил пешкой, немного помолчал, а потом бесстрастно ответил:
- Вы не будите моей возлюбленной!
Оскорбительный смысл фразы достиг сознания пленниц отнюдь не одновременно.
Первой всё поняла и осознала, конечно же, покрасневшая от унижения поникшая Аннет, потом после некоторых раздумий обидные слова дошли и до Стефании, и уж самой последней вникла в сказанное просиявшая злорадным удовольствием Бланка.
- Вот,- зашипела она на ухо графине, отведя её в сторонку,- так ей и надо, рыжей задаваке!
Но Стефка настороженно наблюдала за партией. Она недоверчиво отнеслась к ответу фон Валленберга, вполне справедливо подозревая, что за этим кроется ещё что-то, кроме пусть и оскорбительных, но всего лишь слов. Она уже научилась распознавать приближающуюся грозу по некоторым малозаметным признакам - по чуть задранному вверх уголку губ, особенному прищуру глаз и натянутой коже на скулах его лица.
- Ох,- нервно сжала она руку Бланки,- произойдет что-то страшное!
Но девушка только недоуменно покосилась на бледную графиню.
- О чем это вы?
Но та только отмахнулась, продолжая следить за игрой. Да, эта партия отличалась от тех, которые разыгрывались у них с бароном, как земля от неба. Во-первых, по манере - обычно, фон Валленберг ставил фигуры, практически не глядя на доску, в основном развлекаясь беседой с партнершей, здесь же он всё внимание сосредоточил на доске. Затем, Стефка никак не могла понять смысла, происходящего на шахматном поле, настолько диковинными были разыгрываемые комбинации. И, наконец, темп игры - никто и никуда не торопился. Часы на башне давно уже пробили полночь, время, дольше которого барон никогда не задерживался, но партии, казалось, не будет конца!
И если, стоявшая за спинами игроков графиня, от нервного напряжения была, как натянутая струна, и не замечала ни усталости, ни времени, то Бланка сначала позевывала, а потом и вовсе, тихонечко притулившись на жестком неудобном стуле, сладко задремала, мало интересуясь происходящим.
Между тем, партия складывалась совсем не просто. И как не была Стефания несведуща в тонкостях шахматных баталий, тем не менее, она все-таки видела, что поначалу со свойственной ей напористостью Аннет навязала барону свою линию игры, и он был вынужден уйти в глухую оборону, но чем дальше, тем ей становилось яснее, что инициатива постепенно перешла в его руки.
Женщина впервые была наблюдателем шахматного сражения между мастерами этого дела, и в какой-то степени была даже очарована происходящим, если бы не чувство леденящего ужаса, заставляющего её молить, чтобы партия продолжалась до бесконечности. Пусть себе играют и играют, авось барон так устанет, что не сможет закончить партию, а там...
Но, увы, графине не представилась возможность слишком долго тешить себя подобными иллюзиями. Казалось, ничто не предвещало беды, и на поле оставалось ещё множество фигур, когда фон Валленберг внезапно объявил шах. И пока озадаченная Стефка пыталась понять, от какой же фигуры исходит опасность королю, побледневшая Аннет с широко раскрытыми глазами попыталась вывести свою фигуру из-под огня, но барон то и дело монотонно повторял ... вам шах, мадемуазель! и планомерно уничтожал все возможности маневра противника, пока, наконец, не прозвучало сакраментальное мат.
Аннет с растерянным видом откинулась на спинку итальянского кресла - девушка была подавлена и огорчена, но Стефку чувства черной королевы интересовали мало, затаив дыхание от волнения, она наблюдала за бароном.
Валленберг, между тем, медленно теребил подбородок, задумчиво изучая рога черного эннена, на поникшей голове побежденной партнерши.
- Вы хотели, чтобы я стал вашим возлюбленным,- неопределенно протянул он,- вполне понятное желание! Каждая девушка, едва выйдя из пеленок, мечтает о любви, страсти, мужчинах, и если перед носом оказывается лишь один из них, то ясно, что именно на него и выпадает выбор!
Плечи Аннет возмущенно вздрогнули.
- Вы не правы,- приглушенно возразила она,- я бы вас выделила даже из толпы мужчин!
Стефка чуть не взвыла за спиной глупышки! Но кто бы мог поверить, что такая умница, как Аннет вдруг резко поглупеет, когда дело коснется любви. Такие мужчины, как фон Валленберг никогда не позволят женщине навязать себе выбор!
- Возможно,- тот безразлично пожал плечами,- но, мадемуазель, для того, чтобы стать возлюбленной, нужно, чтобы тебя любили! Выигранной партии для этого явно недостаточно, а уж если она вдобавок ещё и проиграна...
В комнате повисла многозначительная пауза, настолько тяжелая, что даже вздрогнула и проснулась мирно до этого сопящая Бланка.
