Охота на оборотня - Илларионова Алина (читать книги полные .txt) 📗
— А что с тобой такое было? Ты метался, кричал, звал Симеона и… почему, если дом рушится, надо находиться внутри — это же бред какой-то!
— Ах, это! У домовых просто мироощущение другое. Они — хранители внутреннего пространства, защищают свой дом от злых сил. Можно пытаться ломать стены снаружи, тогда домовой будет подпирать их изнутри. А у Симки дом — это я. Моё тело — стены, а то, что внутри…, — эльф определённо замялся. — Люди называют это душой, а мы — Истинной Сущностью. Чувства, эмоции, желания, стремления, сомнения и страхи. Без кулона дверь в дом была заперта, и Симка не смог прийти мне на помощь. Он знает о моих страхах.
— Драконы, да? Но они же давным-давно вымерли?
— Для кого как, — невесело усмехнулся эльф. — По мне, так очень даже живы…
Опустив глаза, знахарка потеребила кончик длинной косы.
— Значит… ты мог погибнуть из-за кулона и… из-за меня?
— Вряд ли! Только если бы ты меня всё же съела!
Сам он вовсе не был так уж уверен — в подобные переделки Виллю ещё не доводилось попадать. Он впервые оказался в своём ночном кошмаре один, без верного защитника Симеона. Повсюду — огонь, дым забивается в лёгкие, в воздухе кружат густые хлопья сажи. Куда идти? Он спотыкается о трупы, падает… Невыносимая жара… Ледяная волна и пустынный туманный берег… Мельница… Солнце бросает в него сноп раскалённых искр, и снова — дом… В конце-концов Вилль перестал понимать, трещат ли стены дома или лопается его собственная кожа. Вероятно, он бы сумел выбраться сам, но с равной вероятностью мог навсегда остаться внутри семейного склепа. Возле дома караулил огромный коричневый дракон, и сквозь бешеный рёв пламени был отчётливо слышен скрежет его чешуи. Каждый раз, когда эльф, собрав остатки сил, вставал и открывал дверь, к дому вновь подкрадывалась злобная тварь, и огненная стена отшвыривала его назад. Кошмар закончился внезапно — дверь распахнулась сама, и знакомый голос настойчиво позвал: «Иди сюда! Живо, ну!» Вилль кое-как сумел собраться, дополз до порога и мешком вывалился на улицу.
Алессу он решил лишний раз не пугать. Девушка была довольна и увивалась вокруг него, как настоящая домашняя кошка. Знахарка-оборотень ещё побаивалась выходить на улицу, вдруг и впрямь посеребрённым болтом проткнут? Слыша торопливый перестук каблучков по лестнице, Вилль, усмехаясь, откладывал книгу и ждал — он знал, что следом за Алессой к нему придут гости. В комнату, однако, знахарка вплывала неторопливо, грациозно покачивая бёдрами, присаживалась на кровать и неизменно спрашивала: «Ну, как себя чувствует господин престижный капитан?» Через пару минут в дверь стучались, и Алесса всегда ворчала: «Ну вот, кого ещё там принесло с попутным ветром!» Ветром заносило всех, кому не лень, и несчастная знахарка была вынуждена забросить лавку на попечение Марты и почти весь день торчать в комнатке на чердаке.
— Вилль, а на тебе всё как на собаке заживает, да? — спросила как-то Алесса, натирая ему плечо обезболивающей мазью.
— Да! — согласно кивнул домовой. Он всегда сидел у хозяина на коленях для моральной поддержки.
— Счастливый! — завистливо вздохнула знахарка. — Я бы такую пакость месяц затягивала… если бы вообще жива осталась!
— Да ну вас обоих! — возмутился доселе молчавший эльф. — Я, во-первых, не собака, во-вторых, эта «пакость» — моё плечо, а, в-третьих, процесс самозаживления повреждённой ткани называется регенерацией! Термин есть такой скадарский, мудрёный!
— Чего?!!
— Ре-ге-не-ра-ция! — отчётливо повторил юноша. — Термин, обозначающий…
— Чего?
— Эээ… это когда всё заживает как на собаке.
— А-а!
Алесса вдруг увлеклась скадарскими словечками, и Вилль охотно подбрасывал ей всё новые и новые знания. Девушка прилежно записывала «мудрёные термины» на бумажке, а вечерами эльф засыпал под мерное мурчание Симеона, смешанное с тихим шёпотом, доносившемся с раскладушки:
— Процесс… мрр… прогресс… мрр…
Обучение привело к тому, что однажды после очередного «осмотра территории», Алесса торжественно провозгласила:
— Ну, Вилль, поздравляю! Прогресс твоей дегенерации налицо!
Она даже не удивилась, когда парень, дотоле сидевший смирно, вдруг завалился на спину и дико захохотал — вон как обрадовался, дурашка…
С точки зрения самого аватара, регенерация шла как раз очень медленно, даже слишком. Когда то, что он поначалу принял за яд, проникло в тело и начало действовать, сознание смыло ледяной волной, и Вилль на какое-то время перестал существовать. Прервалось дыхание, замерло сердце — Дар эльфа-оборотня пытался распознать, с чем ему предстоит бороться. Вспышка — и Алесса с тряпочкой. Вилль не мог понять, то ли он справился с отравой сам, то ли помогли знахаркины зелья — с подобной мерзостью он ещё не сталкивался. Огонь, страшный, багрово-чёрный, сжигал тело изнутри, в то время как разум грызли сотни жучков-точильщиков, пытаясь уничтожить Сущность прежнего хозяина и заселить в опустевшую оболочку своего. Ответ, казалось, назойливо жужжал у самого уха, но поймать его никак не удавалось. «Странно, — размышлял Вилль, — неужели кольцо надето на ту руку… невозможно… Хотя я вполне заслужил…»
Аватар с детства приучают к тому, что есть определённый свод правил, написанных самой Богиней. «Слушай внимательно, Арвиэль! — назидательно говорил ему отец. — Слушай, запоминай и выполняй! Тогда по дороге жизни тебя поведёт сама Пресветлая, а в конце пути тебя ждут Благословенные Земли». Мальчик слушал, кивал головой, но частенько поступал по-своему. Быть может, Двуликая Богиня уже давно повернулась к нему стороной войны и отчуждения, но капитан Винтерфелл упрямо в неё верил. Год назад он должен был, не раздумывая, убить Алессу-оборотня или же оставить на морозе, но засомневался, и этим воспользовалась Великая Кружевница, любительница своевольно сплетать чужие судьбы. Она же подтолкнула эльфа к следующей ошибке — он взял девушку под свою ответственность.
— Ответственность, Арвиэль, очень сложная штука, — втолковывал ему Дариэль. — Ты спас домашнего духа и теперь несёшь за него ответственность. Скажи, ты уже умеешь исцелять себя?
— Нет, папа, это будет приходить постепенно, с возрастом, — ровно, как по писаному, отвечал мальчик.
— Значит, если ты умрёшь, то погибнет и он?
— Да, папа.
— Сейчас ты слишком слаб, Арвиэль, твоя жизнь — лишь тонкий волосок в Мировой Паутине. Ты уже взял на себя ответственность за чужую жизнь, пусть это даже «жизнь» духа, значит, и сам должен быть осторожен вдвойне, — мерно говорил аватар, не замечая, что сын хмурится всё больше и больше. — Ты один должен выживать за вас двоих, а это несёт определённые ограничения для твоих действий. Так как ты поступил?
— Безответственно, но что мне оставалось?! Он бы там долго не протянул!
— И ты не нёс бы за это ответственность, — спокойно продолжал мудрый отец. — Бери чужие жизни под своё крыло только тогда, когда станешь по-настоящему силён и уверен в себе, а пока — учись думать и рассуждать. Безрассудство и безответственность — прерогатива людей, ведь их жизнь слишком коротка, чтобы успеть чему-то научиться…
С тех пор прошло тринадцать лет, и он успел поднабраться от людей и того, и другого, и ещё много чего «неправильного». Правил у аватар было множество, но юный Вилль не обладал никакой вековой эльфийской мудростью и постоянно их нарушал. Безрассудно взял под своё ещё толком неокрепшее крыло жизнь непредсказуемой девушки-оборотня, и о последствиях не задумался. Излишняя самоуверенность и безрассудство толкнули его и на следующий опрометчивый шаг — поединок с неведомым хищником. «Дурак я, идиот, — корил себя капитан Винтерфелл, — тренировки забросил, кулон не взял и ещё на что-то надеялся…» От него зависели две чужие жизни, а он даже не смог как следует защитить свою.
Девушка смотрела в задорные изумрудные глаза с золотистыми искрами и, конечно, не подозревала, что прячется там, в глубине таинственной эльфийской души. Она даже не поленилась ранним утром сделать вылазку в библиотеку и притащить ему стопку книг, как оборотень, прекрасно понимая, что аватар скучает взаперти.
