Осенняя жатва (СИ) - Гуцол Мария Витальевна "Амариэ" (библиотека электронных книг .txt) 📗
Джип выехал на шоссе. Снег падал крупными хлопьями, дворники елозили по стеклу. Лицо Бена Хастинга, вглядывающегося вперед, было спокойным и сосредоточенным, повзрослевшим. Таким Рэй его еще не видела.
Начала болеть рана. Рэй выпила таблетку, запила минеральной водой.
— Мистер Керринджер сказал, что эта ночь будет страшной, — неожиданно сказал Бен.
— Да. Будет.
А после нее начнется зима, и она будет не лучше, но этого Рэй говорить не стала. Достала из бардачка револьвер, пристроила на поясе тяжелую кобуру. Ощущение оружия там, где ему положено быть, успокаивало. Пять пуль и еще одна, последняя, если будет совсем худо.
— Патроны там же, — сказал Хастингс. Керринджер кивнула. И подумала, что будь у нее пули из сидского серебра — не колеблясь, всадила бы их в замершее ледяное лицо фомора. Все, сколько бы не нашлось. Куда для этого ни пришлось бы идти.
Хастингс свернул на проселочную дорогу. С обеих сторон была только снежная пелена, очертания холмов терялись в ней.
На самой Границе происходило что-то. Бен заметил первым, потом и Рэй разглядела движение. Свет фар высветил темные силуэты, перетекающие между снегом и туманом. Мелькнуло синее. До Керринджер не долетало ни звука, как будто все они терялись в снегопаде.
Бен проехал еще немного и остановился. Полез на заднее сиденье, неловко потянул к себе длинный чехол. У Рэй невольно брови поползли на лоб — винтовка.
— Взял из магазина, — чуть виновато сказал Хастингс. — И патроны с солью зарядил.
— Давай сюда, — женщина ухмыльнулась. Мальчишка оказался далеко не промах.
Из тумана вынырнул черный звериный силуэт. За ним следом выступила высокая фигура в синем плаще. За спиной у сида мелькали другие тени, их было много, слишком много. Серебристый росчерк стали распорол снежную завесу, тварь с коротким взвизгом рухнула на дорогу. Гвинор удобнее перехватил копье и обернулся к туману и черным теням в нем.
— Сиди в машине, — сказала Керринджер Бену. Она вышла наружу. Привычно вскинула винтовку, выстрелила. С мрачным удовлетворением проследила, как одна из тварей дернулась обратно к Границе, перевела дыхание, выстрелила снова. Даже руки как будто перестали трястись.
Спокойно и без спешки копье Гвинора вонзилось в упавшую тварь. сид отшагнул в сторону, пропуская мимо себя еще один черный текучий силуэт, выдернул оружие, и окованной пяткой копья ткнул вдогонку бестии. Та упала.
Рэй выстрелила снова, сбив еще одного монстра в прыжке. Снег валил, мешая обзору. В белой пелене снова сверкнул наконечник копья, а потом все стихло. Гвинор набросил на голову капюшон и пошел навстречу Рэй, на ходу добивая раненых тварей. Плащ сида был порван в нескольких местах, на чешуйчатом доспехе остались следы от когтей. Там, где раньше висел длинный меч, покачивался на поясе боевой топор.
Несколько долгих мгновений они молча смотрели друг на друга. Потом Гвинор тяжело проронил:
— Король пал.
И хотя Рэй видела сон, и знала, что это правда, ей пришлось облокотиться о капот, чтобы устоять на ногах. Сид покачал головой. Сказал:
— У нас есть немного времени. Раны заставили Эниха убраться в Бездну, но он вернется.
— Эниха? — Керринджер заставила себя переспросить. Слова Гвинора долетали до нее словно сквозь толстый слой войлока.
— Эних — король фоморов. Хозяин Стеклянной башни. Самый могучий из них.
— Что теперь будет?
— Не знаю, — Гвинор устало повел плечами. — Может быть, вы сможете откупиться от Бездны. Мы не сможем. И не станем. Зима будет страшной.
— И ничего нельзя сделать? — тихо спросила женщина, не глядя на сида. Земля под ногами успела побелеть от снега.
— Королева Холмов могла бы вернуть жизнь Королю-Охотнику. Но мы не сумеем залечить его рану. Только та рука, которая нанесла ее. Ты знаешь.
— Знаю, — Рэй кивнула. Вспомнила, как вынимала пулю, и как раны затягивались прямо под ладонями. Некоторые гейсы — не только запрет, но и обещание. Так он сказал, Кертхана, Король-Охотник, наверняка предвидевший, что ему придется сражаться с фомором на красном поле.
Рэй вскинула голову, и сид невольно отступил на шаг. Она сказала:
— Ты мне ничего не задолжал, но твой топор мне нужен. И нужен проводник, который знает, где эта хренова Стеклянная башня.
Медленно, очень медленно лицо Гвинора озарилось пониманием.
— Я дам тебе оружие, — проговорил он. — И знаю дорогу к Стеклянной башне в ледяной Бездне. Но это опасно. Очень. Придется идти пешком, и я не знаю, насколько долгой будет дорога.
— А у нас есть выбор? — Рэй криво улыбнулась. — Я заварила эту кашу, мне исправлять.
— Я пойду с вами!
Оказалось, они оба упустили момент, когда Бену Хастингсу надоело сидеть в машине. Теперь он стоял рядом, упрямо выпятив подбородок.
— Ты рехнулся? — спросила Рэй.
— Мистер Керринджер мне башку открутит, если ты пойдешь одна! — выпалил парень на одном дыхании.
— А если ты пойдешь со мной, то открутит мне, — вздохнула женщина. — Если мы вернемся, конечно.
— Ты ранена, — добавил Бен, — а дорога может быть длинной
— Пусть идет, — неожиданно вступился за Хастингса Гвинор. — В Бездне горячее искреннее сердце может значить больше, чем мое копье или твой револьвер.
— Вы оба рехнулись, — Керринджер потерла левую сторону, которая снова начала ныть, растревоженная. Сердце колотилось где-то у горла. Если сид готов ее вести к этой долбанной башне, если готов ей дать оружие, значит она угадала. Значит, может получиться.
Гвинор положил ей руку на плечо:
— Я плохой лекарь, но я смогу облегчить боль.
— Пока нормально, — Рэй повела ладонью по лицу, влажному от растаявшего снега. И обернулась к Бену: — Чего встал, давай собирайся. Еду в рюкзак, винтовку в чехол, патроны по карманам.
Уже ведя их через приграничный туман, Гвинор говорил:
— В Бездне нет тепла. Она забирает все, что может забрать. Вначале то тепло, которое есть в сердце, потом тепло тела. Я знаю тех, кто ходил туда и возвращался, но тех, кого Бездна пожирала без остатка, больше. Но выбора у нас нет. Если Граница падет, фоморы получат дорогу сюда, на Ту ли сторону, на Эту. Насытить их так же невозможно, как насытить породившую их Бездну.
Бен Хастингс слушал его с широко открытыми глазами. Рэй шагала рядом с ним и думала, что плевать ей и на Бездну, и на фоморов, по большому счету. Ей нужен был Кертхана. Живой. Лучше целый. А уже потом весна в Байле, туманы Другой стороны и все остальное, чего никогда не будет, если не найдется способа затолкать вылезшую дрянь обратно туда, откуда она выползла.
— Давно, очень давно фоморы могли приходить сюда безо всяких препятствий, — говорил Гвинор. — Они брали все, что могли взять, и их жадность только росла. Тогда люди отдавали им треть любого приплода, считая и собственных детей. Фоморам было мало. Началась война. Крови было столько, что вереск на поле битвы навсегда стал красным. Но фоморов удалось запереть в Бездне. Тогда Граница и поделила эту землю на две стороны. А Бездна осталась Бездной.
Вокруг клубился туман. В тумане на самом пределе слышимости шуршал неразличимый тихий шепот. Рэй все казалось, что она различает голоса. Сид шел вперед уверенно, хотя по ее прикидкам они давно должны были бы выйти из пелены Границы.
— Теперь все гораздо хуже, — добавил Гвинор. — Фоморы слишком долго не могли утолить свою жадность. Сейчас они опаснее, чем были тогда. И намного более безумны.
— Что с Границей? — спросила Керринджер. — Почему мы блуждаем в тумане? Сейчас и тогда, когда отец приходил за мечом.
— Граница проснулась. Она пытается не пустить сюда то, что лезет из Бездны. Как умеет.
Рэй припомнила призраков. Какое-то время ей казалось, что они — галлюцинация, результат ударов по голове. Но на счету у этой галлюцинации было как минимум два трупа.
— Мы уже идем в Бездну? — спросил Бен осторожно.
— Еще нет, — Гвинор пожал плечами. Бен вздохнул и поправил лямки рюкзака. Сид добавил: — Я не такой хороший колдун, чтобы найти дорогу в Бездну отсюда.
