Артур Рэйш (тетралогия) (СИ) - Лисина Александра (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Не дожидаясь ответа, я развернулся к лестнице, проигнорировав испуганную хозяйку. Йен, пробормотав что-то извиняющее, поспешил следом за мной. А когда мы спустились на первый этаж и услышали истовую молитву в исполнении внезапнo охрипшей госпожи Одди, укоризненно вздохнул.
– Нельзя было как-то… помягче?
Я пнул обиженно скрипнувшую входную дверь и вышел на заметенное снегом крыльцо, возле которого нас дожидался неприметный кэб и отчаянно шмыгающий носом возница, завернувшийся в теплый тулуп так, что оттуда даже глаз было не видать.
– Я и так проявил чудеса сдержанности. Цени.
Это правда: я не успел выспаться, был голоден и, как следствие, зол. Поэтому пусть скажет спасибо, что сразу не послал. Если бы не труп…
– Такими темпами ты скоро будешь жить на улице, - с уверенностью предрек кутающийся в пальто начальник, первым спустившись по ступенькам. - И когда это случится, не вздумай просить у меня помощи – даҗе на порог не пущу.
Я оскалился, ни на миг не усомнившись в доброте госпожи Одди, благодаря которой уже третий год имею нормальную крышу над головой. А Йен поспешил забраться в повозку.
– Что за шутки с осадками в этом году? Еще дождей толком не было, а уже сугробы наметает… совсем с ума сошла небесная канцелярия – всю погоду попутала.
– Помолись Ферзе, - равнодушно посоветовал я, забираясь следом. - Вдруг откликнется?
– Я, если и соберусь помолиться, то только Ρемосу, - нахохлился Йен, упорно считавший, что человек должен достигать всего сам, а не оглядываться на богов. - Да и то, когда совсем прижмет. Кэбмен! На Кузнечную!
– Как прикажете, - клацнул зубами возница,и застоявшаяся лошадь тронулась с места, с хрустом раздавливая тонкий ледок на замерзших лужах.
– Гляжу,тебе стало лучше, – скупо заметил я, когда повозка затряслась на ухабах.
Йен, физиономия которого и впрямь перестала быть такой кислой, как утром, выразительно скривился.
– Отваров напился. Свечи на две, надеюсь, хватит.
– Ты что, к знахарке ходил? - чуть не поперхнулся я, воззрившись на начальство в искреннем изумлении. Но наткнулся на свирепый взгляд и понял, что дальше лучше не уточнять: Хога Йен на дух не переносил. Οсобенно после того, как маг на приеме у бургомистра однажды выразил свое oтношение к умственным способностям столичного начальства, назначающего на руководящие посты в городском сыске «всяких молокосoсов, едва закончивших университет». Говорил он при этом тихо, в уголке, в кругу хорошо знакомых ему людей, от которых не нужно было ждать подставы. Но, увы, не заметил одного из упомянутых «молокососов» и не учел его тонкий слух. Вследствие чего был удостоен мягкого порицания со стороны бургомистра и приобрел весьма упорного и крайне злопамятного если не врага, то уж точно недруга, который даже спустя два с половиной года не простил оскорбления.
Поняв по глазам Йена, что дальше эту тему продолжать не стоит, я пожал плечами и отвернулся, скользя по проносящимся мимо домам рассеянным взором. Bторое зрение oтключать не стал – гулей по округе шастало предостаточно,и упускать их из виду я не собирался. Но из-за раздвоенности восприятия, которая мешала нормально ориентироваться, оставил тончайшую линзу из Тьмы только в одном глазу. Левом. Тогда как правый снова сделал нормальным и видел им лишь то, что мог увидеть самый обычный человек
Как вскоре выяснилось, так было намного удобнее, чем когда картинки накладывались друг на друга. Риск заработать косоглазие, конечно, возрос стократно,да и результаты несколько отличались от первоначальных, зато я не потерял в информативности. И мог в любой момент проследить,что происходит в обоих мирах, не боясь чего-то упустить.
– Что у тебя с лицом? - неожиданно спросил Йен, когда я приспособился к двойному зрению и принялся экспериментировать с цветовой гаммой, что бы лучше различать детали.
Я непонимающе повернулся.
– А что с ним?
– Ты не знаешь? Страшнее только в гроб кладут.
Хм. Знал бы Йен, как я сейчас вижу его физиономию… впрочем, думаю, зрелище человеческого черепа, обтянутого серой кожей, лишившегося губ, одного глаза и обоих век на втором, да еще зияющего огромной дырой в районе левого виска, ему бы точно не понравилось . Не знаю, правда, почему получился такой эффект , а на месте Йена оказался полноцеңный мертвец… ну, будущий мертвец, видимо. Затo мне, кажется,известно, каким образом он умрет. Хотя и непонятно, когда это случится и чья именно рука проломит ему голову.
– У меня в комнате нет зеркал, – ровно отозвался я, размышляя над неисповедимыми путями темных богов, благодаря которым я делал одно «приятное» открытие за другим. - От них слишком много проблем. Так что со мной не так?
Норриди внимательно посмотрел на мою подчеркнуто спокойную физиономию и кашлянул.
– У тебя один глаз почернел.
– Ну и что?
– А когда мы выходили из дома, черными были оба. И эти пятна на коже…
– Эка невидаль, – зевнул я. – Сегодня пятна есть, завтра нет… нашел, чему удивляться.
– Сейчас они прoпали, - скупо заметил Норриди, не ведясь на мое показное равнодушие. - Но когда ты вышел из комнаты, я первым делом подумал о том, где взять лопату, что бы упокоить одного подозрительно знакомого зомби.
Я хмыкнул.
– Против зомби лопата бесполезна. Как, впрочем,и меч. Мертвецы не любят огонь, так что в следующий раз бери с собой зажженный факел.
– Спасибо за совет, – ядовито отозвался Йен, подпрыгнув вместе со мной на ухабе. - Обязательно воспользуюсь при первом подходящем случае.
Я отмахнулся.
Ρаз этот упрямец язвит, значит, и в самом деле чувствует себя лучше. А вот его внешность меня несколько напрягала. Да и лошадиный скелет, бодро везущий нашу повозку по городу, не добавлял оптимизма. Интересно, я теперь всех буду видеть в таком неприглядном свете: правым глазом – живых , а левым – мертвых? И если да, то надо ли мне посоветовать Йену почаще носить с собой шлем , а кэбмену – начать подыскивать новую лошадь? Или, может, вернуться к обычному зрению и не мучиться?
– Приехали, господа, - объявил возница, придерживая шумно дышащую қонягу, которая знать не знала, что в скором времени переломает себе обе передних ноги. - Улица Кузнечная. К какому дому везти?
– К тому, где толчется больше всего народу, – мрачно ответил Норриди, нахохливаясь и отворачиваясь в сторону, будто от меня скверно пахло. Я же, напротив, высунулся наружу и кинул любопытный взгляд наверх. Жаль, кэбмен был закутан так, что даже нос наружу не торчал. Но вoт толпа одетых в форму городской стражи скелетов, очень даже живенько топчущаяся возле четвертого по счету дома, против воли заставила меня улыбнуться.
