Проклятье Солнечного короля (СИ) - Ильина Ольга Александровна (мир бесплатных книг txt) 📗
— Я думаю, что вы…
Он провел рукой по ее руке, от кончиков пальцев, до самого плеча, и оперся о стену, перекрывая всякий путь к отступлению. То же самое он проделал и со второй, только эта рука остановилась где-то в районе шеи.
— Вы сошли с ума, — прошептала девушка.
— Наверное, с того момента, как вас увидел.
Его лицо было всего в нескольких сантиметрах, но он просто смотрел, так и не пытаясь поцеловать. Ей показалось, что он дает ей возможность самой принять это решение. И она приняла его. Загипнотизированная его взглядом, своими ощущениями, чувствами, которые он вызвал, она подалась вперед и коснулась губами его губ.
«Сумасшедшая!» — прокричал разум, но как она могла сейчас его послушать, когда от одного лишь прикосновения губы опалило огнем, а сердце шептало только одно: «Не останавливайся»…
Он не выдержал первым, притянул к себе, забыв об обещании, данном самому себе, быть сдержанным и не пугать ее лишний раз, но все обещания разбились, лишь только он услышал тихий стон. Он сам углубил поцелуй, раздвинул нежные губы, проник языком в глубь рта, а рука блуждала по спине, притягивая ее все ближе и ближе. Она отвечала со всей пылкостью и нежностью, на которую была способна, обхватила его шею руками, пальцами зарывшись в на удивление, мягкие волосы, и желала только одного, чтобы поцелуй никогда не заканчивался…
Только когда кончился воздух в легких, он перестал терзать ее губы, но только на мгновение, хватившего, чтобы заполнить их снова, чтобы опять окунуться в это непередаваемое блаженство, которое она ему дарила. Ни с одной женщиной, никогда он такого не испытывал. Здесь слилось все — и страсть, и нежность, и отчаянное желание обладать, ласкать, отдавать и забирать не меньше. Он хотел ее так страстно и сильно, как никогда никого до этого.
— Ты — мое наваждение, — прошептал он и, призвав на помощь всю свою хваленую когда-то выдержку, отступил. — Боги, как ты прекрасна!
Он снова не сдержался и поцеловал еще и еще и еще, просто был не в силах оторваться.
И только громкие аплодисменты, возвещающие об окончании представления, заставили обоих прекратить это безумие.
Мэл смутилась, опустила взгляд, попыталась закрыться, но он не дал. Взял за подбородок, заставил смотреть в глаза и попросил:
— Давай забудем о том, кто мы, хотя бы на этот чудесный вечер, пожалуйста.
В ответ она кивнула и улыбнулась так, что ему снова захотелось послать все и всех к черту и прижать ее к себе, впиться в губы и заставить позабыть обо всем на свете. Неимоверными усилиями он сдержался и повел ее назад, к друзьям. В тот чудесный вечер они еще не раз целовались, пили глинтвейн и даже танцевали вместе со всеми. А когда Уилл совсем умаялся, мужчины тут же вызвались их проводить.
Они долго стояли на ступеньках не в силах расстаться. Просто смотрели друг другу в глаза, пытаясь осмыслить, как и когда это случилось, почему это случилось с ними. Мэл чувствовала, что капитан не лжет, не играет с ней, и она тоже не играла. Для нее этот вечер стал чудесным сном, от которого не хотелось просыпаться. Но там, за порогом ее ждала неприглядная реальность, где она не свободна, где любовь невозможна, по крайней мере, пока.
— Странно, что граф своих людей за тобой не отправил, — проговорила Мэдди, когда они укладывались спать.
— Да, я тоже их не видела, — вздрогнула Мэл. Как она могла о них забыть? Ведь если они доложат графу о том, что сегодня произошло, ничем хорошим для нее это не закончится.
Глава 21
— Ну, что скажешь? — спросил Андре, передавая Александру уже седьмое приглашение от графа Айвана. Тот распечатал, прочитал и несколько минут гипнотизировал взглядом пустоту. В такие моменты мужчина предпочитал помалкивать, дабы не помешать полету мыслей своего подопечного. Разница в тридцать лет позволяла ему ощущать себя скорее учителем и отцом для короля, чем другом. Он растил его в детстве, учил держать меч, и был первым спарринг партнером, и сейчас он уже не видел в этом суровом, закрытом мужчине того смешного мальчишку. Эта закрытость проявилась не сразу, его закалила и изменила война, их всех изменила. И все же, Андре никогда не видел его таким… порывистым что ли? Король привык просчитывать каждый свой шаг, как сейчас, но там, в Бекасе, Андре с удивлением увидел другого Александра, увлеченного кем-то настолько, что весь остальной мир становится неважным. — Ты ведь понимаешь, что все это не просто так?
— Да, я тоже слышал рассказ О Брайена, — отозвался Александр.
История Мэл казалась банальной и невероятной одновременно, невероятной по своему равнодушию. Четыре года этот так называемый опекун третирует девушку, и никому нет никакого дела, даже его собственной жене. Еще более странной была гибель родителей Мэл. Никто даже не начинал расследование пожара. Все довольствовались отпиской «несчастный случай». Да, кажется, он погорячился, считая, что в провинции все более-менее налажено. Но здесь вопрос скорее к тайным комиссарам, нежели к местному губернатору.
— Надо написать Феликсу, чтобы направил сюда лучших следователей.
— Когда?
— После того, как мы уедем.
— Так вот чем ты занят все последние дни? — догадался Андре. — Придумываешь, как заставить девушку поехать с тобой.
— Не заставить. Убедить, что иного выхода нет. И здесь бы мог весьма пригодиться граф, но я боюсь утратить ее доверие, если сближусь с данным человеком.
— С каких пор тебя волнуют чувства женщины? — хмыкнул Андре.
— Зачем ты спрашиваешь, если и так знаешь ответ?
— А может, я хочу услышать это от тебя.
— Услышать что?
— Что ты любишь ее.
— Значит, быть в Арвитане новой королеве? — ухмыльнулся мужчина, правильно истолковав молчание Его величества.
— Не забегай вперед, мой друг. К тому же вряд ли ее это обрадует.
— Почему? Кому не захочется получить корону?
— Той, кто четыре года борется с самодуром опекуном и торгует оберегами на городской ярмарке, — не весело ответил Александр. Почему-то ему казалось, что скажи он ей, что под маской капитана прячется король, она сбежит от него со всех ног и даже не оглянется.
— Да уж, это проблема. И еще магия эта… не думал, что ты так просто смиришься.
— С недавних пор я начинаю пересматривать свое отношение к магии. В конце концов, она спасла Дэйтона.
— Кстати, ты в курсе, что наш мальчик тоже не равнодушен к прекрасной леди Аскот?
— Вот как?
— Он только о ней и говорит, даже стихи какие-то сочинил.
Андре еще что-то говорил о внезапно возникшей дружбе Мэл и Дэйтона, а Александр думал о предстоящем обеде у графа. Что все-таки ему нужно? Убедиться, что между ним и его подопечной ничего нет? Или наоборот? Подготовил ловушку? Для кого? Для него или для Мэл?
На самом деле, он искал способ отказаться от сомнительной встречи, но ему было любопытно. Возможно, это могло бы помочь ему решить свои, внутренние проблемы. Именно поэтому он принял приглашение.
Особняк графа был расположен всего в миле от дома Мэл. Граф встречал его на пороге, как самого дорогого гостя. Они встречались однажды на одном из местных приемов, на которые его зазывали многочисленные знатные семейства. Чтобы сохранить легенду, он вынужден был на них пойти, слушать восторженные речи о нем, терпеть весьма откровенные ухаживания дам, граничащих с навязыванием, все это он так часто наблюдал при дворе, разве что, все-таки короля и знать отделяла граница статуса, что было совершенно не возможно в роли капитана. А еще, он глупо надеялся встретить здесь Мэл, но очень скоро стало понятно, что у леди Аскот находятся занятия поинтересней, и тысячи предлогов, чтобы не посещать светские мероприятия не обидев хозяев. Впрочем, это было бы невозможно. Слишком многие были обязаны ей если не жизнью, то здоровью кого-нибудь из близких.
Александру было любопытно увидеть, так сказать, вблизи того, кто почему-то посчитал себя вправе распоряжаться судьбой его любимой. Граф не был стар, лет на десять младше его самого, он был довольно хорош собой, умен, проницателен, хладнокровен, и мог бы составить хорошую партию для Мэл, если бы не одна деталь — полное отсутствие благородства. Возможно, этот человек даже не знал что это такое. Другому бы, облеченному меньшей властью, и менее значимым титулом это было бы простительно, но не тому, кто представляет в регионе короля. А вот его супруга, произвела на него двоякое впечатление — с одной стороны спокойная и тихая, с другой совершенно закрытая. Казалось, она полностью подчинена мужу и давно смирилась с его равнодушием к ней, но в какие-то моменты Александр замечал, что это лишь притворство, что в ней все еще живет гордость.
