Благие намерения - Лукина Любовь Александровна (читать книги без сокращений txt) 📗
- Да. - По обыкновению, Ирва был очень серьезен, - Четыре дня назад караван под командой Шарлаха…
Секретарь умолк, ибо глаза досточтимого широко раскрылись, выразив одновременно радость, страх и недоверие.
- Шарлаха? - переспросил наконец сановник, вздымая бровь. - Может быть, Хаилзы?
- Нет. Именно Шарлаха. Караван в составе двухмачтовика «Самум» и боевой каторги «Белый скорпион» вошел в порт, поджег зеркалами несколько строений, потребовал провианта и выкупа. Требования были удовлетворены. - Секретарь склонился еще ниже и протянул досточтимому два свитка. - Вот жалоба Ар-Мауры, а вот доклад капитана почтовой каторги…
- А это еще зачем?
- Имеется в виду почтовая каторга, захваченная мятежниками в порту тени Ар-Мауры, - пояснил секретарь.
- Странно… - с недоумением и тревогой произнес сановник, развивая первый пергамент. - «Самум» - это головной корабль караванного Хаилзы… насколько мне известно. А про каторгу… Как ее?.. «Белый скорпион»?.. Про нее я вообще в первый раз слышу… И куда мог деться весь остальной караван?.. - Он поджал губы и углубился в чтение. По мере ознакомления с четкой, словно оттиснутой вязью брови досточтимого вздымались все выше. На столь полный и стремительный успех своего предприятия Тамзаа даже и не рассчитывал. Изучив оба свитка до конца, он тем не менее долго еще сидел с опущенной головой и шевелил , губами, словно перечитывая отдельные строки. Досточтимый не мог сейчас поручиться за выражение собственного лица.
- А где же донесение от самого Хаилзы? - спросил он, так и не подняв головы.
- От досточтимого Хаилзы донесений не поступало.
- То есть… бунт? - Тамзаа наконец взглянул на секретаря.
Ирва по-прежнему гнулся в полупоклоне, но большие карие глаза его были скорее внимательны, нежели почтительные Кому же он все-таки служит, верблюд его затопчи?..
- Досточтимый Ар-Маура употребляет именно это слово, - напомнил юноша. - Однако, думаю, он просто опасается назвать грабеж грабежом.
- Я достоин казни, государь!
Досточтимому Тамзаа без особых усилий удалось изобразить предел отчаяния - он и впрямь сильно рисковал, явившись к Улькару с подобным докладом, да еще и в священные часы, когда непостижимый и всемогущий в божественном уединении творил очередной указ. Однако помедлить он тоже не мог - жалоба Ар-Мауры прошла уже через несколько рук, включая руки секретаря.
Государь с любопытством и тревогой взглянул на распростершегося перед ним сановника, лицо которого почти касалось лилово-черных разводов кимирского ковра, и мановением мизинца приказал секретарю удалиться. Тот вскочил, спрятал перо и, завинчивая на ходу медную чернильницу, исчез за вздувшейся с шелестом занавесью.
- И в чем же твоя вина, досточтимый Тамзаа?
Не разгибая спины, сановник вскинул бледное перекошенное лицо:
- Я приказал досточтимому Хаилзе возглавить караван, отправляющийся к морю… полагая, что он… при его умении и опыте… достойно справится с этим делом…
- Это было при мне, - сухо напомнил Улькар, оглаживая двумя пальцами черные тени под внимательными усталыми глазами. - Будь это преступлением, я казнил бы тебя уже тогда… Так что же все-таки случилось, досточтимый? Как я понимаю, Хаилза не оправдал твоих надежд?
- Шарлах взбунтовал один из кораблей, отбился от каравана, а четыре дня назад совершил налет на тень Ар-Мауры…
Главное было сказано. С неподдельным страхом Тамзаа всматривался в застывшее лицо государя. На скулах Улькара обозначились желваки, судорожно передернулся кадык.
- Распрями хребет, - бросил государь, брезгливо глядя на облитую алым шелком спину сановника. - На тебя неприятно смотреть.
Тамзаа осторожно выпрямил позвоночник, но не до конца - приличия требовали хотя бы полупоклона. Государь внезапно сорвался с места и, пробежавшись из угла в угол, вновь остановился перед ожидающим своей участи сановником.
- Итак, - страшным шепотом начал он, - вражда между кланами закончилась, не правда ли? Бессмертие государя нарушало и твои планы, и планы досточтимого Альраза?
- Государь…
- Молчи!! И кого же из моих отпрысков вы назначили мне в наследники? Льягу, сына Ринад, или Авла, сынаАйют?
- Госу…
- Молчи!! Ради такой великой цели Альраз даже пожертвовал своим родным дядей, караванным Хаилзой!.. - Страшный сухой смешок государя бросил досточтимого Тамзаа в холодный пот. Улькар запнулся, нахмурился. - Кстати, он жив?
- Не знаю, государь… Возможно, Шарлах взял его заложником… - Сановник взглянул на Улькара и испуганно смолк.
- Шарлах… - выдохнул тот, и глаза его остекленели. Тамзаа с трепетом ждал, что он скажет дальше, но государь молчал, потом вздохнул прерывисто и резко повернулся к сановнику. - Ты найдешь мне Шарлаха, - негромко приказал он. В голосе его уже не было гнева, в нем звучала Лишь усталая беспощадная решимость. - Мне не важно, что там случилось с Хаилзой, мне не интересна судьба каравана… Но найди мне Шарлаха, досточтимый! Бочка с морской водой должна быть здесь в течение одной луны.
- Государь!..
- Хорошо, двух! - Улькар вновь усмехнулся, глядя на застывшего от горя сановника. - Ты это дело начал, ты его и закончишь. Итак, две луны. Две луны, досточтимый! Кстати, это касается и твоего нового друга Альраза, можешь ему так и передать… Хотя не надо, я его сам обрадую. А сейчас садись и пиши.
Воскресший Тамзаа, всплеснув алым шелком, кинулся к столу и, заняв место секретаря, уставился на Улькара. Спохватился, наколол на дощечку чистый разлинованный пергамент, развинтил одну из чернильниц, выхватил из стеклянной кимирской вазочки заточенное перо и вновь воззрился на государя.
- Улькар, государь и повелитель Единой Харвы, непостижимый и бессмертный, - покусав нижнюю губу, начал диктовать тот сквозь зубы, - повелевает своему слуге…
- …повелевает… - шептал досточтимый Тамзаа, склоняясь к столу и скрипя пером, - своему слуге…
Миновав строй охраны, подобный ряду статуй из черного гранита, потрясенный сановник дошел до конца коридора, свернул направо и лишь там позволил себе пошатнуться с тихим стоном.
- Вар-ран!.. - в тихой ярости выговорил он; - Самый тупой из варанов!..
