Парящий дракон. Том 2 - Страуб Питер (лучшие книги txt) 📗
Пой, Табби, пой, – послала она молчаливую просьбу, и в ту же секунду мальчик подхватил песню.
Теперь Пэтси слышала всех. Немузыкальное гудение Грема, поток тревожных мыслей Ричарда, чистый голос Табби.
Темная туча детенышей Дракона устремилась ей навстречу, но, не долетев трех-четырех футов до вершины холма, сделала круг и унеслась прочь.
Пэтси поняла, что дело заключалось вовсе не в песне: важен был сам факт совместного пения, именно он продемонстрировал Дракону их могущество. Она произнесла вслух:
– Живи, люби и смейся. И счастливым будь.
Пэтси прошла примерно половину склона, когда заметила, что Ричард подошел вплотную к входу в пещеру. Она остановилась, внимательно наблюдая за ним и пытаясь одновременно принять наилучшее решение, которое ей позволяли сделать ее дар и энергия. Пэтси ощущала себя гигантской сетью – она должна подхватить и спасти друзей, если они упадут. Пэтси слышала их мысли, их голоса.
Внезапно запах дыма, горящих растений, расплавленной смолы сменился запахом рыбы.
Рядом с ней возник обнаженный чернобородый мужчина. Он улыбался, но эту улыбку никак нельзя было назвать приятной. Огромный шрам рассекал его живот. Запах рыбы исходил от него и, казалось, пропитал каждую клеточку тела.
Пэтси ощутила исходящую от него волну страсти: мрачная, извращенная страсть, но от этого еще более властная.
За грозной фигурой Бейтса Крелла у самого входа в пещеру появилась рогатая голова Дракона.
Улыбка Крелла превратилась в еще менее приятную, глаза мрачно блеснули. Черные, с зеленым отливом, с красными прожилками пронзительные глаза. Воздух содрогнулся, и перед Пэтси возник трехфутовый столб пламени, в котором покачивалась голова Дракона. Бейтс Крелл исчез, но вылезший из пещеры Дракон смотрел на Пэтси его черными глазами.
– Когда сквор… – слова замерли на губах. Пэтси слишком испугалась, чтобы петь, да и все остальные примолкли в ее сознании. Дракон приближался.
– Сквор.., скворчишка, – прозвенел голос Табби.
А потом раздалось и монотонное гудение Грема, наполовину крик, наполовину пение:
– Прилетит в свой домишко…
Она услышала и голос Ричарда.
Дракон дернул головой, и в этот момент маленькое крылатое тельце упало с неба к ее ногам. Детеныш Дракона. Он сложил крылья и прополз несколько дюймов по склону.
Содрогаясь от отвращения, Пэтси подошла поближе. Он был не больше мыши. Она подняла ногу и опустила ее на маленького Дракончика. Раздался хруст, словно от раздавленного таракана.
– Перестанешь ты рыдать, – простонал Табби, – как начнет он напевать…
Их голоса стремились к ней и сливались воедино. Перед Пэтси внезапно возникло видение: они с Табби стоят перед старым домом Смитфилдов. Ничего загадочного. То испытание, которому подверглась она, увидев Бейтса Крепла, грозит сейчас кому-то из друзей. Пэтси оглянулась. Ричард Альби. Только какие-то двадцать футов отделяли его от Дракона.
Сознание Пэтси открылось для всех. Она расправила крылья – огромные, намного большие, чем у Огненной летучей мыши.
Пэтси словно распахнула тело, она чувствовала каждую мышцу, каждый сосуд под кожей. Когда-то от скуки и тоски она составила список мужчин, близость с которыми была бы ей приятна. Но сейчас из всех мужчин мира для нее существовали только Ричард Альби, Грем Вильяме и Табби Смитфилд. Только их могла она защитить своими крыльями.
Детеныши Дракона падали на землю вокруг Пэтси, и она неустанно давила их, но они продолжали падать и падать, совсем как птицы в начале этого страшного лета.
Когда она наступала на них, они вспыхивали, рассыпая искры огня и клубы дыма.
5
Ричард стоял в двадцати футах от входа в пещеру. Пение Пэтси раздавалось в сознании еще громче прежнего. Это не был обычный голос – так звучало его собственное сердце, так пульсировала кровь. Перед ним закачалась огромная зеленовато-серая голова Дракона. Ричард отчетливо слышал издаваемое им урчание и глухие удары, с которыми падали на землю детеныши.
Альби поднял меч, пытаясь рассчитать, удастся ли ему подойти поближе и подобраться к длинной шее твари до того, как она придет в себя после первого потрясения.
Ричард… Ричард…
Пэтси вошла в голову, тело, сердце, ребра, легкие, глаза и руки Ричарда. Голос звучал в его мозгу, ее чувства стали его чувствами. Ричарду казалось, что еще немного, и он сможет полететь – Пэтси освободила его от земного притяжения.
Ричард заметил двух упавших с неба Дракончиков, похожих на умирающих летучих мышей, но при этом он не мог понять, чьими глазами он смотрит на них – своими или ее.
Еще один детеныш, величиной с белку, со звуком разорвавшегося бумажного пакета упал к его ногам. Вспыхнуло пламя, от коричневой шкурки пошел дым. Грем Вильяме и Табби Смитфилд, напевая дурацкую песенку, стояли у входа в пещеру. Дракончика у ног Ричарда окутало густое облако дыма, оттуда доносились писк и поскуливание.
Меч в руке Ричарда отсвечивал золотом, а рукоятка согревала руку. Дыхание Пэтси расширяло легкие. Табби и Грема окружало золотисто-красное сияние, исходившее от меча.
На валун упал маленький Дракончик и распался на пылающие части.
Грем только успел подумать: "Этого не может быть", как тяжелое огромное тело Дракона закрыло вход в пещеру, а немигающие глаза остановились на Ричарде. Длинная пасть распахнулась. Ричард отскочил в сторону, нога попала во что-то скользкое и горячее. Взгляд немигающих глаз преследовал его.
На мгновение Ричард застыл от непереносимого ужаса, но дыхание Пэтси вновь наполнило легкие, и он выкрикнул:
– Перестанешь ты рыдать…
Он забыл слова, забыл их порядок в песенке. Перед ним в розовой комнате стояла обнаженная Пэтси, а позади нее обнаженная Лаура. Лаура с маленьким прелестным животом беременной женщины.
Отовсюду до Ричарда доносился женский смех. Он с трудом произнес:
– Вставай, засоня…
И поднял меч.
Земля содрогнулась. Между камнями забили черные фонтаны воды. Смесь жидкой грязи и валунов хлынула вниз по склону холма. Ричард пошел прямо на замершего Дракона.
В голове крутились слова: "Вставай, вставай, засоня".
Валуны, словно маленькие плотины, задерживали вонючую жидкость. По-прежнему отовсюду звучал женский смех, и Ричард ясно сознавал, что эта черная мерзость не причинит ему вреда. Она сочится из гроба Эммы Бовари. Они с Лаурой так и не дочитали эту книгу – среди тысячи других недочитанных книг и недоделанных дел. На Ричарда надвинулась высокая стена пламени. Но он смело устремился вперед – огонь бессилен помешать ему.
Остальные видели только шагающего прямо на Дракона Ричарда Альби, шагающего сквозь пылающую завесу пламени так, будто ее просто не было, будто на нем был одет огнеупорный костюм. Они видели, как он взмахнул мечом в глубине огненного столба, они слышали, как он закричал:
– Вставай!
И опустил меч.
Ричард не слышал – он не отдавал себе отчета в том, что произнес. Шумное разъяренное дыхание Дракона оглушало его. Зубы зверя походили на железные копья, от него воняло смертью и разложением. Ричард все ближе подбирался к мерзкой твари, и наконец меч вонзился в серо-зеленую плоть.
Из небольшой раны полыхнуло пламя, и Дракон с рычанием отпрянул назад. Ричард опять приблизился, но на этот. раз огромные челюсти едва не схватили его. Альби успел всадить меч в разинутую пасть. Вытащив его, он отпрыгнул в сторону, еле успев уклониться от стремительного выпада Дракона. На этот раз он вонзил оружие в нижнюю челюсть зверя. Тварь застонала от боли и снова бросилась вперед.
Тогда Ричард отступил и (как много раз представлял в воображении), подняв меч, вогнал его глубоко в глотку Дракона.
Целая река пламени вырвалась из пасти твари.
Разъяренный, изнемогающий от боли зверь метнулся вперед, к Ричарду, но он схватил меч обеими руками, собрал воедино всю силу мышц и вложил ее в самый сильный удар в своей жизни – опустил меч чуть ниже изгиба длинной мощной шеи. Жидкое пламя опалило руки, и он зажмурился. Когда Ричард открыл глаза, Дракона уже не существовало – на его месте бушевал столб, нет, гора огня.
