Отмели Ночи - ван Ластбадер Эрик (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Вокруг было и много раненых – целый мир боли, крови, повязок, безглазых, изрубленных, одноруких и одноногих калек. Они лежали, привалившись спиной к деревянным колоннам или свернувшись в пыли перед своими потерянными богами, взиравшими сверху безжалостно и надменно. Может быть, их риккагины подходили к этим божествам без должного смирения. Может быть, жертвы им были не так обильны. Но скорее всего время могущества древних богов миновало. И теперь, одинокие и забытые, безмолвно созерцали они этот мир, который им больше не принадлежал.
Ронин остановился перед кучкой раненых и спросил, где можно найти риккагина Тиена.
Они поехали дальше – через внутренние ворота и округлые дворы, вдоль прямых улиц и вокруг каменных зданий, – пока не добрались до казарм с деревянным фасадом. Здесь Ронин с Кири спешились и оглянулись, заслышав голоса и тяжелый топот.
Ронин сразу заметил Туолина, выделявшегося из толпы своим ростом и светлыми волосами.
– Хорошо, ведите его сюда, – распорядился Туолин.
Из казарм вышли воины с обнаженными мечами. Ронин присмотрелся. Интересно, кого ведут? Он медленно приблизился к воинам, зашел сбоку, чтобы лучше видеть, и вдруг встал как вкопанный.
Вели риккагина Тиена со связанными сзади руками. Его обритая голова блестела. Он смотрел прямо перед собой.
По команде Туолина Тиен и его конвоиры остановились.
– Ты Чин Пан и ты этого не отрицаешь?
– Нет, – сказал Тиен, глядя перед собой.
– Ты шпион.
– Я Чин Пан, и ничего больше.
– Ничего? – саркастически переспросил Туолин. – Чин Пан хотят уничтожить нас.
– Мы хотим лишь свободы для народа Шаангсея.
– А что будет делать народ со своей свободой? – презрительно осведомился Туолин. – Вернется в грязь, в бамбуковые лачуги своих праотцев?
– Наши предки были когда-то великим народом. Твой народ даже и не мечтал о таком величии.
Туолин резко отвернулся. Солдаты, окружавшие Тиена, как по команде взмахнули мечами. В мгновение ока Тиен превратился в груду изрубленного мяса.
– Не понимаю, – сказал Ронин Кири. – Риккагин Тиен – зеленый?
– О чем ты? – Она взглянула на него как-то странно. – Риккагин Тиен направляется к нам.
– Это Туолин.
– Да, – кивнула Кири. – Он же риккагин Тиен.
Она заметила озадаченное выражение у него на лице.
– В конце обучения риккагины принимают второе имя.
– Кого же тогда только что казнил Туолин?
– Это был Лейин, главный советник риккагина. – Казалось, все это ее забавляет. – И он оказался Чин Пан. Туолин, наверное, рвал и метал.
Ронин собрался было рассказать ей о том, как Тиен его обманул, но потом передумал, решив поразмыслить самостоятельно. Он вспомнил события, происходившие на борту корабля риккагина. Его подняли на борт. Оружия отбирать не стали. Его просто оставили в покое. А когда к нему присмотрелись, его – под личиной риккагина – допросил Лейин. Его, стало быть, проверяли. И только потом, после этой проверки, ему позволили выйти на палубу и встретиться с Туолином. Да, теперь все ясно. Война порождает своеобразные формы мании преследования. Теперь все разрозненные эпизоды вписались в общую картину: и покушение на корабле, и ночная прогулка с Туолином...
Туолин заметил их. Впечатление было такое, что он не может решить, хмуриться ему или улыбаться. В конце концов он сподобился изобразить этакую нейтральную мину.
– Ты встретил поддержку со стороны Совета? – спросил он у Ронина.
– Я... мне не удалось с ними встретиться, – ответил Ронин, вспомнив предостережение Кири о том, что Туолин ничего не знает.
– Жаль, – без особенного сочувствия заметил Туолин и обратился к Кири: – Я с трудом тебя узнал.
Он покосился на кривой меч, висевший на ее левом бедре.
– Ты и вправду умеешь с ним обращаться или это просто маскарад?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что предпочел бы, чтобы ты оставалась в Тенчо, – спокойно проговорил Туолин. – Не доверяю я женщинам на поле боя.
– Это еще почему? – Кири изо всех сил старалась сдержать закипающий гнев.
– Потому что, судя по всему, они понятия не имеют, в какую сторону надо двигаться.
– Я тебя не понимаю.
Он пожал плечами.
– Нечего тут понимать. Пусть сражаются те, кто умеет сражаться. И закончим этот спор.
Он снова переключил внимание на Ронина, перестав замечать ее.
– Зачем ты здесь?
Он зашагал к казармам, и Ронин с Кири последовали за ним.
– Это зависит от некоторых обстоятельств.
– И каких же?
– Прежде всего, доверяешь ты мне или нет.
Туолин расхохотался, запрокинув голову.
– Да, понятно. – Он вытер глаза. – Теперь, я думаю, мы можем с полной уверенностью заявить, что твое испытание успешно закончилось.
Они поднялись по деревянным ступенькам и вошли внутрь. Здесь было сумрачно и прохладно. Низкие потолки с балками покрыты копотью. Обстановка – простая и скудная. В главном зале первого этажа в большом каменном очаге пылает огонь.
Туолин провел их через этот зал, заполненный воинами, в маленькую комнатушку без окон, с ободранным деревянным столом, несколькими жесткими стульями и низким шкафчиком у задней стены. Усевшись за стол, риккагин протянул руку к шкафчику, достал графин и бокалы и угостил их холодным вином.
Поначалу Ронин удивился тому, как быстро изменилось отношение риккагина к Кири, но потом выбросил эти мысли из головы.
– Сначала Са, а потом и Мацу были убиты чудовищем, с которым мне довелось сразиться еще у себя в стране. Из Шаангсея оно пошло на север. Оно поджидало меня в маковых полях, что в полудне езды к югу отсюда. – Он помолчал. – Ты, кажется, не удивлен.
– Друг мой, много странного произошло со времени нашего с тобой знакомства. Я с тех пор многое повидал. Мы воевали с такими тварями, каких не увидишь и в самом кошмарном сне.
Он обвел рукой стены.
– Мы сражаемся с нелюдями.
Он вздохнул.
– Теперь мало кто помнит, какие создания появились на свет во время чародейских войн.
– Вряд ли нынешние твари имеют отношение к тем временам.
Осушив свой бокал, Туолин подлил себе вина, но гостям не предложил.
– Это неважно. Наших воинов трусами не назовешь.
Для большинства из них война – единственное ремесло. Но они привыкли к противнику, из ран которого льется кровь; они готовы сражаться с врагом, которого могут увидеть и убить. Но это...
Риккагин взмахнул рукой. Вино выплеснулось из бокала и разлилось по столу. Он не обратил на это внимания.
– Мы пока что проигрываем эту битву.
Ронин подался вперед.
– Туолин, эта тварь, Маккон, – посланец Дольмена. Помнишь? Я тебе рассказывал...
Риккагин махнул в его сторону полупустым бокалом.
– Всего Макконов четверо. Очень важно, чтобы я убил хотя бы одного, прежде чем они соберутся вместе.
– Почему?
– Потому что, когда они соберутся, они призовут Дольмена, а тогда, боюсь, будет уже слишком поздно что-либо предпринимать.
– Ты говоришь, ты сражался уже с одним из этих... Макконов?
– Да, и неоднократно. На этот раз мне удалось его ранить. Вот этим...
Он поднял руку в перчатке.
– Его нельзя ранить обычным оружием. Но эта перчатка сделана из его собственной шкуры. Я ранил его, но он чуть не убил меня.
Риккагин провел рукой по глазам; Ронин заметил новые морщины у него на лице.
– Тогда Маккон скорее всего где-то здесь.
– Я должен найти его, – сказал Ронин.
– Хорошо. – Туолин подергал палочку из слоновой кости, продетую в мочку уха. – Нам надо перебраться в полевой лагерь. Там мы скорее узнаем что-нибудь новенькое об этом самом Макконе.
– Я рад, что ты мне поверил.
Туолин вздохнул.
– Слишком много я видел мертвых и умирающих. Теперь я поверю чему угодно, – сказал он устало.
Пыльные улицы Камадо были наполнены хриплыми криками, лязгом железа, фырканьем и грохотом лошадиных копыт, стонами раненых, топотом сапог.
Они вышли из крепости через южные ворота. Воины проводили их до моста.
