Избави нас от зла - Холланд Том (читать хорошую книгу полностью .txt, .fb2) 📗
Однажды в парке он застал врасплох пару разбойников, которые схватили леди и, приставив к ее горлу нож, заставили отдать драгоценности и сумочку. Роберт кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание разбойников, а затем, когда они бросились на него, пронзил обоим сердца. Он понюхал кровь, но ничего не почувствовал. Ему хотелось бы знать, что мог дать этот запах Миледи, будь она на его месте. Нет, он не понесет его к ней. Роберт тщательно вытер клинок. Он останется верным клятве, а чтобы держать в узде боль желания, станет общаться с женщинами у них дома, в борделях, на улицах или в парке. Короче говоря, там, где Судьбе будет угодно дать ему такой шанс. И Судьба не скупилась, потому что Роберт был молод, хорош собой и богат. Эти приключения и растущий аппетит вскоре сделали его, несмотря на всего лишь семнадцатилетний возраст, одним из самых многоопытных и законченных распутников.
С практикой приходила и утонченность вкусов. Роберту посчастливилось с той женщиной, которую он спас в парке, потому что она была из свиты леди Кастлмейн, самой любимой из знатных дам короля. Завоевав репутацию волокиты, Роберт довольно быстро стал объектом повышенного интереса. Не заставило себя ждать и преувеличенное внимание к его достоинствам скромниц самого лучшего сорта в модные часы прогулок в парке. Правда, на первых порах его обожательницы вели себя чрезвычайно сдержанно, и Роберт, который часто гулял под руку с Миледи, полагал, что они ошибочно принимают ее за соперницу. Но такого рода соображения недолго заботили претенденток на завоевание его сердца. Как только они обнаружили, что Миледи далека от проявления ревности и даже получает удовольствие от их кокетства, они удвоили теплоту своих влюбленных взоров и продолжительность трепета под его ответным взглядом. Шепотом давались обещания, потом назначались свидания, и Роберт довольно скоро получил открытое приглашение ко двору.
В своем неведении он часто задавался вопросом, что может находиться внутри дворцового ансамбля Уайтхолла. Он возвышался в южном конце парка: беспорядочная мешанина строений и стилей разных эпох, которая всегда казалась Роберту — когда он проходил в тени наружных стен и вспоминал смертельную ненависть отца к королям — контурами сооружения, поднявшегося из преисподней. Чувствуя, что глаза родителей смотрят на него, он долго медлил, прежде чем собрался с силами и решился войти внутрь. Да и убедила его в конце концов Миледи, которой не терпелось стать свидетельницей секретов дворца. Лайтборн в отличие от нее идти отказался, пробормотав, что он не станет сгибать колени и расточать пустые комплименты перед смертными, будь это даже сам король. Но Роберт, проходя вместе с Миледи в ворота дворца, ощутил холодок в сердце, будто ожидая в любой момент увидеть дьявола. Было очень холодно, прошло всего несколько дней после Рождества, и мысли о дьяволе одолевали разум Роберта. Но потом, когда они шли по Тайной галерее и внезапно предстали перед самим королем, Роберт, которому прежде уже доводилось смотреть в пустые глазницы зла и понимать этот взгляд, сразу же увидел, что Карл Стюарт не демон и не возник из ада. Его величество шествовал в окружении множества маленьких собачек, создававших впечатление живого коврика. Их оживленное тявканье меркло по сравнению со словоизлияниями двух женщин, удивительных красавиц, которые шли по обе стороны от короля и пронзительными голосами осыпали одна другую оскорблениями. Роберт узнал одну из них. Это была леди Кастлмейн, именно та дама, которая первой пригласила его в свои апартаменты при дворе. Ее соперница была так же мила, но ее очень молодое лицо светилось ледяной холодностью. На лице же короля блуждала растерянная улыбка, руки беспокойно теребили перчатки. Собаки скулили и тявкали. Перебранка двух леди не утихала.
— Недаром говорится, что срамницы прилипают к королю, словно устрицы к скале, в надежде породить жемчуг.
Роберт обернулся. Возле стены галереи стояли два молодых человека, одетые по последней моде. Один — тучный, жизнерадостно улыбавшийся коротышка, второй — высокий, статный красавец. Замечание принадлежало второму мужчине. Роберта поразило несоответствие сути произнесенных слов личным качествам этого человека, потому что его голос произвел на юношу не меньшее впечатление, чем лицо: полуприкрытые веками глаза, мягкие и чувственные губы. И все же весь его облик излучал почти непорочную невинность падшего ангела, которую не смогло погубить его падение. Его красота, что особенно поразило Роберта, почти не уступала красоте Миледи. Он вдруг заметил, что высокий красавец стал пристально изучать его спутницу, словно ему в голову пришла та же мысль. Миледи встретила его взгляд, улыбнулась и вскинула бровь. Молодой человек постарался выдержать ее взгляд. Какое-то время это ему удавалось, но в конце концов он отвел глаза.
Миледи продолжала наблюдать за ним. Она медленно спустила капюшон на плечи, обнажив волосы.
— О чем речь? — мягко спросила она. — Что этим двум леди хотелось бы получить от короля?
— Речь идет, — холодно ответил молодой человек, — о квинтэссенции всех земных стремлений, о месте в карете.
Миледи прищурилась.
— Я не понимаю.
— Последнее нововведение, — пояснил второй молодой человек, — своего рода дар короля. Его великолепие в том, что той, которая в ней уже едет, это ничем не может помочь. Но, садясь в нее, она оказываются объектом внимания. Весь спор о том, какой из этих дам входить в карету первой?
— Премилая проблема, — сказал высокий молодой человек и добавил, сделав жест в направлении дам: — Если принять во внимание, что и та и другая не более чем плоть на костях.
— Разве не таковы все мы? — спросила Миледи.
Молодой человек едва заметно улыбнулся, затем вскинул голову.
— Не сомневаюсь, мадам, что вам это ведомо лучше, чем мне.
Золотые глаза Миледи расширились, свидетельствуя о замешательстве. Воцарилось молчание. Молодой человек встретился с ней взглядом, и его губы слегка искривились. Но затем, едва она, казалось, решила заговорить с ним, он внезапно отвернулся. Тишину разорвал вопль. Леди, которая была моложе, пинала собак. Потом она взвизгнула вновь и побежала прочь по галерее. Молодой человек устало вздохнул.
— Не лучший ли это выход? — спросил он. — Прикиньте на весах девственницу и потаскуху — которой из них достанется победа?
— Как? — воскликнул Роберт, когда леди пробежала мимо него. — Что вы имеете в виду?
Молодой человек лукаво улыбнулся.
— Мисс Стюарт, которая, как вы только что заметили, прошмыгнула мимо вас, долгое время отказывалась от приглашения на королевское ложе, а это не может не возбуждать еще большего желания. И все же, насколько можно судить по этому финалу, даже обещания ее драгоценности оказалось недостаточно для завоевания приза.
Роберт бросил взгляд на леди Кастлмейн, покидавшую галерею бок о бок с королем.
— Чем же обладает она, — спросил он, — что можно противопоставить тому, что мисс Стюарт предложила королю?
— Ничем, — ответил молодой человек, — кроме угрозы.
— Угрозы?
— Неужели вам не приходилось наблюдать за беременной потаскушкой? Она грозится, если что-то не по ней, выкидышем ребенка.
Внезапно его лицо сделалось холодным, а улыбка, казалось, стала чудодейственной смесью сострадания и недоброжелательности.
— Говорят, — зашептал он Роберту на ухо, — пропускай через нашу леди Кастлмейн по сорок мужиков в день, она, как любая сука, не перестанет вилять хвостом, призывая все новых. Как думаете, сэр? Может ли это соответствовать истине?
Его улыбка стала широкой, и все же Роберт внезапно понял, сколь ужасна скрывавшаяся за ней пустота, порожденная скукой, отвращением и пресыщением. Было в этом и презрение к самому себе. Поняв это, Роберт ощутил с какой-то странной, неожиданной и головокружительной отчетливостью, сколь омерзительна сама плоть, какая она гадкая и потная. В памяти промелькнуло свидание с леди Кастлмейн, совокупление с нею — конвульсивные телодвижения кобеля на суке.
