Отражение. Зеркало отчаяния - Гончарова Галина Дмитриевна (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
Жена оказалась беременна.
Маркиз скрипнул зубами, но твердой уверенности у него не было. То ли его ребенок, то ли не его – забирая жену из столицы, маркиз поторопился объяснить ей, кто тут законный супруг. Та ночь могла принести плоды. А мог и его величество…
Восемь месяцев обстановка накалялась. И когда у маркизы начались роды, с облегчением вздохнули все слуги – для них самое страшное закончилось. Маркиз кидался бутылками и кинжалами, маркиза била посуду и плакала…
Наконец-то что-то прояснится.
Как же!
Новорожденные младенцы больше всего похожи на новорожденных щенят.
Мокрые, голые, лысые, красные и сморщенные. И найти у них какие-то общие признаки со взрослым человеком просто невозможно. Даже глаза – и те невнятные, серо-голубые…
Родимые пятна? Это в романах, это всё туда. А в жизни приходится ждать и разбираться.
Может быть, пойди Рид внешностью в мать, светло-русую и сероглазую, проблем и не было бы. Увы…
Мать – светло-русая, отец такой же, а вот его величество – черноволосый, кареглазый, крепкий, словно гриб боровик…
Малыш оказался копией его величества. Это стало заметно не сразу, примерно к году, но уж проявилось так проявилось. Даже характер был королевский – упрямый, нетерпимый. Не вздорный, но свое Рид требовал упорно, не отвлекаясь ни на какие посторонние вещи.
Маркиз дураком не был.
Он запил так, что винный погреб не выдержал, и однажды…
Пьяной скотине море по колено, а уж королевский гнев – тем более. Самая опасная стадия, когда вино еще не отобрало способность думать и двигаться, но сняло все ограничения в разуме человека, превратило его в опасное дикое животное, которое рвется, насаживая себя на колья и копья, лишь бы убить. Лишь бы дорваться…
И дорвался.
Маркизе досталось двенадцать ударов кинжалом.
Малышу повезло больше.
Маркиз убил бы его, без сомнения, но, увидев, как в комнату ворвался пьяный муж, как жена заслонила колыбельку собой – и тут же упала от удара, встала, шатаясь, повисла на руке убийцы, вмешалась Мелисса.
Меган и Мелисса были молочными сестрами, вот девочка и приехала с госпожой. Подай, прислужи… замуж госпожа ее пока не выдала, но все сходились на том, что своей любимице Меган присмотрит партию получше, слуги наперебой ухлестывали за симпатичной сероглазкой, а та только улыбалась.
И в тот день служанка была у госпожи.
Меган упала, а Мелисса сделала единственное, что могла.
Понимая, что пьяное чудовище не пощадит ни ее, ни ребенка, она схватила колыбельку, выкинула ее из окна, а вслед за ней прыгнула и сама. Благо не башня, второй этаж.
Риду повезло. Он не расшибся, он просто сломал ножку в двух местах, вылетев из колыбели. Мелисса же, молодая и ловкая, отделалась кучей ушибов, царапин и синяков, но думать о них не стала и припустила что есть мочи. Опять же, не абы куда.
На конюшню.
Старший конюх оказывал знаки внимания симпатичной горничной. Да и девушке он нравился. А еще Мелисса здраво рассудила, что на своих ногах она с ребенком далеко не уйдет. А вот верхами…
И верно, увидев растрепанную и окровавленную девушку с завернутым кое-как в одеяльце, орущим в голос ребенком, старший конюх не стал рассуждать. Он просто заседлал четырех коней, на одного вскочил сам, на второго вскинул Мелиссу с ребенком, двух заводных схватил за поводья – и дал шпоры.
Уже потом, уже в столице они узнали, что маркиз, протрезвев, понял, что натворил, и удавился, да только Меган было уже не вернуть. А ребенок…
Молочные сестры – это не просто так, это на всю жизнь. Никто не знал о маркизе больше, чем Мелисса. Девушка была поверенной всех девичьих тайн, носила записочки любимому, знала, чей плод растет в чреве маркизы… и понимала, что выбора у них нет. Остаться в замке – подписать смертный приговор малышу. Надо было добраться до столицы и бросаться королю в ноги.
Ноги, да…
Ножку малышу кое-как сложил костоправ на постоялом дворе. Срослась она неровно, но Рид был совершенно не в претензии к тетушке Мелли. Как могла, так и выкручивалась, не факт, что в той ситуации он поступил бы по-другому. Все решали дни и минуты.
И Мелисса справилась.
Они добрались до столицы, а там…
Как попасть к королю?
Упасть на колени перед главным храмом, на площади и громко кричать о своих злоключениях. Другого выхода девушка не видела.
Она знала, что знатные люди часто посещают храм Константина Воинственного, известного тем, что оный мученик до последнего сражался, давая возможность женщинам и детям уйти от погони. На площади и упала на колени. И принялась кричать: «Защиты и справедливости!»
Служители храма заинтересовались, вызвали настоятеля [6], и тот, на свой страх и риск, пригласил девушку с сопровождающим внутрь.
Выслушал и понял, что дело выходит за рамки его полномочий.
Настоятель оказался неглупым, он пригласил архона, и уже тот отвел девушку к королю.
Его величество выслушал и поверил. Тем более что пришло уже письмо из Торнея, с требованием дяди маркиза покарать мерзавцев, которые украли его племянника…
Малыш был копией и самого Арреля в детстве, и Остеона. Надеяться, что это сходство никто не заметит, а тем более что дядюшка пощадит малыша или Рида спасут второй раз? О, таким наивным Аррель не был!
Состоялся разговор с сыном, впрочем, Остеон отца не слишком осуждал. Мать в могиле, почему бы и не поискать себе утешений. А что выбрано оказалось неудачно…
Умные женщины в такой ситуации плод травят или мужа, но уж никак не доводят дело до подобной развязки! Тем не менее единокровный брат пищал в пеленках, и с ним надо было что-то делать.
Король поступил просто.
В Торней был отправлен грамотный управляющий – для солидности с небольшим отрядом королевских гвардейцев, которые на месте популярно объяснили новоявленному родственничку, что отнимать у сироты последнее – нехорошо. Собор такого деяния не одобряет.
Дядюшка внял, подлечил синяки и переломы и отправился восвояси.
Аррель по-человечески поговорил с женой Остеона, и малыш остался при дворе. Его величество приказал обвенчать Мелиссу с тем самым конюхом, Мартином, причем никто из них не возражал, и оставил их воспитателями при мальчике. Подарил домик в столице и нашел конюху должность на королевских конюшнях. По трудам и награда…
Правда, история так подкосила его величество, что примерно спустя год-полтора он умер, но в судьбе мальчика уже ничего не поменялось. Остеон был глубоко порядочным человеком, брата не бросил бы никогда, а что вслед малышу шипят: «бастард», «ублюдок» и «кукушонок»…
На каждый роток не накинешь платок. Зато сильнее станет.
Рид и стал.
Хромота совершенно не мешала ему владеть оружием, а на лошади так и вовсе была незаметна. Мелисса, которую он с детства звал тетей Мелли, малыша обожала, Мартин научил его обращаться с лошадями, а неприязненные взгляды…
На взгляды – плевать, на слова можно ответить вызовом…
И в дуэлях Рид преуспел настолько, что Остеон попросту отправил его на границу. У мальчишки кровь кипит, а у короля поголовье дворян уменьшается? Пусть удовлетворяет свои кровожадные инстинкты с пользой для государства! И никак иначе!
Аллодия расположена очень неудачно – на юго-востоке от нее Степь. Со всеми вытекающими, а именно – кочевыми племенами, объединенными нехитрой философией: «надо грабить». Чем они и занимаются регулярно, так что на границе со Степью приходится держать «Стражевой пояс» – кольцо крепостей, расположенных так, чтобы гарнизоны в случае осады успевали прийти друг другу на помощь.
Вот туда Остеон и отправил братца.
За шесть лет на границе Рид научился владеть любым оружием, от копья до дубины, ездить на любом животном, пить все, что горит, ругаться, как заправский сержант, драться, как сам Паук, [7] и приобрел определенный жизненный опыт.
