Искаженное время (СИ) - "Deacon" (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

- Хорошо, как вам будет угодно. Я – инспектор Харт, веду ваше дело и на данный момент хочу понять, кто вы и каким образом оказались в камере?

Девушка откинулась на спинку стула, не сводя с Рейвена насмешливого взгляда.

- Мое имя – Лилит де Левильо, - произнесла она с вежливой улыбкой. - Мне принадлежит графство в южной части Франции, а также часть токайских холмов. Надеюсь, вы пробовали на вкус мои вина? Например, токайское ассу? Оно пользуется успехом при монархических дворах Европы. Его еще именуют «королём вин и вином королей».

В глазах графини читалось насмешливое «твой ход!». Она уже поняла, что имеет дело с человеком низкого происхождения, так почему бы ему об этом не напомнить. Эти люди унижали ее, пока она была за решеткой, она же унизит их сейчас.

Рейвен молчал. Он пытался понять, чего добивается эта женщина? Она вела себя точно актриса в спектакле, и инспектор задавался вопросом: не проще ли на время забыть свою роль, ответить на нужные вопросы и поскорее убраться из этого участка. И что за токайское вино? Или правильнее «токийское?» Из Токио что ли? Но там по теории должно быть сливовое, а она говорит про виноград. В Токио ведь нет виноградников? Или есть?

«Проклятье!»

Рейвен начинал нервничать.

- Вы хотите вернуться домой, Лилит? – наконец спросил он, и брюнетка изменилась в лице. Она даже не знала, что больше ей не понравилось: фамильярное обращение или отказ играть по ее правилам, спрашивая напрямую.

- Разумеется, - она протянула это слово медленно, точно пробуя на вкус. – Ведь я до сих пор не могу понять причины, за что меня заперли за решеткой и не позволяют уйти. Раз вы решили говорить начистоту, месье жандарм, я тоже позволю себе изъясняться прямо: какова ваша цена?

- Цена? – переспросил Рейвен, уже понимая, к чему клонит эта дама.

- У каждого из нас есть цена. Кому-то достаточно пяти франков, кому-то мало и ста тысяч. А какова ваша? Чего вы хотите за то, чтобы я сейчас поднялась с места и покинула это Богом и дьяволом забытое место.

Харт прищурился.

- Как насчет правды?

- Правда у каждого своя, месье жандарм. Я скажу то, что вы хотите услышать.

- Чем вы занимались до того, как попали за решетку?

- Читала книгу, - последовал ответ. Лилит не лгала, однако опустила те моменты, где пробовала приготовить колдовской отвар, рецепт которого был написан на двенадцатой странице.

- Всего лишь читали? – уже с насмешкой переспросил Рейвен.

- Да, я находилась в своей библиотеке, читала книгу, затем у меня закружилась голова, и я потеряла сознание. Очнулась в этом убогом месте в компании двух таких же несчастных.

- Быть может, вы пили свое вино перед этим? Или что-то еще? – Харт улыбнулся. Если эта стерва хочет играть свою роль, придется чуть-чуть потерпеть.

Глаза графини вспыхнули гневом. Мерзавец посмел оскорбить ее легендарное вино, которое пьют короли, и ее лично, намекнув на то, что она напивается, как уличная девка на постоялом дворе.

- Ровным счетом ничего! – процедила сквозь зубы она.

- А что вы знаете о людях, попавших с вами за решетку? – продолжил Рейвен.

- То, что у Ингемара Ларсена в одном мизинце больше чести, чем у вас. И то, что вы до смерти перепугали невинное дитя, Мирию Харвент.

Харт пропустил это оскорбление мимо ушей. По сравнению с тем, что он обычно слышит от других задержанных, слова Лилит звучали как комплимент.

- Вы встречались ранее?

- Нет. Только в этой темнице.

- И как вы полагаете, где вы сейчас находитесь? – продолжал свою линию Рейвен.

- В Великобритании, – голос Лилит дрогнул, выдавая ее неуверенность. – Вы ведь говорите по-английски.

- Почти, - сухо ответил Харт. – Итак, что вы принимали? ЛСД, экстези или что-то потяжелее?

- А в чем вы меня обвиняете? – воскликнула брюнетка, с вызовом глядя в глаза полицейского.

«Если бы я только знал...», - подумал он.

- Хорошо, Лилит. Давайте сделаем проще: вы отвечаете на мои вопросы, и мы решаем, что с вами делать.

- Я бы на вашем месте выбрала деньги.

- Вы не на моем месте, - резко ответил Харт. – Итак, еще раз - место рождения, год рождения, имена ближайших родственников, с кем можно связаться. Адрес проживания...

Женщина искривила губы в усмешке.

- Это верх неприличия – спрашивать даму о ее возрасте.

- А я с вами не на балу, черт возьми, и не на пикнике, - не выдержал Рейвен. – Вы на допросе, и если будете дальше продолжать этот балаган, я закончу с вами церемониться.

Лилит рассмеялась. Ее позабавила несдержанность молодого полицейского.

- Будь по вашему. Место рождения – Париж. Второе октября, 1672-ой год. Родителей моих давно нет в живых, младший брат умер от черной холеры в возрасте восьми лет. Супруг погиб на охоте шесть лет назад. Я одна на целом свете. Хотите, чтобы я продолжала?

Графиня надеялась, что этот странный человек почувствует укол совести и перестанет задавать столь неприятные вопросы, вот только Рейвен этого укола не ощутил. Зато ощутил злость.

«Они сговорились, что ли?» - думал он. «Выучили роли и играют их на публику? За это их и забрал Роджер? Чушь какая-то! Одной уже 88 лет, этой 344, мужику вообще будет под тысячу?"

- Уведите ее отсюда, - сказал он, снова нажав на незаметную кнопку на столе.

- И мне было приятно пообщаться с вами, месье жандарм. Я с первого взгляда поняла, что вы – невежа. Вы не разбираетесь в винах, не знаете тонкостей этикета и совершенно не умеете разговаривать с женщинами. Конюхи в моем графстве и то ведут себя приличнее. На вашем месте я бы взяла предлагаемые деньги, чтобы потратить их на свое образование. Внешняя привлекательность, как пустой кувшин, который нужно наполнить, чтобы придать ему ценности.

Харт молча проводил ее взглядом и затем устало потер глаза. Он чувствовал себя так, словно из него выпили всю энергию, а затем еще раздавили ногой, точно жестянку из-под кока-колы.

IV

Еще одна сигарета на крыльце полицейского участка пошла на «ура». Разговор с чокнутой высокомерной стервой – не самое лучшее блюдо для завтрака, и Рейвен уже начал помышлять о том, чтобы оставить третьего психа Найджелу и спокойно вернуться домой. В конце концов, он приехал сюда лишь для того, чтобы поговорить с Клэр, а не полоскать свои уши литрами чужого бреда. Наверняка, нечто подобное они рассказывали Роджеру, иначе почему он молча затолкал их в вытрезвитель, не зафиксировав результаты допроса. В принципе, можно было попробовать распахнуть дверь участка и выпустить этих психопатов наружу, но где гарантия, что они ничего не натворят. Нет, если их тут заперли, значит, на то была причина. В отличие от Гарольда Роджер бы никогда не задержал кого-то просто так.

- Рейв, у нас ничего нет на этих людей, - произнесла Клэр, когда он вернулся в кабинет. – Никаких совпадений... Единственное, что я нашла – это Питер Харвент, который ограбил автозаправку восемь лет назад.

Рейвен усмехнулся.

- Нам сегодня определенно везет.

- Да уж... Особенно тебе. Зачем ты вообще выбрался на работу?

Харт пожал плечами:

- Меня все-равно бы вызвали. Не Генри, так Саммерс. Стали бы разбираться, кто их сюда приволок. Всех бы подняли на ноги.

- Но ты же вызвался их допрашивать, - улыбнулась девушка.

- А кому еще? Генри, который не помнит, как их сюда приволокли? Майку, от которого за версту разит перегаром? Найджелу, у которого на лице написано «Отпустите меня домой!»? Или Гарольду, который только и мечтает, чтобы взять телефонный справочник и от души отлупасить им того белобрысого? Или тебе, девчонке, которая всеми мыслями уже в отпуске?

- Да уж, в отпуск хочется как никогда. Саммерс украл у меня лето. Как думаешь, мне пойдет загар?

Рейвен заставил себя улыбнуться, так как теперь его мысли вернулись к таинственному спутнику Клэр.

- А ты в теплые края собираешься?

- Конечно. В Майами лечу. Меня ждут целых две недели солнца, коктейлей и загорелых мужчин. Может, увижу кого-то из знаменитостей. Попросить для тебя автограф?