И имя мне – легион - Мясоедов Владимир Михайлович (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
К моей ноге что-то прикоснулось. Я от неожиданности дернулся вверх и врезался полупрозрачной макушкой в потолок. Не то чтобы больно… будто о подушки стукнулся. Вроде и мягко, а наверх не пускает. Бросив взгляд под ноги, я от души выругался. Пол клетки, ранее казавшийся переплетением лучей света и тьмы, стремительно видоизменялся: становился монолитным и зеленел, оплетая замершую в неподвижности душу чем-то вроде вьюна, один из усиков которого беспокойно шевелился в том месте, где мгновением раньше была моя нога. Решив, видно, что ему показалось, «растение» вернулось к имеющейся в наличии цели, опутав ее паутиной старательнее, чем паук опутывает муху. Силуэт моего сокамерника оказался полностью погребен под слоями жуткой растительности, и тут по ним пробежала короткая дрожь, и буйство зелени стремительно увяло, на глазах потускнев и осыпавшись. Теперь в клетке остался не полупрозрачный силуэт, а статуя человека, опутанного то ли обрывками изменившегося плюща, то ли какими-то толстыми нитями.
Лишь одна из веточек вроде была жива. Она поменяла цвет на кроваво-красный и протянулась куда-то за пределы клетки, пройдя в щель между «прутьями». Да и на веточку она больше не походила, скорее, на провод. Я, зависнув под потолком, ждал других гадостей, но их не было. Только нить, отходящая от статуи, вдруг загудела, как кабель высокого напряжения. Проследив взглядом, я увидел, что она переплетается с такими же и тянется к завершившей свое формирование платформе. От каждой клетки отделялись похожие отростки кроваво-красного цвета и сходились в центре странного места.
Получившаяся конструкция все больше и больше напоминала беседку. Нечто вроде креслица начало медленно вырастать в ней из пола. И я, кажется, понял, для кого оно предназначено. Для колдуна. Того самого, который меня, да и всех остальных убил!
Первой мыслью было попробовать подлететь к этой фигне поближе и свернуть уроду шею, как только он появится. Второй – что мы с ним в разных весовых категориях. Порядка на два-три. Третьей – что надо прятаться.
Резонно рассудив, что, кроме моего безмолвного собрата по несчастью, здесь ничего нет, я решил еще раз призвать удачу и скользнул за спину уже второй раз выручающей меня души. Авось она заслонит меня снова. Авось прутья помешают разглядеть, что за ними прячусь я. Во всяком случае, мне через них ну очень плохо видно. Авось колдун в мою сторону и не посмотрит, ну хоть какое-то время! А потом… потом будет потом!
Беседка завершила свое формирование, и тотчас же из сгустившегося в кресле тумана вперед шагнул человек.
– Да! – Его крик разнесся по всей сфере. – Я сделал это! Темница душ теперь моя!
Тотчас же часть красных нитей, из которых и состояла беседка, упала вниз, одев человека в нечто вроде лат конквистадоров, соединенных с породившей их основой пуповинами. Картинка получилась хоть и жутковатая, но забавная. Этакий Дон-Кихот, родившийся сразу в доспехах.
– А вы молчать, канальи! – обращался он неизвестно к кому, но быстро разошедшиеся по соединяющим клетки и платформу побегам сполохи синего огня раз за разом атаковали статуи. – Молчать… когда… говорит… хозяин!
Сцена чем-то напоминала картину избиения персидским царем Ксерксом моря, утопившего монарший флот. Вот только вместо слегка спятившего полководца и большого объема воды здесь был окончательно рехнувшийся колдун и десятки статуй. Хотя… может, это действие не так и бессмысленно? Судя по долетающим до моих ушей проклятиям и богохульствам, щедро расточаемым итальянцем, он сейчас ведет нешуточный бой с невидимыми противниками… а может, и с видимыми. Со статуями. Точнее, с теми, кто в них заключен. С людскими душами. Мало-помалу накал непонятного противостояния угас. Синий огонь атаковал статуи все реже и реже, однако он представлял собой уже не маленькие огоньки, а настоящие огненные мячики.
– Неудачно я выбрал тип конструкции, – раздался голос колдуна, – пожалуй, последовательное соединение все-таки лучше.
И клетки, как цирковые львы по указке дрессировщика, пустились в пляс, не оборвав тем не менее связывавших их с беседкой красных жгутов. Новый порядок, в котором они застыли, был строго геометрическим. Почти впритык к платформе встали четыре клетки, в каждую из которых упирались жгуты от еще четырех, в свою очередь тоже соединенных с четырьмя… В общем, получилась цепочка. К несчастью, мое убежище попало в число особо приближенных к колдуну и находилось теперь во втором ряду. Однако убийца не заметил, что одна из его жертв находится не совсем в том состоянии, в котором должна была бы находиться.
– Так-то лучше, – хмыкнул он. – Теперь даю вам время привыкнуть друг к другу, но запомните: за бунт накажу всю четверку и вполсилы всех ее соседей!
И исчез. Просто растворился в фиолетовом тумане, заменявшем здесь воздух. А я остался в клетке осознавать свои грустные перспективы. Нет, сначала я пробовал бороться… Пытался просочиться сквозь прутья, ковырял полупрозрачными руками статую своего сокамерника, даже кроваво-красный побег пробовал отломать! Безрезультатно. Что бы я ни делал, результат – ноль. А потом я впал в какое-то мучительное оцепенение, словно заснул с открытыми глазами. Не мог пошевелиться, не мог перевести взгляд, не мог даже толком думать. Так, ворочалось в сознании понимание, что что-то со мной не то… К тому же и свет померк… до черноты.
Очнулся от того, что к моим губам прикоснулось что-то невероятно вкусное. Рефлекторным движением я заглотил этот дар судьбы и тут же осознал, что снова вижу, способен связно мыслить, двигаться и даже слышать звуки. Громкие такие звуки. Брань.
– Жалкий червь, узри же мою новую силу! – Знакомый ненавистный голос было прекрасно слышно. Может быть, потому, что ничто больше звуков не издавало. Вообще. Никаких. – Как тебе это, Джузеппе?! А?! А это тебе за то, что едва не подвел меня под гильотину! Не нравится? Ну ничего, утешься тем, что это только начало!
Колдун, снова напоминающий марионетку-рыцаря на веревочках в руках умелого кукольника, производил непонятные манипуляции. Он, судя по возгласам, с кем-то дрался. Опа! Что-то вроде шлема, находящегося на его голове, треснуло и рассыпалось под невидимым ударом красными хлопьями, разлетевшимися по гигантской сфере. Впрочем, это была явно не первая партия подобного мусора. Казавшееся громадным пространство было наполнено хаотически перемещающимися ошметками. Вон даже ко мне в клетку парочка залетела. Интересно, из чего они состоят? Я дотронулся до одного непонятного объекта, и он мгновенно впитался в мою руку, а на губах тотчас появилось знакомое вкусовое ощущение. Ого! Моя конечность стала заметно менее прозрачной. Какой эффект! Может, другой оставшийся объект тоже на что-то путное сгодится? Хотя… Нет, повременю. А то стану слишком плотным, и колдун меня заметит. Как он там, кстати?
Мой взгляд снова вернулся к сцене получения колдуном невидимого, но от этого не менее ощутимого удара. На этот раз в клочья разлетелся правый наруч. Правда, с потолка беседки мгновенно упала замена, самостоятельно занявшая место поврежденного. Раздавшийся вопль зазвучал в моих ушах сладкой музыкой. Это что же получается? Кто-то избивает в реальном мире эту сволочь, а красные нити, которые он тянет из своих жертв, обеспечивают ему преимущество в бою? Надо думать… Не зря же он перебил такую прорву народа… Надеюсь, неведомый Джузеппе укокошит этого урода, и пусть я после снова окунусь в забытье, похожее на смерть, но это того стоит!
Накаркал! В смысле сглазил. Старикан явно выигрывает. Дергаться и махать руками, как мастер школы пьяного боя, перестал, стоит смирно и речь победную толкает:
– Джузеппе, мой старый друг, что же ты молчишь, а? Ах да, понимаю, понимаю, сожженным горлом тяжело говорить. Странно, что ты вообще еще жив, отрыжка плебея. Признаться, я считал тебя куда менее опасным соперником… Да, хорошо, что прежде, чем уладить небольшие разногласия между нами, я спрятал козырь в своем рукаве. Пытаешься незаметно для меня исцелиться? Да ради бога, просто умрешь здоровым, так будет даже лучше. Думаю, твоя душа слишком хороша для преисподней, куда ей следовало бы попасть после смерти тела. Да и потом, какой смысл отправлять тебя в ад, где твоих торговых партнеров и должников наберется не одна сотня? Эй, слышишь меня, ублюдок, смерть уже идет за тобой! Чего ты там спишь? Кого ты зовешь? Гм… рехнулся, что ли, или просто не можешь достойно умереть? Станет ради тебя один из младших архидемоно… а-а… А-А-А-А!
