Ратоборцы - Воронова Влада (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
— Да, — с потаённым злорадством подтвердил Жерар, — Слав с Технической стороны мира. Здесь всего полтора года.
— Год и почти два месяца, — уточнил Слав. — В Гавр я попал в конце августа, а сейчас — середина октября.
Эльф смотрел на него с опаской и настороженностью. Техническую сторону они не любят и боятся, как боятся и техносторонцев. Теперь точно сбежит.
— Жерар, — говорил между тем Слав, — ну что страшного в том, чтобы на рынок сходить? И зачем мне проводник, я что — в торговых рядах заблужусь?
— Что там есть такого, чего нет здесь?
— Еда нормальная. У вас не продукты, а ужас — сплошная химия. На Технической стороне всё пресное, обезжиренное до полной несъедобности, да ещё и аптечными витаминами приправленное. А на Магической — все натуральное, вкусное как дома.
— Ты ходочанин? — спросил вдруг хелефайя.
— Кто? — не понял Слав.
— Тот, кто видит естественные врата и может ходить с одной стороны мира на другую.
— Это не врата, а дыры, точнее — щели. Врата всегда искусственные.
Проклятый эльф уставился на Слава с восхищением, даже уши в его сторону развернул, оттопырил на слоновий манер. Чуму ему в карман! Ходочанство — редкий дар, и остроухими безмерно уважаемый. За него и техносторонность простить можно.
Под бременем эльфийского восхищения Слав покраснел, губы беспомощно дрогнули. Он что-то пробурчал под нос, судя по интонации и полной неразборчивости — одно из тех великолепнейших русских ругательств, которые в своё время тщетно пытался выучить Жерар, и ушёл в комнату. Вернулся со свежевыстиранным махровым халатом и большим полотенцем.
— Иди мойся, — сказал он дарко. — Там в голубом шкафчике на верхней полке новая мочалка есть, а насчёт зубной…
— У меня свои, — вставил хелефайя. — С собой… — Он вытащил из-под стола маленький кожаный рюкзачок, в эльфийском вкусе — весь в блестящих клёпках и бляшках.
— Ну и ладно. Одежду постирай, порошок в том же шкафчике, полкой ниже. Тазик под раковиной. Найдёшь, в общем.
— Но…
— Никаких «но». Одежда высохнет быстро, да это и не важно, сегодня у меня переночуешь. А завтра найдём тебе общагу, есть одна идейка.
Спорить хелефайя не стал.
Жерар дождался, когда в ванной зашумит вода.
— Ты произвёл на него неизгладимое впечатление, — сказал он Славу. «Не без твоей помощи, придурок», — это уже себе. — И на меня тоже. Вместо полиции притащить вора домой, накормить, да ещё и ночевать оставить — это, знаешь ли…
— Ерунда, — дёрнул плечом Слав. — Ничего плохого не случится. Хелефайи никогда не нарушают долг гостеприимства.
— Долг гостеприимства чтят долинники, те хелефайи, которые живут в своём племени. А это вышвырок. Как думаешь, за что его изгнали?
— Какая разница? Его дело. Жерар, он не пошёл ни в одну из эльфийских банд, предпочёл выживать в одиночку в незнакомом мире, но с отребьем не связываться. И это в Гавре, где вышвырков ненавидят.
— Есть за что.
— Есть, — согласился Слав. — Одни банды чего стоят, такой жестокости и у эсэсовцев не было.
— У кого?
— Не важно. Выродки такие водились на Технической стороне. Но, Жерар, не все вышвырки одинаковы! Не пойму я вас: перед долинниками стелетесь, а вышвырков норовите в грязь втоптать. Сами же толкаете нормальных людей в банды.
— Они не люди, а хелефайи.
— Люди. Не человеки, но люди. Знаешь, как на Магической стороне говорят? Люди бывают человеками, гномами, вампирами, хелефайями, гоблинами и русалками, но в первую очередь людьми и нелюдями. Он людь, Жерар, и, по-моему, хороший людь.
— Вор он хороший.
— Брось, — отмахнулся Слав. — Как раз вор он совсем никудышный.
— Слав, — раздумчиво проговорил Жерар, — даже не знаю, как объяснить… В мире нет воров лучше, чем хелефайи. Это единственное, кроме бренчания на лютне и стрельбы из лука, что они хорошо делают руками. Поговорки об эльфийском рукомесле слышал?
— А как же. Самая популярная: «Иди ты в то место, откуда у эльфа руки растут».
— Вот именно. Так что воровство для них — не просто промысел, а способ выжить за пределами долины. Почти единственный. Хелефайская музыка для человеческого слуха слишком сложна, да и половины звуков мы просто не слышим. Наёмниками их всегда брали неохотно — ненадёжны, а с появлением автоматического оружия и оптических прицелов от них в армии вообще никакого толка, хотя и бойцы они очень хорошие. Слав, у любого хелефайя мускульная сила, точность и быстрота движений втрое больше человеческих. Почувствовать руку хелефайи, да ещё в такой толпище, просто невозможно. Но ты поймал его на кармане. — Жерар немного помолчал. — Ты проверялся на волшебнические способности?
— Два раза. Полный ноль, как и большинства техносторонцев. Способность переходить со стороны на сторону никакого отношения к магии не имеет, ты просто можешь видеть щели в межсторонних перегородках. Это как через дыру в заборе лазить. Сам знаешь, большинство сотрудников Трилистника — неволшебники. И техносторонцы, почему-то у нас людей, способных к переходничеству, гораздо больше.
Во всех государствах Срединной и Магической сторон мира переходами занималось министерство трёхсторонности, в просторечии — Трилистник, символом министерств всегда были трёхлепестковый цветок миварры, лист клевера, иногда — треугольник. Занималось министерство постройкой межсторонних врат, соединяющих Срединную сторону с Магической, выдавало разрешение на въезд-выезд и заключение торговых сделок. Врат на Техническую сторону нет сейчас, и никогда не было в прошлом. Почему — Слав не знал, а знакомые срединники и магосторонцы вразумительного ответа не дали. Техническую сторону боятся, но охотно пользуются тамошними товарами, которые закупает только Трилистник. Большая часть забредших на Срединную сторону технородцев становилась его сотрудниками. На одиночек вроде Славяна, если они не пытались торговлей заняться, внимания не обращали. Товары с Технической стороны им разрешалось привозить только на собственные нужды.
— Интересно, — задумался Слав, — а сколько владельцев техносторонских маленьких торгово-транспортных фирмочек из тех, что специализируются на мелкооптовых партиях чего угодно и всего на свете, обладают способностью к переходничеству?
