Братья Маджере (ЛП) - Стейн Кевин Т. (книги полностью TXT) 📗
— Ты имеешь в виду… в действительности на нем нет проклятия? — спросил Карамон смущенно. Он помог близнецу лечь.
— О проклятье на нем есть, сказал Рейстлин, когда снова смог говорить. — Но я не накладывал его, — тонкие губы мага растянулись в небольшой улыбке. — Он сделает это сам. Только не стой там вылупившись на меня. Я замерз до предела. Пойди и собери побольше дров. Я буду держать посох зажженным, пока ты не разведешь огонь.
Карамон покачал головой в недоумении. Отправившись собирать дрова, которые он разбросал во время нападения на убийц, он чуть не упал, зацепившись о спальный мешок Ирвина. В волнении, он забыл о кендере. Карамон вспомнил убийц, стоявших над Ирвином, и их высоко занесенные копья. Став на колени, воин положил руку на маленькую, закутанную в одеяло фигурку.
— Ирвин? — встревожено спросил Карамон
Из глубины одеял послышался зевок, движение и, наконец, на верху возникла голова. Сонно осмотревшись в проясняющемся утреннем свете, увидев зарубленные окровавленные трупы, лежавшие на земле, сломанное оружие, смятую траву, кендер крутнулся и вскочил на ноги. Рот Ирвина широко распахнулся. Глаза выпучились. Он переводил дикий взгляд с Рейстлина на Карамона туда и обратно.
— Все в порядке, Ирвин. Не кричи. Ты в безопасности. Убийцы ушли.
— Я знаю, — закричал Ирвин, бросаясь на землю и колотя ногами. — Это нестерпимо!
— Что? — потребовал воин, пораженно. — В чем же тогда дело?
— Как ты мог, Карамон! — рыдал Ирвин. — Я думал мы были друзьями! Драка — а ты позволил мне ее проспать!
Оптимистичный прогноз Карамона, оказался верным: это был действительно прекрасный день. Температура поднялась до нужного уровня. Во время ходьбы было достаточно тепло, лишь слегка прохладно, ровно настолько чтоб это было приятным. Солнце в небе не было закрыто облаками и ярко сияло для спутников.
Мертвые тела несостоявшихся убийц все еще лежали на опушке. Ирвин был занят обыском тел, чтобы восполнить пропущенные события прошлой ночи, «поиском ключа к тому, кем были эти люди» как он выразился. В кармане одного из воров он нашел оберег из золота, свитый наподобие веревки. Кендер обнаружил скрытую выгоду этого открытия, Ирвин нашел собрание миниатюрных музыкальных инструментов, сделанных из серебра, кости и черного дерева.
Ирвин бросил медальон на одеяло к другим «сокровищам», перешел к следующему телу и увидел на руке мертвого бандита три золотых кольца, все из золота с блестящими бриллиантами, искрящимися в утреннем свете. На какое-то время внимание Ирвина привлек таинственный скрученный моток, выпавший из кармана вора. Кендер поднял закрученный петлей металл, который качался взад-вперед без определенной цели и смысла. Раскачивая провод, он слышал как тихий звук колеблется от стеклянного звона до грохота металла. Он поднес его к свету и увидел бусину в центре катушки. Ирвин разглядывал его в течение долгих минут, очарованный этим таинственным предметом, пока ему не стало скучно и он не добавил его к своей коллекции.
Кендер переходил от тела к телу, собирая золото, алмазы и другие драгоценные вещицы, он держал их в руке, чувствуя их вес и форму, но тут же отбросил, позабыв о них, так как увидел внизу старое перо для письма с серебряным наконечником, кусок фиолетового стекла и вырезанного из дерева орла, размером не больше, чем в полпальца. Ценности и их стоимость, установленные другими расами ничего не значили для кендеров. Любопытство заставляет их желать все, что чарует глаз, независимо от того, что у них в руках.
— Ну хорошо, ты что-нибудь нашел? — спросил Карамон.
— Именно, — гордо сказал Ирвин, указывая на одеяло. — Ты не собираешься посмотреть? — спросил он, отмечая колебания Карамона.
— Я думаю да, — ответил великан, тяжело становясь на колени. — Но меня продирает дрожь, когда я касаюсь имущества мертвых.
— Почему? Ты же взял их оружие.
— Это другое.
— Как? Я не понимаю.
— Хватит! Хорошо?
— Ты слишком брезглив, брат, — сказал Рейстлин своим мягким голосом, подходя ближе. — Отойди. Ты закрываешь свет. У меня нет никакого суеверного ужаса, в отношении личного имущества мертвецов.
Маг наклонился. Его тонкие стройные руки пробежали по вещам, рассыпанным перед ним. Некоторые из них он поднимал и рассматривал изучающим взглядом. Ирвин нетерпеливо наблюдал.
— Это самые большие алмазы, которые я когда — либо видел. Ты когда-нибудь видел крупнее, Рейстлин?
— Стекляшка, — заметил волшебник, презрительно отбрасывая кольцо. Ирвин, казался немного удрученным, но потом приободрился вновь.
— Эта золотая цепь довольно тяжелая, не так ли, Рейстлин?
— Должно быть. Это уже лучше. Что это? — Волшебник зажал серебряную вещицу между большим и указательным пальцами. Протянув ладонь, он показал ее брату. Карамон, посмотрев, скривил лицо.
— Тьфу! Кто носил бы такое?
— Я! — ответил Ирвин, уставившись с тоской на безделушку.
Вещица была похожа на череп кота, с крошечными рубинами в гнездах глаз.
— Кто из них носил его? — спросил Рейстлин.
Ирвин подумал. — Никто. Я нашел это в траве, вон там. Он указал на место возле аккуратно сложенных одеял Рейстлина.
— Предводитель, — проворчал Карамон.
— Да, — согласился Рейстлин, уставившись на вещицу.
Дрожь пробежала по его телу, его рука дрожала.
— Это зло, Карамон. Вещь тьмы. И она стара. Она была сделана до Катаклизма.
— Избавься от нее! — сказал воин кратко.
— Нет, я…, — Рейстлин колебался, затем повернулся к Ирвину. — Ты действительно хотел бы носить это?
— О, да! — выдохнул кендер. — Ничего себе! Вещь тьмы!
— Рейст, — начал Карамон, но брат стрельнул в его сторону быстрым, предупреждающим взглядом, и великан успокоился.
Одевая череп на серебряную цепочку, которая тоже была среди награбленного, волшебник надел ее на шею кендеру. Рейстлин пробормотал тихие слова и коснулся металлической цепи своими пальцами.
Ирвин, лицо которого лучилось удовольствием, в страхе уставился на свое новое ожерелье.
Рейстлин поднялся и потянулся своим худым телом, потом закашлялся в холодном утреннем воздухе. Развернувшись, он вернулся к огню, сопровождаемый Карамоном.
— Что будем делать с этими предметами?
— Оставим. Там нет ничего ценного.
Обернувшись назад, Карамон увидел Ирвина, запихивающего многочисленные сокровища в свои сумки и мешочки.
— Ты сделал кендера мишенью, Рейстлин, — сказал великан. Маг опустился на колени возле огня, его тонкое тело требовало тепла.
— Не мишенью, братишка, — поправил прохладно он. — Приманкой.
— В любом случае, он в опасности. Кто бы ни носил это, он будет его искать. И он поймет, что кендер был свидетелем преступления. Что за слова ты сказал над ожерельем? Какое — то защитное заклинание?
Рейстлин фыркнул. — Не будь глупым, Карамон. Это была просто мистификация, которая не позволит кендеру избавиться от ожерелья. Что же касается опасности, то для него она гораздо меньше, чем если бы эту вещицу носил ты или я. Никто не отнесется к кендеру серьезно. Они решат, что он ее и одел только для красоты. Мы будем наблюдать за теми, кто проявит необычный интерес к ней.
— Я не люблю такого, — возразил Карамон с необычайным упорством.
— А я не люблю, когда меня хотят убить во сне! — прервал его близнец. Он поднялся на ноги, опираясь на волшебный посох. — Пошли. В это время мы должны были уже выйти. Я хочу добраться туда засветло.
— Туда? Куда? В Мереклар? — Карамон разбросал угли костра обутой ногой и залил их водой.
— Нет. В гостиницу «Черный Кот».
Карамона ни когда не переставал поражать его брат. С тех самых пор как, страшное испытание, обязательное для каждого мага, взыскивающего вершин колдовства, — испытание, провал которого грозил смертью, подорвало здоровье Рейстлина. Его тело истончилось — только кожа да кости. Он постоянно кашлял. Иногда Карамон задавался жутким вопросом, что если его брат не сможет обрести второе дыхание. Мучимый дурными кошмарами, Рейстлин метался и ворочался, часто громко кричал во сне. Иногда утром, он был едва способен сползти с кровати.
